— Я хотел бы перейти к более важным вещам, — говорит он с назойливо — уверенной улыбкой. Когда директор отвечает ему растерянно, он спрашивает: — Как нам попасть внутрь?

Директор поднимает бровь, сцепив руки на коленях. — Этот вопрос был неизбежен, я полагаю. Конечно, мы ищем художественные достоинства. Хорошие оценки по искусству и интерес к материалу. Отличные знания по физике и математике очень полезны, так как они играют важную роль в профессии. И, конечно же. — Она улыбается. — Это нечто особенное.

Мальчик не отвечает на улыбку, он только многократно кивает. — Я провожу это лето в RISD, — говорит он. — Их молодежная архитектурная программа. В прошлом году я изучал историю искусств в Тоскане. Я надеюсь, что следующим летом, до Корнелла, я смогу поехать в Японию.

Я подавляю фырканье, бросая взгляд на маму. Этот парень серьезно? Она только закатывает глаза и пожимает плечами.

Но он все еще приковывает внимание директора. — Вау. Впечатляет. Такие вещи, как эта, определенно могут добавить к вашему заявлению. — Она обводит взглядом комнату, поправляя свои толстые черные оправы. — Теперь мне любопытно. Сколько из вас изучали архитектуру, дизайн или историю искусств за пределами традиционной средней школы? — спрашивает она.

Почти все руки в комнате поднимаются, кроме меня и еще одного мальчика. Мы обмениваемся беспомощным взглядом. У меня пересохло в горле, поэтому я делаю глоток из своей бутылки с водой Cornell.

— В моей средней школе есть курс по архитектуре, — говорит одна девушка. — Я посещала его на втором курсе, а в этом году у меня самостоятельное исследование. — Я поперхнулась водой, и мама похлопала меня по спине.

Директор обменивается язвительным взглядом с одной из своих сверстниц. — Я уверен, что каждый из вас стал бы отличным дополнением к нашей программе. — Но когда я оглядываю комнату, я не уверена, что это так.

— Ну, что ты думаешь? — спрашивает мама в темноте по дороге домой, после того как мы заехали за картошкой фри и молочными коктейлями. Я вытаскиваю последние подгоревшие кусочки картошки из пенопластовой коробки и бросаю их в рот.

— Это было… пугающе, — признаю я, закончив жевать. — Я имею в виду, я никогда не думала, что поступить будет легко. Но те другие студенты… — Я качаю головой. — Они сделали… так много. Они были везде.

— О, пожалуйста, — говорит она. — Ты всегда была талантом. Корнеллу бы повезло.

— Мама, я серьезно. — Я качаю головой. — Ты слышала, что они сказали? То, что они делали. Как я могу с этим конкурировать? — Я смотрю в окно. — Вероятно, это все равно не подходит.

Мы едем в тишине еще немного, прежде чем мама говорит: — Ну, если не получается, значит, не получается. В стране полно других программ.

Я знаю, что она просто пытается быть милой, но в глубине души я хочу, чтобы она сказала мне, чтобы я поступила.

— Попробуй это, — говорит Тео, протягивая мне кружку. Через неделю после нашей поездки в Корнелл я прислоняюсь к прилавку магазина здорового питания и кафе Wild Oats, глядя в окно на группу подростков нашего возраста, которые смеются, надев солнцезащитные очки, поглощая печенье и пирожные, которыми так славится Wild Oats. Супруги Роджер и Кит, которые владеют этим рестораном, увлекались здоровым питанием и чистой жизнью задолго до того, как это стало круто, и в меню ресторана входят миски из спичек, миндальной муки и зерна, а также биологически активные добавки, травы и чистые средства по уходу за кожей.

Эта конкретная группа подростков, приехавшая на Land Rover Defender, вероятно, из Нью — Йорка. Интересно, в какие места они возвращаются, когда уезжают отсюда? В безупречные квартиры на Верхнем Ист — Сайде Манхэттена? Отремонтированные лофты в Трайбеке? Бруклинские особняки? Или те новые, возвышающиеся небоскребы, которые я видела в Instagram, с видами, от которых у меня кружится голова при одной мысли о них?

Я собираюсь по рассеянности глотнуть то, что Тео только что протянула мне, когда смотрю вниз и замечаю, что она наполнена флуоресцентной синей жидкостью.

