— Ох, разумеется кроме Дирка. Он ещё младенец, — добавил один из детей, указывая на ползающего по полу малыша, за которым присматривала красноволосая девочка.

Судя по всему, все дети в приюте умели читать, за исключением ребёнка, который был меньше моего младшего брата Мельхиора. Другими словами, я в целом такой же, как этот ребёнок?

Было ли виной моё внезапное потрясение, но в итоге Лампрехту удалось взять лишь одну карточку, которая была к нам ближе всего, в то время как другие дети забрали все остальные.

— Какое разгромное поражение. Вот что происходит, когда играешь с детьми, которым родители не дали указание специально тебе проигрывать, — с усмешкой сказал Фердинанд.

Лампрехт попытался возразить:

— Господин Фердинанд! Ваши слова…

— Правдивы. Ему пора посмотреть правде в лицо, — сказал Фердинанд, вновь усмехнувшись, после чего пошёл прочь. — Следуй за мной.

У-у-у-у! Будь ты проклят, Фердинанд!

После этого мы прошли через здание приюта для мальчиков и оказались в мастерской. Там были как взрослые, так и дети примерно того же возраста, что и я. Они почему-то носили грязную одежду, и даже их руки и лица были испачканы чем-то чёрным.

— Это господин Вильфрид. Он на один день стал главой храма вместо госпожи Розмайн, — сообщил Фран, представляя меня.

После его слов двое мальчиков выступили вперёд и, опустившись на колени, произнесли дворянское приветствие.

— Пусть эта встреча, состоявшаяся по велению богов, в сей обильный на урожай день, будет благословлена богиней ветра Шуцерией.

Пусть я ещё и не слишком хорош в этом, но я влил магическую силу в своё кольцо и ответил:

— Да будет благословлена эта встреча.

Думаю, сегодня у меня получилось очень хорошо. Чувствуя удовлетворение, я слегка кивнул и бросил взгляд на Лампрехта. Тот улыбнулся мне и тоже слегка кивнул.

— Лутц, Гил, можете встать. Кажется, вы сегодня хотели встретится с Розмайн. Какое у вас к ней дело? Сегодня с ним разберётся Вильфрид, — сказал Фердинанд.

— Мы закончили новую книжку с картинками и хотели вручить ей копию. Пожалуйста, передайте её госпоже Розмайн. А это вам, господин Вильфрид. Пожалуйста, примите её как подарок в честь нашей встречи, — сказал зеленоглазый мальчик, после чего протянул мне две книги.

Они выглядели просто как пачки бумаги. Обложки отсутствовали, а сами книги были тонкими и маленькими. Они совершенно не походили на книги.

— Что это за книжки с картинками? Для чего они нужны? — спросил я.

— Их читают. Госпожа Розмайн недавно начала их делать и с нетерпением ждала завершения.

«Это тоже сделала Розмайн?» — удивился я.

Я принялся листать одну из книжек с картинками, в которой были большие чёрно-белые иллюстрации. На некоторых страницах был текст, как и в каруте. Я поднял взгляд от книжки и посмотрел на детей, что были примерно того же возраста, что и я. Оба стояли гордо выпятив грудь, а в их глазах читалась уверенность.

— Вы можете прочитать эту книгу? — спросил я.

— Конечно. Мы бы не смогли здесь работать, если бы не умели читать, — сказал мальчик с пурпурными глазами, гордо улыбнувшись, — Я очень старался, чтобы научиться!

— Простолюдины зачастую не умеют читать, но если это требуется для работы, то они тоже могут научиться. Возможно, было бы грубо подарить книжку с картинками тому, кто не умеет читать, но поскольку вы — дворянин, вы можете её прочитать. Поэтому нам не нужно об этом беспокоиться, верно? — сказал зеленоглазый мальчик, посмотрев на Фердинанда в поисках подтверждения.

Фердинанд одарил меня холодным взглядом, словно вновь собираясь назвать меня идиотом, и ухмыльнулся.

— Да, любой, кто получил дворянское образование, умеет читать. Не думаю, что вы когда-нибудь встретите дворянина, который бы не умел, — ответил Фердинанд.

