Кстати, где магическая «лужица» Сирин? Та самая, в какую если наступишь, то непременно потеряешь равновесие и упадешь.

Присмотрелась, делая шаг. Вон она. Ровная, овальная, с росчерком по левому боку, оставленным каблуком. Отблескивает в мягком свете. Вот только чем ближе я подходила, тем сильнее очертания размывались на фоне ковра. Еще пара шагов и «лужица» пропадет.

Ну, нет. Со мной этот фокус не пройдет.

Я двинулась воздушными шажками от бедра, демонстрируя собственный наряд и внешние данные. Попутно стягивая с правой руки перчатку, пальчик за пальчиком, чтобы потом уронить. Проделала и призвала «блуждавшую» по венам магию. Подушечки охватил покалывающий жар. Ладонь раскалилась, и между большим и указательным пальцами вспыхнул крохотный язычок пламени.

Я направила огонек в сторону «лужицы». Перед глазами будто мелькнула падающая звезда, и жадное пламя растеклось по гладкой синеватой поверхности, моментально испаряя лед.

У стены дернулась Сирин. Побелела от ярости и вроде даже зашипела, но быстро притихла. Ведь, если мне не показалось, кроме нас двоих сей гадкий сюрприз никто не заметил.

Дефиле завершила плавным кивком в сторону княжеской ложи. Быстро вернулась к Оливии, вызывающей Эмму Галл и, попросив дозволения проведать Инесс, покинула зал. Десять минут метаний по пустым коридорам, и я вошла в пропахший травами и снадобьями лазарет господина Ингиса.

Дочь барона лежала на кушетке. Около ее оголенной лодыжки хлопотал лекарь в белой мантии, что-то монотонно бурча. Что до начальника стражи Префонта, тот держался у полок со снадобьями и молча взирал под ноги. Словно бы находился в лазарете один.

— Здравствуйте, господин Ингис, — окликнула я мага, когда осторожно присела поверх покрывала.

— Добрый день, леди Олин, — улыбнулся тот. — Как самочувствие?

— Замечательно, доктор.

— Головные боли не мучают?

— Нет.

— Озноб?

— Давно прошёл.

— Хорошо, — удовлетворившись ответом, мужчина вернулся к обязанностям. Я же обратилась к Инесс.

— Как ты?

Смуглянка посмотрела пропитанными разочарованием и страхом глазами:

— Это было ужасно, ведь так?

Смотрю — ее губы задрожали, а щеки раскраснелись.

— Ты о падении? Ерунда.

— Не обманывай, Белла. Дом Алого Сокола опозорен. Родители не примут меня обратно. Сестры и братья станут насмехаться. Об униженной дочери барона пойдет дурная молва.

— Помните наказ, госпожа, — отвлек доктор и посмотрел на подругу в упор. — Еще три часа покоя.

Предупредив, он собрал металлические фигурки и стеклянные пузырьки и отошел. За ним, отдав поклон, нас покинул Виттор Префонт. Просто развернулся и вышел чеканным шагом, не сказав при этом ни слова. Не сдержавшись, фыркнула в его широкую спину. Право слово — истукан.

— Белла… — захныкали у меня прямо над ухом. — Мне в жизни не отмыться от такого позора.

— Для начала — упокойся, — жестко повелела я. — Можешь не верить, но что-то подсказывает, ты неплохо привлекла внимание князя. На Сирин он только взглянул, а ради тебя спустился в зал.

— Думаешь?

— Он кинулся помогать. Раз. — Мотнула на окружающие нас полки и шкафчики, — велел отнести к лекарю, два. Приставил охранника, три.

Инесс слегка ободрилась. Вынула из волос последнюю невидимку и встряхнула свободными каштановыми локонами.

— Спасибо, подруга.

Улыбнувшись, пожелала ей выздоравливать и хотела уйти, но приблизившись к зеркалу, пораженно замерла. Моя внешность! Я снова стала собой! Ну, почти. Волосы приобрели характерный рыжеватый оттенок, юное личико усыпали едва заметные точки веснушек, а в насыщенно карих глазах мелькала родная синева!

— Боги.

Выходит, я не ошиблась, и сдернули мою душу с телом. А чуждый облик, в котором я очнулась в темной Башне, по всей вероятности, был нанесён неким изменяющим внешность заклинанием. Чтобы окружающие наверняка приняли меня за принцессу Олин.

