– Тебе придется еще раз рассказать все сначала; у меня голова идет кругом. Телефонный номер в Нью-Йорке, номера машин…

– Труп, Алекс! Фланнаган и генеральская жена! Они уже в пути, такой был уговор, и ты должен это уладить.

– Да что ты говоришь! Свайн застрелился, в это время в доме находились два человека, которые могут о многом рассказать, а мы говорим им «чао» и отпускаем? Это почти такой же бред, как и то, что ты мне рассказал.

– У нас нет времени на игры в переговоры – тем более что сержант рассказал все, что знал. Они были на разных уровнях.

– А то я не знаю.

– Так отпусти их. Они еще могут нам пригодиться.

Конклин вздохнул; было видно, что он колеблется.

– Ты уверен? Это будет очень непросто.

– Отпусти их! Ради бога, Алекс, меня не интересуют осложнения, нарушения и вся та чушь, о которой ты думаешь! Мне нужен Карлос! Мы расставляем сети и можем поймать его – я могу поймать его!

– Ну хорошо, хорошо. В Фолс Черч есть доктор, которого мы уже привлекали к специальным операциям. Я свяжусь с ним, он знает, что делать.

– Отлично, – ответил Борн, быстро прикинув что-то в уме. – Теперь запиши на пленку то, что я скажу. Это будет вся информация, которую я получил от Фланнагана. Давай побыстрее, у меня еще много дел.

– Ты в эфире, Дельта Один.

Читая записи, сделанные в будке Фланнагана, Джейсон говорил быстро, четко произнося слова, чтобы на пленке не было неточностей. В списке были приблизительные имена семерых наиболее частых посетителей генеральских вечеринок с небольшим описанием каждого; номерные знаки, зафиксированные во время наиболее важных собраний, проходивших два раза в месяц. Предпоследними шли телефонные номера адвоката Свайна, всех охранников поместья, собачьего питомника и добавочный для гаража спецавтомобилей в Пентагоне. Наконец, в списке был номер телефона в Нью-Йорке без имени абонента, на другом конце провода был только автосекретарь.

– Этим номером надо заняться в первую очередь.

– Мы расколем его. – Конклин и свою речь записывал на пленку. – Я позвоню в питомник и поговорю на языке Пентагона – скажу, что генерала назначили на секретную должность и мы удвоим плату, если животных заберут этим же утром. Кстати, оставь ворота открытыми… С номерами машин вообще никаких проблем, а Кассет пропустит имена через компьютер, когда Де Соле не будет поблизости.

– Что насчет Свайна? Какое-то время мы должны молчать про самоубийство.

– Как долго?

– Откуда я знаю? – раздраженно ответил Джейсон. – Пока мы не узнаем, кто они, и я – или ты – не сможем до них добраться; одновременно мы заставим их нервничать. Это будет основой для поимки Карлоса.

– Опять слова, – недовольным тоном произнес Конклин. – Все, о чем ты говоришь, может занять несколько дней, а то и неделю, если не дольше.

– Пускай.

– Тогда, черт возьми, нам надо поставить в известность Питера Холланда…

– Нет, еще не время. Мы не знаем, что он скажет, а я не хочу, чтобы мне мешали.

– Джейсон, ты должен доверять кому-то еще, кроме меня. Я, может быть, смогу водить за нос доктора сутки или двое, но не более того. Он захочет получить разрешение от высших чинов. И не забывай о том, что Кассет может выдать меня Де Соле.

– Дай мне два дня, выбей для меня два дня!

– Пока мы будем собирать информацию, придется увиливать от Чарли, врать Питеру, убеждать их, что поиски возможных курьеров Шакала в отеле «Мэйфлауэр» идут полным ходом – и мы считаем, что… Естественно, ничем этим мы на самом деле не занимаемся, потому что расследуем один безумный заговор двадцатилетней давности в Сайгоне, в котором участвует непонятно кто, и о них мы не знаем ничего, кроме того, что эти кто-то производят очень сильное впечатление. Не вдаваясь в подробности, нам сообщают, что у них имеется частное кладбище на землях генерала из отдела снабжения Пентагона, который только что прострелил себе голову – это еще один небольшой инцидент, которым мы занимаемся… О боже, Дельта, прикрой меня! Кругом рвутся снаряды!

