— Испытывают неприязнь, — равнодушная усмешка промелькнула на её губах. — Это неизбежно.

— Все они хотели бы увидеть вашу технику владения оружием, ваш стиль, — вырвавшееся признание было окрашено долей смущения.

— Но у меня нет техники, — растерянно моргнула эллет. — Всё, что я делаю — это убиваю врагов и стараюсь выжить.

— Я не настаиваю, — мягко отозвался Леголас, беспокоясь о том, что она откажет. — Но прошу вас подумать над этим.

Первым порывом Андунээль было отказаться от глупой затеи, ведь она была целителем, а не воином. Но как объяснить это тем, кто уже слышал о том, сколь безжалостны её клинки перед лицом врага, будь то орк, паук или человек? Они не могли понять той силы, что направляла её, исходя из сердца. Но отказать аранэну, который каждый раз с готовностью отзывался на её просьбы, было бы верхом неблагодарности.

— Возможно, после возвращения из Рохана я сделаю то, о чём вы просите.

— На большее я и не надеялся, — учтиво кивнул эллон, принимая её слова.

— Что ж, до встречи, мой принц.

— Увидимся вечером, Леди Андунээль.

Вечер наступил настолько быстро, будто кто-то могущественный властной рукой изъял из жизни несколько часов. Казалось, только-только Андунээль оставила за спиной тренировочную площадку и вернулась в покои, в которых впервые за долгое время могла просто отдохнуть и привести себя в порядок, а не исчезать в личной лаборатории, до срока строя между собой и огромным миром нерушимую стену.

Робкая улыбка, поначалу несмело тронувшая губы, стала шире и веселее. На душе было светло и радостно от осознания выполненной работы, завершенного дела, должного помочь мирквудцам в непрекращающемся противостоянии силам Врага. Пусть пока она смогла сделать только это, но видит Эру, противоядие являлось не малым вкладом во благо Мирквуда. Когда-нибудь эти земли окончательно отринут страх и боль. Когда-нибудь тьма исчезнет, ослеплённая ярким светом, согреющим души всех, кто неизвращён и чист. Андунээль искренне верила в это, даже более того, в глубине её сознания упорно укреплялась странная уверенность в не такой уж и далёкой победе над злом. А до тех пор она будет трудиться столько, сколько понадобится, пытаясь сохранить в себе равновесие, сберечь золотистое сияние, изредка рвущееся наружу вместе с силой. Но сперва позволит себе отдых, который начнётся с расслабления в тёплой воде купальни, растворив в ней треть флакона вязкого фиолетового зелья, пахнущего сиренью и крыжовником.

Когда на грани сознания тихий осторожный стук сменился куда более громким и настойчивым, эллет открыла глаза и сразу же досадливо поморщилась, осознав, что заснула в воде. Спешно поднявшись из купальни, она не стала тратить время на то, чтобы одеться и на ходу завернулась в большое мягкое полотенце. Заставлять ждать того, кто самозабвенно тарабанил в её дверь едва ли не ногами, было бы слишком жестоко. Хотя, этому неизвестному стоило быть сдержаннее.

Босыми ступнями шлёпая по ледяному полу она подошла к двери, оставив после себя дорожку мокрых следов. Первым желанием было распахнуть дверь и посмотреть на разбудившего её, но благоразумие взяло верх.

— Кто там? — спокойно, но от этого не менее громко прозвучал вопрос.

— Леди Андунээль, меня послал Владыка, дабы сообщить, что ужин состоится через полчаса, — уважительно произнёс королевский слуга, мастерски скрывая раздражение, которое целительница интуитивно уловила, вслушиваясь глубже, чем стоило. Впрочем, эллон и без того в следующую минуту выдал себя отзвуком снисходительного довольства, добавляя: — но так как я потратил почти четверть часа на то, чтобы достучаться, у вас осталось мало времени.

— Благодарю, — скупо отозвалась она.

— Мне направить к вам Ундамэйлу?

От притворной заботливости скрипело на зубах, но Андунээль осталась безупречно спокойна, произнося:

— Спасибо, но нет. Я справлюсь сама.

— Как пожелаете, Леди.

