Бергер смахнул со стула какие-то предметы.

— Садитесь, пожалуйста.

Мия послушно села, а он между тем занял второй имевшийся в комнате стул за столом, заваленным бумагами. Скрестив руки на груди, задумчиво посмотрел на нее.

— Могу я узнать, как вас зовут? И есть у вас с собой какое-нибудь удостоверение личности?

— Майфэнви Мэддокс, но обычно меня зовут Мия.

Ее имя его, в общем-то, не касалось, но и особенных причин скрываться не было. Достав бумажник, она протянула ему британские водительские права. Он бросил на документ беглый взгляд и вернул обратно.

— Так вы не шведка?

Она не удивилась вопросу, давно привыкнув к тому, что здесь ее принимали за местную.

— Наполовину. Я англичанка, но мать у меня шведка. Я приехала ее навестить.

Это было не совсем так, но ему необязательно было знать подробности.

— Ясно. Я так понимаю, вы часто здесь бываете?

— Да, но какое это имеет отношение к делу?

Мия демонстративно нахмурилась, но он сделал вид, что не заметил, и продолжил:

— Мисс Мэддокс, известно ли вам, что о любых древних находках здесь, в Швеции, вы обязаны сообщать в соответствующие органы?

Его норвежский акцент как будто усилился, и ей на мгновение стало любопытно, почему он работает в Стокгольме, а не на родине.

— Да, конечно, знаю. Собственно говоря, я…

Он не дал ей закончить.

— Когда вы находите древний артефакт, вы должны отнести его в ближайший музей или местную администрацию, где вам скажут, представляет ли ваша находка исторический интерес. Если да, ее включат в реестр древностей, а затем, возможно, назначат экспертную комиссию, чтобы осмотреть место, где предмет был найден. В некоторых случаях вам может быть разрешено оставить находку у себя, но, как правило, вы получаете компенсацию, и предмет помещается в музей.

— Да-да, я все это знаю, но…

Он снова перебил:

— Ни при каких обстоятельствах вам не разрешается оставлять найденную вещь себе, если она ценна. Это преступление.

Он сделал ударение на последнем слове, взглянув на кольцо, и Мия, проследив за его взглядом, снова подавила желание спрятать змейку.

— Так вот в чем вы меня обвиняете, мистер Бергер! — Она начинала уставать от разговора. — Вы считаете, что я нашла это кольцо и присвоила его, никого не поставив в известность?

Он кивнул.

— Судя по тому, как долго вы простояли у витрины внизу, от вашего внимания не могло ускользнуть, что в коллекции музея есть точно такое же. Насколько мне известно, ни одна ювелирная компания не имеет разрешения на изготовление его копий, хотя я знаю, что с некоторых других колец копии делались. Это должно означать, что ваше кольцо такое же древнее, как и то, что хранится здесь. Разрешите взглянуть?

Он властно протянул руку, и Мия почувствовала, что обязана снять золотую змейку и передать ему. Она почти физически ощутила тоску. Это кольцо было ее последней связью с нежно любимой бабушкой, умершей неделю назад. Ей невыносима была мысль, что вот сейчас придется расстаться с кольцом, и по тому усилию, которое пришлось применить, чтобы стащить кольцо с пальца, она могла предположить, что змейке тоже не хотелось ее оставлять.

Археолог, благоговейно приняв драгоценность, начал поворачивать кольцо так и эдак, позволяя золоту мерцать и переливаться в свете, идущем из маленького оконца. Потом, порывшись в ящиках стола, он извлек лупу и с ее помощью изучал кольцо еще некоторое время. Наконец он поднял глаза и посмотрел на девушку с серьезным выражением лица.

— Викинги. Девятый век, вероятно, середина или вторая половина. Точная или очень близкая копия того, что внизу. Я как раз занимался им на днях. Так вот, мне бы очень хотелось знать, где вы его взяли. И где бы ни взяли, боюсь, вы не сможете хранить кольцо у себя. Оно принадлежит государству.

Мия сделала глубокий вдох, чтобы сдержать вскипевший гнев. Обращаться с ней как с воровкой?! Да как он смеет! Обо всем происходящем она знает ровно столько же, сколько и он.

