Той ночью Нео раскрылся перед ней. Так доверительно и так трепетно это было. Она слушала и боялась пошевелиться, лишь бы этот миг не заканчивался. Только бы не спугнуть.

Он рассказал ей, что родился в Ночлеге. Его мать и отец были Спящими… Но он родился другим. У него были эмоции и чувства. С самого рождения. И смотрящие сразу заметили это.

По словам Нео, в репродуктивном отделении работают засланные из лагеря люди, которые умело изображают из себя Спящих, принимая роды у женщин. Именно для того, чтобы выявлять детей, которые не лишены эмоций от рождения. Такое случалось, и случалось часто. Почему? Никто не знал.

Таких детей, как Нео, тут же забирали из Ночлега и переселяли в Лагере, к сиделкам. Потому что в Ночлеге им было не место. А с родителями таких детей проблем не возникало. Конечно, ведь им было все равно. Они не могли чувствовать. Им было плевать, что у них забирают ребенка.

И Летта заметила, что это доставляет Нео больше всего боли.

Он узнал о том, где родился очень рано. И с тех пор начал сбегать из лагеря, чтобы украдкой заглядывать в окна безжизненного Ночлега, в надежде хотя бы раз увидеть там своих маму и папу.

По началу сиделка пыталась пресекать его несанкционированные вылазки. А после махнула на это рукой и отдала его на обучение Искателям. Мол, раз уж рискуешь своей головой, то хоть умей за себя постоять.

И в тот день — день, когда они встретились — он, как и всегда прятался за камнями, наблюдая за окнами. Он высматривал там своих родителей. А увидел девушку, выходящую в разбитое окно.

Летта открыла глаза и спрыгнула с подоконника. Ее не покидало ощущение чего-то мистического. Магического, нереального. Будто все эти события — начиная с рождения Нео — были не случайны. Так много совпадений, и все только для того, чтобы они однажды встретились. Чтобы он поймал ее и накинул на шею веревку с собственным кулоном. А затем и вовсе впустил в свою жизнь.

В любом случае, она была рада тому, что все сложилось именно так, и в итоге она оказалась здесь. Теперь это ее дом. Здесь живут ее друзья, она трудится вместе со всеми за одно общее дело. И она чувствовала себя ценной.

Именно поэтому у нее снова не было времени, чтобы просто посидеть и подумать. Нужно было двигаться дальше. Нужно было что-то делать. Несмотря на то, что голова снова начала кружиться, а мысли путаться. Все благодаря сильному обезболивающему.

Переодевшись и спустившись вниз, она вдруг осознала, что очень хочет снова увидеть Нео. Это внезапное желание стало для нее неожиданностью, отчего она пропустила ступеньку и едва не полетела вниз. Но сумела удержаться на ногах, и даже бок не напомнил о себе. Лекарство начало работать.

— Я не знаю, о чем ты говоришь!

Из ушей словно вытащили вату. Полностью погруженная в свои мысли, она осознала, что внизу что-то происходит только тогда, когда увидела все собственными глазами.

Стол был перевернут на бок, по полу разбросаны сигареты и подушки с дивана. Лиам стоял посреди комнаты, схватив за грудки человека. Летта уже видела его раньше. Он был худощав, с длинными вьющимися рыжими волосами. В старой дырявой широкополой шляпе и круглых очках.

Она была так ошеломлена, что так и застыла у основания лестницы, с раскрытыми от удивления глазами.

— Не прикидывайся идиотом, Энди, только не со мной, — привычно закатил глаза Лиам, чувствуя свое явное превосходство в сложившейся ситуации. Занеся сжатый кулак, он встряхнул мужчину так, что тот невольно вскрикнул. — Мы оба знаем, что это могли сделать только двое. И уж поверь, — врезавшись кулаком ему в лицо, он совсем не весело расхохотался, — во втором я уверен. Остаешься ты.

— Но он убьет меня, — заскулил рыжий, совершив тщетную попытку разжать пальцы Лиама. — Делай со мной, что хочешь! Я не идиот!

— Как скажешь, — зло процедил сквозь зубы Лиам и сделал шаг назад, отпуская мужчину. — Делаю, — не успел мужчина подняться на ноги, как Лиам врезался ему в грудь ногой, поваливая его на пол и нависая сверху. И что есть сил ударил его по лицу. — С тобой, — снова удар. — Что, — еще удар. — Хочу.