Звук удаляющихся шагов казался самой желанной музыкой. Прислонившись затылком к дверям, Андунээль вслушивалась в них и вместе с тем спешно размышляла, что надеть и как привести себя в порядок за оставшиеся крохи времени, которого всегда, казалось, будет достаточно.

Опоздание было предсказуемо и неизбежно. Этим она утешала себя, подходя к высоким резным дверям в залу, в которой её уже ждали. Нервное напряжение достигло предела, когда стражники кивнули и потянулись к массивным ручкам. Чтобы унять невольную дрожь у неё было всего несколько секунд, за которые она сделала глубокий вдох, затем выдох, поправила сиреневый палантин на плечах и неспешно провела ладонями по серо-голубой ткани платья, расшитого серебряной нитью и инкрустированного вдоль выреза на груди аметистами.

Переступая порог, она почувствовала прикованные к себе взгляды мужчин так, словно они были физически ощутимы. Даже не глядя, по ним легко было угадать кому какой принадлежит. Леголас был рад видеть её. Легандир испытывал интерес и предвкушение чего-то неординарного. Орелион оставался верен себе, храня спокойствие. А Трандуил прожигал её насквозь так, словно они были одни, и от этого было не по себе. Впрочем, он быстро взял себя в руки и, прежде чем она заговорила, недовольно отметил:

— Вы заставили нас ждать.

Даже сейчас, когда в его холодном голосе не было ни капли нежности, ни толики страсти, в него хотелось завернуться, как в бархат. А ведь именно этого влияния на сознание и опасалась Андунээль.

Однако в эти мгновения смущение оказалось сильнее страха и смятения. Подходя к единственному свободному за длинным столом месту, предназначенному для неё, эллет хотела солгать о причине опоздания. Она выдумала правдоподобную ложь ещё по дороге, но, сев на противоположной от Владыки стороне, внезапно передумала. Рано или поздно должно было прийти время налаживать отношения с приближёнными таура. Полгода для эльдар смешной, ничего не значащий, срок, но за него можно было озаботиться знакомством с теми, с кем считались в королевстве, а не запираться в четырёх стенах на радость недоброжелателям. Поэтому Андунээль решила начать строить воздушные мосты между собою и другими. Прекрасно понимая, насколько мужчинам нравится чувствовать себя важнее и мудрее, она подыграла, выставляя напоказ напускное несовершенство и женскую слабость. До этого дня она только усиливала неприязнь к себе, раз за разом показывая свои сильные стороны как целитель, воин, мудрец, историк и путешественник. Определённо это было нечестной игрой, по отношению к присутствующим на ужине, но Трандуил разгадает её уловку, в этом она была уверена, а остальные… им полезно будет немного смягчить свои сердца и расслабиться, увидев в ней обычную эллет. Пусть даже ненадолго.

— Звезда сияет в час нашей встречи! — преувеличено радостно произнесла она, окинув мужчин взглядом, а после, смущенно улыбнулась, обращаясь к королю. — Прошу великодушно простить меня, Владыка. Надеюсь, вы не бросите меня в темницу за то, что я проспала ужин, о котором сама же просила?

Делая глоток вина, королевский советник подавился. Она могла бы поспорить, что такое случается не чаще одного раза в вечность.

— Проспали? — сипло выдавил он, в изумлении глядя в зелёные глаза. — Брениль, вы только что восхитили меня. Заставить Владыку ждать из-за того, что проспали, — в его голосе звенело восхищение и веселье, — такого себе никто не мог позволить.

— Причина того, что я уснула в ванной, тесно связана с главной темой нашей встречи. Она проста до безобразия, — с трудом удерживая игривый тон, столь не свойственный ей, Андунээль встретила изучающий взгляд Трандуила и обратилась к нему: — вы ведь позволите мне ещё одно?

— Вам я отказать не в силах, — без раздумий ответил он, едва уловимо кивнув.

Многозначительная фраза повисла в воздухе, позволяя эллонам додумать самим причины подобного попустительства. Но король сам же нарушил образовавшуюся тишину, с ленивой усмешкой отметив:

— Но если бы подобную вольность позволил себе Легандир, это стало бы последней каплей.