— Что ты наделала? — спрашиваю я, приподнимая бровь.

— Овсяное молоко, ванильный боб, Эрл Грей и спирулина, — говорит она, ухмыляясь. — Я называю это английским прибрежным. — Мы с Тео дружим уже год, с тех пор как я отвезла ее из кафе на прием к стоматологу. Все это время мы говорили о том, как нам обоим надоела средняя школа. Тео и ее подружка Сэм не могут дождаться окончания школы и переезда куда — нибудь побольше, например, в Остин или Атланту. Когда пришло время платить, приложение не работало, и я сказал ей, чтобы она не беспокоилась. С тех пор она снабжает меня бесплатными напитками и выпечкой. Давно уже она мне задолжала.

— На самом деле… неплохо, — говорю я ей, сделав неохотный глоток.

— Достаточно хорошо, чтобы рассказать о нем Роджеру? — Она смотрит на меня серьезным взглядом. — Будь честна со мной. — Как и у меня, у Тео свои планы. Она считает себя мастером напитков и всегда стремится приготовить что — то новое. Она считает, что готова взять на себя большую роль в Wild Oats, ей просто нужно проявить себя. Мне нравится, что Тео мыслит нестандартно, но мне бы хотелось, чтобы она мыслила шире, попыталась начать что — то свое, а не работать по правилам Роджера и Кит. Я даже принесла ей несколько брошюр с местных фермерских рынков, но она говорит, что пока покупатели Честер Фоллс не начнут давать лучшие чаевые, пройдет немало времени. Что — то вроде этого требует больших инвестиций.

Я колеблюсь. — Я просто не уверена, что ему понравится, насколько… голубое оно?

— Но голубой цвет — это все натуральное! — Она делает лицо. — Я думаю? — Она достает из ящика упаковку и прищуривается, проводя рукой по своим коротким волосам, которые меняют цвет каждые пару недель. В эти дни они глубокого сиреневого цвета.

— Правда? Потому что он похож на воду в бассейне на картине Дэвида Хокни, — говорю я ей, как раз когда одна из девушек с крыльца заходит внутрь, чтобы выбросить свои кофейные чашки, а остальные начинают направляться к машине.

— Спасибо! — говорит она Тео с широкой улыбкой. — Этот город такой красивый. Жаль, что нам придется уезжать!

— Это рай! — Тео с ухмылкой зовет ее за собой, но ее улыбка исчезает, когда за ней закрывается дверь. Мы обмениваемся взглядами. Правда в том, что Честер Фоллс прекрасен. Просто здесь намного прохладнее, если вы приехали в гости. Если вы сначала побываете в другом месте. Чего ни у кого из нас никогда не было.

Я так отвлекаюсь, наблюдая за их отъездом, что не замечаю, как входит новый клиент и изучает меловую доску. Когда я наконец обращаю на это внимание, я чуть не роняю свой неоновый латте.

В кафе Wild Oats стоит Эва Адамс в большой шляпе от солнца, льняном блейзере медного цвета, фирменных бирюзовых серьгах и с кожаной сумкой на заказ, перекинутой через плечо.

— Здравствуйте! — говорит она Тео, и когда она подходит ближе к стойке, я замечаю, что она устала больше, чем выглядит на камеру. Я стараюсь не смотреть. Я думаю, может, мне это снится, или я выиграла какой — то конкурс, о котором не помню.

— Вы случайно не знаете надежную службу такси? — спрашивает она. — Моя арендованная машина сломалась, и они прислали кого — то за ней, но мне нужно попасть на шоу моего друга в MaCA. Я не могу поймать ни одного Uber.

Тео кивает. — Да, в этом районе их почти невозможно достать. Вообще — то, это одна из причин, по которой наш город создал свой собственный.

Брови Эвы поднимаются вверх. — Свою собственную службу совместных поездок?

Тео кивает. — На самом деле, это довольно круто. Чарли… — Тео начинает поворачиваться в мою сторону, и прежде чем я успеваю подумать, я ныряю за заднюю стенку бара. Женщина, ожидающая в туалете, бросает на меня взгляд. — Она была прямо здесь… — закончила Тео. — Странно. В любом случае, она называется 'Заднее сиденье'. Она должна быть только для старшеклассников, но моя мама иногда берет ее в свой книжный клуб, когда хочет немного развеяться, если вы понимаете, о чем я.