Понимание, что я — это на самом деле я (а не душа в чужом теле) безумно обрадовало. С другой стороны, я ведь ни на йоту не приблизилась к разгадке тайн. До сих пор оставалось не ясным — кто и зачем выдернул меня в Эостер? Почему мы с Изабеллой на одно лицо? Что нас связывает (ведь, так или иначе, я вижу ее воспоминания). И последнее, какую роль во всей этой неразберихе играет княжеский отбор?

— Белла, уснула? — Окликнула с кушетки Инесс.

Я оглянулась.

— Говорю, Ингис велел лежать еще три часа, а я умираю от жажды. Принесешь чаю?

— Без проблем.

Спустившись в холл и попетляв по слабо освещенным переходам, я наведалась в кухню. Высмотрела кипевший над очагом чайник, взяла первую попавшуюся фарфоровую чашечку, налила чай и вернулась к Инесс тем же путем.

— Держи.

Удостоверившись, что смуглянка оправилась от шока, мы распрощались.

… У себя первым делом наведалась в купальню. Переоделась и через пять минут, стоя посреди гостиной, уже натягивала меховой сапожек, разыскивая глазами теплые рукавицы. Не терпелось спуститься в эльфийский квартал и поделиться впечатлениями с Агарвэном.

Только потянула за ручку входной двери, как на пороге столкнулась с Оливией, вар Ардэсом и ватагой вооруженных гвардейцев.

— Куда-то собралась, милочка? — Скрестила руки старуха.

Внутри разлилось предчувствие беды.

— К наставнику. Нельзя?

— Боюсь, нет. — Она кивнула вар Ардэсу. — Можете приступать, магистр.

Я нахмурилась. К чему именно?

Пришлось посторониться, чтобы впустить его внутрь.

Ректор молча остановился у стола и, сузив серебристые глаза, осмотрелся кругом. Затем поднес к губам кисть и подул, вызывая из пальцев чернильный дымок, завихрившийся большим полупрозрачным облачком. Губы темного мага шевельнулись и, дымка «потекла» по гостиной, обволакивая предметы интерьера, как если бы искала конкретную вещь.

Натолкнулась на шкаф, просочилась внутрь, и спустя мгновенье тот заходил ходуном.

— Обыскать, — мотнул вар Ардэс гвардейцам.

Двое отделились от остальных, быстро вскрыли створки и, порывшись в полотенцах и наволочках, вынули лакированную шкатулку и передали мужчине.

Совсем забыла, что недавно купила волчий оскал! Опасную магическую траву столь нужную магам и травникам в ритуалах.

Уже делилась секретом, что планировала варить Его Светлости оборотное зелье?

Да только все закрутилось, Агарвэн вызвался в наставники, и я вовсе перестала вспоминать о припрятанной в импровизированный тайник покупке.

Зачем, собственно говоря, она им понадобилась?

Ректор понюхал содержимое шкатулки и, побелев, грозно рявкнул:

— Арестовать.

Я отшатнулась.

Что-что?

Мои запястья мгновенно «украсили» наручники, обжегшие кожу нестерпимым холодом. Один страж сорвал со спины теплый плащ, еще двое подхватили меня под локти и обездвижили. Будто ждали, что я сбегу или телепортируюсь.

— Вас подозревают в убийстве Инесс Сантар из Дома Алого Сокола, — отчеканила куратор, все это время молчавшая близ камина. — Ее отравили. — Женщина мотнула на шкатулку в руках ректора, — чаем с зельем, сваренным из волчьего оскала.

— Мертва?

Не договорив, я захлебнулась и обмякла в руках стражей. Боже, как они могли подумать, что я способна кого-то убить? И ладно бы обвинили в убийстве любой другой соперницы, но Инесс…

Щеки загорелись от вопиющей несправедливости.

— По утверждениям магистра Ингиса незадолго до убийства вы единственная навещали леди Сантар, — безучастно сыпала Оливия фактами. — В вашей комнате только что обнаружили орудие преступления. Хотите сказать, вы не при чем?

Хотела.

Но оглушенная и растерянная внезапным оговором ничего не придумала. Язык будто прилип к нёбу, отказываясь подчиняться. Из глаз побежали слёзы, затуманившие зрение и притупившие чувства.

Я ведь только начала верить, что жизнь постепенно налаживается. Не прям от слова «великолепно», но и той растерянности и страха, какие мучали после перемещения в этот мир, уже не наблюдалось. Некая неуверенность, озадаченность «что буду делать после отбора», это — да, есть. И все же я позволила себе поверить в мечту. Убедила разум, что если уж мне было не суждено обрести счастье в родном мире, то быть может, это получиться здесь, в Эостере. И вдруг…