— Вот тут вы ошибаетесь. И я вам это докажу. — Глядя ему прямо в глаза, она приготовилась к бою.

— Что значит «докажу»? Я специалист по артефактам викингов, и вы никогда не убедите меня, что кольцо поддельное. Знаете ли, я вижу разницу. Это моя работа.

Хокон Бергер свирепо смотрел на девушку, а ее ясные серые глаза словно кололи его в ответ гневными искрами — так льдинка отражает солнечный луч.

Его слова явно задели ее не на шутку: пряди вьющихся темных волос обиженно дрогнули, когда она вскинула голову, но он, скрестив руки на груди, ждал, твердо понимая, что кольцу больше тысячи лет и место ему в музее. Без вариантов.

Она вздернула подбородок.

— Да не собираюсь я вас обманывать! И не хуже вас знаю, что это не подделка. На секундочку: я сотрудник Британского музея и по случайности работаю в отделе, который специализируется именно на этой эпохе. Так что и я умею идентифицировать артефакты викингов!

Он почувствовал, что хмурится все сильней.

— Так вот как оно попало к вам — как часть английской коллекции?

Хотя, если бы это было так, она все равно не должна была надевать его, не говоря уже о том, чтобы провезти под полой в Швецию.

— Нет. — Мия качнула головой. — Мне его подарила моя бабушка-шведка несколько дней назад, незадолго до своей кончины. И бабушкина семья владела им со времен царя Гороха — семейная реликвия, можно сказать.

— Значит, кто-то из вашей семьи нашел его? Тогда это все равно случайно обнаруженная драгоценность, не имеющая владельца,[1] даже если это было много лет назад. Следовательно — подлежит передаче государству. — Он послал ей торжествующий взгляд, который она, однако, выдержала с твердостью.

— Сомневаюсь. Видите ли, нет никаких доказательств, что кольцо где-то найдено. Оно упоминается в завещании, датированном тысяча шестисотым с чем-то годом, так что его могли передавать из поколения в поколение задолго до этого. Возможно, оно вообще никогда не было в земле, и вы не в состоянии доказать обратного.

Хокон все еще сверлил ее взглядом, словно силясь прочесть самые сокровенные мысли: лжет или нет? Звучало правдоподобно, но он должен был знать наверняка.

— Вы можете показать мне завещание? — быстро спросил он.

— Да, когда адвокаты закончат разбираться с бабушкиным наследством. Она говорила, что большая часть ее имущества перейдет мне, так что, надеюсь, завещание окажется среди прочих бумаг. Хотя, без сомнения, такие вещи быстро не делаются.

Ему потребовалось мгновение, чтобы переварить услышанное, затем выражение его лица немного смягчилось. Если у нее есть доказательства, что кольцо фамильная реликвия, тут уже ничего не попишешь. Но, черт возьми, он бы с удовольствием приобрел его для музея. Наличие пары — если он не ошибся, мужского и женского, судя по размерам колец, — было чрезвычайной редкостью. Неслыханная находка, ошеломляющая… Он снова взглянул на Мию Мэддокс.

— Вы знаете, откуда родом семья вашей бабушки? Была ла в тех местах ферма или какое-то другое владение?

— Нет, но она говорила, что земля, на которой стоит ее летний домик, принадлежит семье очень давно. Это на южном берегу озера Меларен.

— Неужели? Второе кольцо обнаружили именно рядом с этим озером! Интересно, были ли они изначально парой или местный ювелир просто сделал два похожих, которые продал разным покупателям? — Он почему-то был уверен, что кольца парные, но не хотел делиться с ней ощущаемой интуитивно догадкой.

— Не думаю, что мы когда-нибудь это узнаем.

А шансы на то, что они оба окажутся рядом в двадцать первом веке? Ничтожные, если вдуматься, но вот случилось же…

Хокон снова поднес к кольцу увеличительное стекло.

— На вашем есть надпись. Руны. Похоже на «E» и «R», а последняя буква может быть «I», но надпись неясная. На другом кольце, если я правильно помню, внутри написано «A» и «U», и, возможно, «R» в конце.