Я прикусываю губу. — Да, я начинаю это понимать.

Чуть позже тем же утром я забираю Лулу и снова отвожу ее к старому промышленному зданию. На этот раз, когда Лулу выходит из машины, я в доли секунды принимаю решение, о котором, надеюсь, не пожалею.

— Ты инопланетянка? — пролепетала я, мгновенно смутившись от того, как глупо звучат слова, вылетевшие из моего рта.

Лулу обернулась. — Что? — спрашивает она, и ее слова смешиваются в смех.

— Прости, — говорю я, качая головой. — Это совсем не то, о чем я хотела спросить. — Я прочищаю горло. — Просто, куда ты идешь? Куда ты ходишь каждое воскресенье? Я действительно хотела уважать твое личное пространство, но я наблюдала, как ты снова и снова входишь в это старое здание, и я просто…

Лулу на секунду выглядит нервной. Затем на ее лице появляется забавное выражение. — Я не инопланетянка, — говорит она. Она возвращается в машину и медленно открывает коробку, осторожно поворачивая ее лицом ко мне. Внутри нет ни книги, ни подушки, ни аэрозольной краски, ни центра управления пришельцами. Внутри классическая шахматная доска и полный набор шахматных фигур.

— Что за… — шепчу я. — Что ты делаешь, играя в шахматы в одиночку в старом промышленном здании?

Теперь Лулу хихикает. — Я не играю одна! И я тоже не болтаюсь одна в старом промышленном здании. — Она кивает вправо от здания, и я замечаю дорожку, ведущую к заднему входу в центр для пожилых людей. — Я иду туда.

Я делаю лицо. — Твой большой секрет в том, что ты ходишь играть в шахматы с пожилыми людьми? — спрашиваю я.

Лулу качает головой. — Ну, типа того. Мой большой секрет в том, что я хожу играть в шахматы со своей бабушкой.

Я хмурюсь. — А почему это секрет?

Лулу пожимает плечами. — Моя мама и моя бабушка не ладят. Уже давно не ладят. Но я люблю свою бабушку, а она совсем одна. Поэтому я хожу и играю с ней в шахматы по утрам в воскресенье. Я не хочу, чтобы мои родители знали. Пока не хочу. Я думаю, это причинит маме слишком много боли. Мне нужно придумать лучший способ рассказать ей.

— Ух ты, не могу поверить, что это было все это время, — говорю я.

— Знаешь, я бы тебе сказала, если бы ты просто спросила, — говорит Лулу. — Я не хотела, чтобы это было так странно. Я просто не знала, как об этом говорить, и через некоторое время мне показалось, что уже слишком поздно.

Я поворачиваюсь на своем месте. — Ты права, я должна была спросить. Но Лулу?

— Да?

— Ты должна рассказать своей маме. О своей бабушке. Это будет тяжело, но важно вести тяжелые разговоры.

— Я знаю, — говорит Лулу. — Я работаю над этим.

После того, как Лулу выходит из машины, я смотрю, как она идет по дорожке к общественному центру, а потом просто сижу там некоторое время, думая о том, что можно видеться с кем — то каждое воскресенье в течение нескольких месяцев, а он все равно остается такой загадкой.

Я делаю глубокий вдох и достаю свой телефон, некоторое время смотрю на свои текстовые сообщения. Затем я набираю текст:

«Я знаю, что сейчас все странно, но я только что узнала, куда Лулу Купер ходит каждое воскресенье.»

Я задерживаю дыхание и смотрю, как три маленькие точки перемещаются рядом с именем Андре. Мое сердце начинает бешено биться. Я всегда думаю, что это так безумно, как наше тело реагирует на вещи, даже если наш разум не хочет этого признавать.

Потом точки перестают двигаться.

Я жду еще немного, напрягаясь, надеясь увидеть, что придет.

Ничего не приходит.

Чарли на заднем сиденье. Отзывы:

— Всегда рядом, когда она тебе нужна. Несмотря ни на что. — Лулу

В среду, после школы, я стою на участке земли с видом на реку, где закладывают фундамент десяти мини — домов.

— Чарли, — говорит мистер Минасян, проходя по полю в рабочих ботинках, с широкой улыбкой на лице. — Спасибо, что пришла. Что ты думаешь о нашем месте?

