Остальные повторили молитву вслед за мной, после чего взяли твёрдый хлеб. Мы не тратили много времени на завтрак, доедая то, что осталось с ужина. Дело не в том, что для нас никто не хотел его готовить. Просто люди здесь занимались сельским хозяйством, так что на приготовление завтрака не хватало времени. Даже гиб и его семья обычно доедали то, что осталось с ужина, когда у них не было гостей. Я вздохнул и подумал о том, что скучаю по остаткам трапезы госпожи Розмайн.

В Илльгнере хлеб пекли раз в десять дней, а это значило, что его невозможно было съесть, предварительно не размочив. Каждое утро мне хотелось помолиться в благодарность за то, что у нас есть молоко.

— Я скучаю по супу госпожи Розмайн… — пробормотал Нольд.

Поскольку суп по рецепту госпожи Розмайн подавали и в храме, и в компании «Планте́н», и даже в компании «О́тмар», все здесь мечтали об одном и том же восхитительном супе.

— Поскольку нельзя допустить, чтобы рецепт распространился без разрешения, мы не можем готовить его здесь, — ответил я.

— Конечно жаль, что мы не можем приготовить суп, но мы должны быть благодарны за то, что можем поесть на отдельной кухне, а не в главном здании… — добавил Фольк.

Я несколько раз кивнул на его слова. Сначала нам сказали есть в особняке со слугами гиба, поскольку так им было бы проще, но Лутцу удалось договориться о том, чтобы мы могли питаться в отдельном здании. Он объяснил это тем, что в храме есть свои обычаи принятия пищи, и что мы не хотели бы утруждать ими людей Илльгнера. В ходе переговоров, он сказал: «Гил, как слуга госпожи Розмайн, должен есть первым, и лишь когда он закончит, смогут поесть остальные». Поначалу, мне его слова совсем не понравились. Мне казалось, что из-за них местные начнут считать меня выскочкой. Я не собирался требовать от жителей Илльгнера следовать порядкам храма и не понимал, почему Лутц, который знал, что я спокойно ел вместе со всеми во время походов в лес, говорил такие вещи. Но когда он объяснил, что не хочет, чтобы мы с местными ссорились из-за еды, я всё понял и был благодарен ему за то, что удалось избежать необходимости есть в соответствии с незнакомыми нам порядками.

— Итак, сегодня нужно заняться белой корой. Фольк, Бальц и Селим, объясните процесс местным. Пожалуйста, научите их счищать внешнюю чёрную кору, пока внутренняя белая кипятится вместе с золой, — отдал я указания.

— Поняли.

За завтраком мы обсуждали, кто чем сегодня будет заниматься. В отличие от мастерской храма, здесь, в Илльгнере, возраст имел большое значение. Обязанность обучать местных ложилась на взрослых служителей, поскольку я и Лутц были несовершеннолетними, в связи с чем взрослые не слушали наши указания. Поэтому я просто заранее давал инструкции служителям, а затем занимался с Лутцем разработкой новой бумаги из местного сырья. В любом случае, неграмотные местные не смогли бы вести учёт качества получившейся бумаги в зависимости от количества используемой склеивающей составляющей.

Позавтракав и помыв посуду, мы убрались на кухне и в мастерской. В отличие от храма, они были не особо большими, а потому мы быстро закончили. Вскоре пробил второй колокол, а значит, пришло время тому, кто сегодня ответственен за еду, начинать приготовления к обеду.

— Дамиан, сегодня же ты занимаешься едой? Похоже, местные сегодня будут собирать фу́сию, а заодно хотят набрать немного плодов джю́ра. Удачи, — подбодрил я Дамиана.

Однако после моих слов он лишь скривился. Из всех дел Дамиан больше всего не любил быть ответственным за еду.

— Ну почему в Илльгнере нет магазинов? Было бы намного проще покупать еду в компании «О́тмар», — простонал он.

Поскольку в Илльгнере не было магазинов, главная задача ответственного за еду заключалась в сборе съестного на день. Стояло лето, а потому в горах можно найти много дикорастущих съедобных растений и плодов. Ещё можно было поохотиться, чтобы добыть мясо, или наловить рыбы. Она, между прочим, ловилась на удивление легко и в отличие от той, что водилась в реке возле Эренфеста, совсем не воняла. Привыкнув, что в городе большую часть еды приходилось покупать на рынке, мы очень удивились, насколько легко в горах собрать еды на целый день.