Несмотря на то что Борн стоял перед столом Свайна, а рядом на стуле находился труп генерала, он слегка улыбнулся.

– Ведь мы на это и рассчитываем, не так ли? Этот сценарий достоин нашего дорогого Святого Алекса.

– Я всего лишь пассажир, не я у руля…

– Что насчет доктора? – перебил Джейсон. – Ты не участвовал в операциях почти пять лет. Откуда ты знаешь, что он еще в деле?

– Я встречаю его время от времени; мы оба помешаны на музеях. Пару месяцев назад в галерее «Коркоран» он жаловался, что в последнее время для него почти не было работы.

– Так исправь это сегодня вечером.

– Попытаюсь. Что ты собираешься делать?

– Аккуратно разнесу все в этой комнате.

– Перчатки есть?

– Конечно, хирургические.

– Не трогай тело.

– Только карманы – очень осторожно… А вот и жена Свайна спускается сверху. Я позвоню тебе, когда они уедут. Разыщи этого доктора!

Иван Джакс, доктор медицины, выпускник Йельского университета, проходящий хирургическую практику и работающий в Центральном госпитале штата Массачусетс, преподаватель хирургического колледжа, уроженец Ямайки, давний информатор ЦРУ, завербованный чернокожим агентом с обескураживающим именем Кактус, въехал в ворота владений генерала Свайна в Манассасе, штат Виргиния. Бывали моменты, когда Иван жалел, что встретил старого Кактуса, – так было и в тот день, хотя, в общем, он был рад тому, что Кактус вошел в его жизнь. Благодаря «волшебным бумажкам» старика Джакс вытащил с Ямайки брата и сестру во времена репрессий Менли, когда квалифицированным кадрам не позволяли выехать из страны и не платили жалованье. Несмотря на это, с помощью поддельных правительственных бумаг Кактус сумел переправить обоих из страны, одновременно переведя деньги на счет в Лиссабоне. Все, что старый умелец хотел взамен, – это копии некоторых официальных документов, в том числе экспортные и импортные транспортные накладные, два паспорта, отдельные фотографии и копии подписей некоторых чиновников – все это было легко добыть с помощью сотен бюрократических документов, публиковавшихся в правительственных газетах. Сейчас брат Ивана стал преуспевающим лондонским адвокатом, а его сестра стажером в Кембридже.

Да, он многим обязан Кактусу, думал Иван Джакс, подъезжая на своем микроавтобусе к фасаду дома. И когда семь лет назад старик попросил его «поговорить» с кое-какими «друзьями в Лэнгли», он согласился. Ничего себе, поговорил! Однако у Ивана с разведывательным управлением были связаны и еще кое-какие воспоминания. Когда его родной остров отделался от Менли и к власти пришел Сига, среди собственности, в первую очередь возвращенной законным владельцам, была недвижимость семьи Джакса в заливе Монтего и в порту Антонио. Этому поспособствовал Алекс Конклин, но без Кактуса встреча с Конклином бы вряд ли состоялась… Но почему Алекс должен был вызвать его именно сегодня, в день двенадцатой годовщины его свадьбы? Он даже отправил детей ночевать к соседям, чтобы побыть с женой наедине, вместе с жареными ребрышками по-ямайски, приготовленными во внутреннем дворике единственным человеком, который в этом разбирается, а именно шеф-поваром Иваном; плюс много отличного темного рома «Овертон» и очень сексуальной возни в бассейне. Чертов Алекс! Проклятый холостяк, все, что он смог сказать по поводу годовщины свадьбы, это: «Какого черта? У тебя же годовщина, ты что, дни собрался считать? Отпразднуешь завтра, а сегодня вечером ты мне нужен».

Из-за этого ему пришлось наврать жене, бывшей старшей медсестре Центрального госпиталя Массачусетса. Он сказал ей, что жизнь человека находится в опасности, – так оно и было, правда, жизнь эта уже отправилась в иной мир. Она ответила, что ее следующий муж, возможно, будет больше заботиться о ее жизни, но грустная улыбка и понимающие глаза супруги говорили сами за себя. Она знала, что такое смерть. Поторопись, дорогой!