Дальше Летта действовала чисто интуитивно. Сорвавшись с места, она подскочила к Лиаму и повисла на его руке, которую он уже занес для нового удара. В глазах задвоилось от разлетевшегося по всему телу адреналина. Но даже в таком состоянии она смогла разглядеть окровавленное лицо мужчины, лежащего на полу и пытающегося прикрыться руками.

— Какого черта ты делаешь, дура? — растеряв все свое коронное ледяное спокойствие, взревел Лиам, пытаясь скинуть ее со своей руки.

— Ты убьешь его! — только и смогла выкрикнуть Летта.

— Пожалуйста… — послышалось приглушенно со стороны пола, и оба — и Летта, и Лиам — замерли на месте. — Пожалуйста…

— Может быть он и успеет убить тебя, — напрочь позабыв о девушке, все еще висящей у него на руке, Лиам обернулся к Энди. — А может и не успеет. Зато я уже здесь, и я не в духе, чувак.

— Я скажу… — прохрипел парень, а Лиам грубо отшвырнул Летту себе за спину. Понимая, что Лиам перестал убивать человека голыми руками непонятно за что, она перестала сопротивляться и сама разжала пальцы. — Только пожалуйста…

— Говори уже!

— Он угрожал мне, — Энди сплюнул на пол сгусток крови. — И он бы убил меня, это точно.

— Избавь меня от этих предисловий, говори по делу. И так уже весь пол нам уделал.

— Да, это я подделал то письмо. Он даже Монолит мне принес. Чтобы я сделал это при помощи своей магии, — Энди опустил глаза в пол, а до Летты начало доходить, что здесь все-таки произошло.

— Кто это был? — не выдержав, спросила она. — Скажи… пожалуйста.

— Пожалуйста, — хмыкнув, передразнил ее Лиам.

— Морган. Он просил меня об этом лично.

Пока Энди умывался в их ванной, Лиам демонстративно отвернулся от девушки, делая вид, что ее здесь вообще нет. В своей обычной манере — размеренно и самоуверенно. Удивительно, но даже его движения излучали полнейшую наглость и наплевательство ко всему, что его окружало. Даже несмотря на то, что здесь только что произошло. То, как плавно он развернулся, как расслабленно приблизился к шкафу на кухне, откидывая при этом темные отросшие волосы с лица.

В этот момент он напоминал Летте хищника. Дикого зверя, который лишь пытается выглядеть спокойно и безразлично. Но на самом деле все, что он представляет из себя — опасность. И в этом была своя особенная красота.

— Ты совсем с ума сошел, Лиам? — бросила она ему в спину, невольно выпрямившись. — Ты мог убить его!

— Прости, детка, не помню, чтобы спрашивал твоего одобрения.

И снова эта безграничная небрежность в голосе, которая заставила Летту разозлиться еще сильнее. Он будто специально подливал масла в огонь. А обернувшись к ней, он сделал еще хуже своим насмешливым взглядом, бесстыдно пробежавшимся по ней с ног до головы.

— Неужели нельзя было как-то помягче? — не отступалась она. Подойдя ближе, она положила ладони на торец столешницы перевернутого стола и сжала пальцы.

— Слушай, избавь меня от этих лекций, ладно? — он скривился, усаживаясь верхом на кухонную тумбочку и прикуривая сигарету. Чужая кровь продолжала алеть на его костяшках. Летта не могла отвести от нее взгляд. — Что я должен был сделать? Вежливо попросить? Если ты думаешь, что это сработало бы — то ты точно идиотка.

Затянувшись сигаретой, он выпустил изо рта серый дым. Теперь Летта видела его лицо сквозь пелену. Но изучающий прищур на своем лице она видела прекрасно.

Его слова вызвали в ней противоречивые чувства. С одной стороны ее пугала его жестокость, его радикальные методы и его безразличие. С другой же стороны, она не смогла, не нашла слов, чтобы возразить ему. Как бы ей не хотелось признавать этого, но он был прав — иначе Энди ни за что не признался бы. И от этих мыслей ей самой от себя становилось тошно. Поэтому она решила просто сменить тему:

— Как ты узнал, что это сделал он?