Кстати говоря, готовить еду в стиле Илльгнера тоже оказалось довольно просто. Требовалось просто нарезать всё и отварить. Максимум, еду приправляли солью. От такого нам хотелось кричать, ведь мы знали и другие рецепты, но не могли ими воспользоваться. Тем не менее, подобная готовка не требовала много усилий.

— Дамиан, каждый раз, когда приходит твоя очередь заниматься едой, ты начинаешь жаловаться. Ты отправился с нами, потому что на этом настояли твой дедушка и отец, глава крупного магазина. Так что выполняй свою работу без жалоб. Со временем ты привыкнешь к ней, как и служители, — сказал Лутц, вручив Дамиану корзину и нож. — Это твоя задача на целый день. Заодно поищи что-нибудь подходящее для изготовления склеивающей составляющей или самой бумаги.

После этих слов Дамиан опустил плечи и с грустью покинул мастерскую. Я подумал, что он вернётся измученным после насмешек местной детворы, но это станет для него хорошим опытом. У него просто нет выбора, кроме как стараться изо всех сил.

Честно говоря, я и остальные служители тоже удивлялись той разнице, что была между порядками в Илльгнере и в храме, но мы два последних года ходили в лес и изготавливали бумагу в мастерской, а потому справлялись лучше, по сравнению с совсем неопытным Дамианом.

После третьего колокола в мастерскую пришла Кая, приведя нескольких местных.

— Мы пришли! — громко объявила Кая. — Что мы будем делать сегодня?

Она была служанкой, работавшей в особняке гиба Илльгнера, и тот поручил ей прислуживать нам, чтобы мы ни в чём не нуждались. Однако, вместо того, чтобы выполнять это поручение, она просто выступала связующим звеном между нами и местными жителями, а также уведомляла гиба, если мастерской что-то требовалось.

Кстати, когда Дамиан попытался нанять Каю, то она тут же ему отказала со словами: «Ты что, строишь из себя дворянина? Ты ведь взрослый парень, так что сам можешь позаботиться о себе». В итоге, он попросил её хотя бы узнать у местных жителей, не хочет ли кто поработать на него. Однако результат его разочаровал.

— Сегодня мы собираемся варить внутреннюю кору в золе, чтобы она стала совсем белой, — начал объяснять Селим сегодняшнюю задачу Кае и ещё пятерым местным. — Это займёт примерно один колокол. В это время мы очистим чёрную внешнюю кору. Все принесли ножи?

Периодически наблюдая за тем, как у них шли дела, я, как обычно, занимался разработкой новой бумаги вместе с Лутцем и Нольдом. Тем временем Фольк и Бальц пошли за инструментами и золой.

— Лутц, Нольд, ну как? — спросил я, когда они принесли высохшую на улице бумагу и стали раскладывать её на столе.

Мы пытались определить, можно ли использовать листья дегурвы вместо плодов эди́ла и шрам-жуков, и, похоже, попытка оказалась успешной. Чтобы проверить результат, мы потрогали получившиеся листы и попробовали написать на них чернилами.

— Думаю, в случае с фоли́ном соотношение хорошее. А вот в бумагу из ринфая нужно добавить ещё немного. Что до шиссуира… опять провал. Похоже, он вообще не сочетается с дегурвой, — подытожил Лутц.

Несмотря на то, что изо всех остальных деревьев получалось сделать бумагу, шиссуир разваливался, когда высыхал. Соотношение компонентов не имело значения, нужно было менять сами компоненты.

После того, как я потыкал кончиком пальца в прозрачную, чуть желтоватую каплю дегурвы, Нольд смахнул её вместе с остатками листа бумаги из шиссуира и спросил:

— Почему бы пока не отложить в сторону вариант с дегурвой и не попытаться использовать шрам-жуков и плоды эди́ла, когда вернёмся в Эренфест?

— Ну да, не исключено, что плоды эди́ла и шрам-жуки помогут решить эту проблему, но разве госпожа Розмайн не говорила, что мы должны стремиться к тому, чтобы сделать бумагу лишь из тех материалов, что доступны в Илльгнере? — ответил я, поджав губы.