— Я думаю, оно прекрасное, — вздыхаю я, оглядываясь вокруг. — Особенно этот вид! Я никогда… Я никогда не думала, что у нас в Беркширах будет что — то подобное. Сообщество крошечных домиков.

— Это было не самое простое дело — получить разрешение, но, к счастью, в конце концов, это сообщество заботится друг о друге. Если благодаря этому у людей появятся крыши над головой, то город будет только за. Надеюсь, это только первый из многих.

Г — н Минасян подводит меня к небольшому трейлеру, где разложены планы.

— Когда мы строим что — то подобное, мы хотим сделать это лучшей версией себя, но нам также нужно думать о процессе. Как мы сделаем это лучше, быстрее и дешевле в будущем?

Я рассматриваю планы вместе с ним, пока он показывает мне, где что находится, маленькую кухню и заднее крыльцо, такое же большое, как и сам дом, чтобы использовать открытое пространство.

— Что бы ты добавила или изменила, если бы могла? — удивленно спрашивает он.

Я сглатываю и, еще раз взглянув на г — на Минасяна, чтобы убедиться в его серьезности, изучаю планы и модель.

— Я бы добавила сюда еще одно окно, — говорю я. — Чем меньше помещение, тем больше света вы хотите получить.

— Хорошая идея, я тоже об этом думал.

— И, я не знаю, что вы собираетесь делать с интерьером, но я бы сохранила приятные и светлые цвета, натуральное дерево, если можно, но не только яркие белые. Различные приглушенные тона, чтобы разбить пространство и сохранить его открытым. Хранение под кроватью тоже было бы хорошей идеей.

— Это превосходно, Чарли. — Мистер Минасян кивает.

— Итак, каков график работы? — спрашиваю я. — Когда люди смогут переехать?

Он простонал. — Мы немного отстаем. Это был напряженный год, и мы довольно растянуты.

Я улыбаюсь. — Ну, я могу придумать, как сделать это быстрее. Нанять дополнительный штат рабочих.

Мистер Минасян изучает меня. — Ты просишь работу, Чарли?

Я киваю. — Определенно.

Мистер Минасян наклоняет голову, озадаченный. — Я думал, Андре сказал, что ты собираешься в Нью — Мексико?

Я качаю головой. — В конце концов, это не сработало. Я хочу сделать что — то здесь. Я хочу внести свой вклад в жизнь общества.

Мистер Минасян изучает меня. — Я никогда раньше не нанимал таких молодых людей, как ты…

— Но вы уже видели, что я могу делать в амбаре, — настаиваю я. — Я самодостаточна и инициативна. И… ну, я также своего рода трудоголик.

Мистер Минасян смеется. — Ладно, ладно. Я думаю, у нас может быть сделка. Мы попробуем и посмотрим, как ты справишься. Но только потому, что ты такой талант.

Я хлопаю в ладоши в ликовании. Я никогда не думала, что смогу сделать что — то подобное здесь. — Не говорите пока Андре, ладно? Я хочу сама ему об этом рассказать.

В последующие дни я уточняю у Тессы, свободен ли амбар, и прошу ее оставить свободным один вечер пятницы. Когда она спрашивает, зачем, я отвечаю, что это сюрприз.

В пятницу днем я прихожу в амбар, делаю его особенно уютным, запасаюсь в мини — холодильнике мороженым, зельцем и другими ингредиентами для 'Честер Физз'. Я выкладываю на полки местный попкорн и заказываю пару пицц, именно таких, какие любят Тесса и Сидни. Затем я развешиваю на улице гирлянды и расстилаю на лужайке плед для пикника.

— Что все это значит? — спрашивает Тесса, выпрыгивая из машины, когда Сидни везет ее по грунтовой дороге.

— Мы взяли с собой пижамы и зубные щетки, — говорит Сидни. — Но я хочу сразу сказать, что не буду спать на улице.

— Я подумала, что нам всем не помешает провести ночь только друг с другом, — говорю я им. — И это своего рода благодарность. Я знаю, что в последнее время я отсутствовала. Даже когда я действительно была здесь. Наверное, я думала, что определенное место или жизнь могут сделать меня такой, какой я должна стать, но за последние пару недель я поняла, что только я могу отвечать за то, каким человеком я стану. И я уже делаю это сейчас.