— Это облегчение, — ответил зеленоглазый мальчик.

Даже простолюдины могут читать, если им это требуется, а для дворян это должно быть в порядке вещей? Опустив взгляд на книжку с картинками, я почувствовал, как моё лицо застыло от напряжения.

— Пусть все вернутся к своей работе. Я собираюсь показать главе храма работу мастерской, — дал указания Фердинанд.

После его слов все люди, стоявшие на коленях, поднялись и вернулись к своей работе, временами бросая на нас настороженные взгляды. Осматривая мастерскую, я заметил, что дети, которые дали мне книжки с картинками, принялись считать листы бумаги и давать указания тем, кто освободился.

— Фердинанд, почему эти двое руководят остальными, когда здесь так много взрослых?

— Один из них слуга, а другой — ученик торговца. Оба — доверенные лица Розмайн, которых она лично обучила. Они получают указания напрямую от неё, управляют мастерской и дают ей отчёты о проделанной работе. Возможно, дело в том, что они более ответственные, чем другие дети их возраста, или причина в наставлениях Розмайн, но они оба быстро растут. Возможно, у неё есть талант воспитывать людей, — ответил Фердинанд.

Он оскорблял меня и издевался, а вот детей из мастерской и саму Розмайн, которая их воспитала, хвалил. От этого я почувствовал неприятное жжение у себя в груди.

— Пробил пятый колокол. Вернёмся в твою комнату, — сказал мне Фердинанд, после чего обратился к остальным. — Вы все хорошо сегодня потрудились. Я ожидаю, что вы и дальше продолжите работать так же усердно.

— Благодарим вас, — ответили работники мастерской, опустившись на колени и гордо улыбнувшись.

Держа в руках книжки с картинками, я вернулся в комнату главы храма. Обычно мои дневные уроки заканчивались с пятым колоколом, после чего я был свободен до конца дня. Но пусть я и думал, что здесь у меня тоже должно начаться свободное время, я увидел, что Фран принялся выкладывать на стол множество дощечек.

— Что это? — спросил я.

— Слова молитв, которые необходимо запомнить перед тем, как отправиться на праздник урожая. Господин Вильфрид, пусть вам и не нужно знать подробности о проведении праздника урожая, поскольку вы не поедете на него, но молитвы будут полезны вам для изучения магии. Пожалуйста, выучите их, — ответил Фран.

Когда Лампрехт взял дощечку и посмотрел на её содержимое, у него округлились глаза.

— Ты хочешь сказать, что Розмайн нужно всё это запомнить? — спросил он.

— Конечно, в конце концов, госпожа Розмайн — глава храма, — ответил Фран, кивнув.

Он говорил так, словно это было самой очевидной в мире вещью. Затем он продолжил.

— Вы ведь знаете, что даже одной ошибки в благородном обществе достаточно, чтобы навсегда запятнать репутацию? Как приёмная дочь герцога, госпожа Розмайн не может позволить себе потерпеть неудачу в чём-либо. Она первый год является главой храма, а потому сейчас ей тяжело. Ей требуется выучить много новых молитв для различных церемоний, но она очень старается, запоминая их.

После этого Фран перечислил все те ритуалы, которые должна была провести Розмайн в качестве главы храма, считая на пальцах. Розмайн была назначена главой храма летом, а потому она пока проводила церемонии лишь один сезон. Тем не менее она уже успешно справилась с церемонией звёздного сплетения, летней церемонией совершеннолетия, осенней церемонией крещения и вскоре должна отправиться на праздник урожая в земли, что находятся под непосредственным контролем герцога. У главы храма было действительно много работы.

Посмотрев на дощечку с молитвой, я покачал головой и сказал:

— Я не могу это сделать. Я не умею читать.

Может Розмайн и нужно было всё это запомнить, но мне-то нет. Вот только когда я вернул дощечку Франу, он просто передал её Лампрехту.

— В таком случае пусть господин Лампрехт прочтёт её вам вслух. Вы можете слушать его и повторять за ним. После того, как вы запомните молитву, вам принесут ужин.