Я невольно встряхнула плечами. Жуткая перспектива…

— Мне тоже это пришлось не по душе, — усмехнулся отец, видя мою реакцию. — Но было поздно. Из меня выпили половину сил и обратили в ламию, увидев, что я не сгораю также быстро, как прочие. Им нужны были подобные союзники. Вот только они не учли, что я смог сохранить свой разум. И хоть моя душа крепко-накрепко переплелась с чудовищем, мне удалось подавить его и захватить лидирующее место как в своем теле, так и в клане. С тех пор цели нашего невольного сообщества изменились. Мы не жаждем энергии простых смертных и "конца света", как думает твой дракон. Мы пытаемся лечить тех, кого ещё можно спасти.

— А как же работорговля? К нам поступала информация о том, что вы торгуете энлидами, — мне было тяжело и легко одновременно. Страшно осознавать, что вся моя семья — это монстры, которые руководят кланом ламий… Страшно осознавать, что я являюсь таким же чудовищем… Но так легко на душе от того, что их намерения благие. По крайней мере, я очень хочу в это верить.

— А, это. Да, я помню, как ящеры вторглись на нашу территорию, когда мы казнили бывшего лорда н'Оттит, — усмехнулся мужчина. — У вас не совсем верная информация. Мы не занимаемся подобным. Но привлекли бывшего работорговца, чтобы он искал нам молодых ламий. Но он нарушил клятву и вновь принялся за старое. Подобного мы простить ему не могли.

— Получается, вы в клане разыскиваете ламий и лечите их? — я вновь провела пальцами по волосам Тайка. Он не спал, и было видно, что внимательно слушает нас, но глаз не открывал.

— Именно так, — подтвердил папа, усаживаясь поудобнее. — Но для лечения нужна "Темная искра". Пока что это самый эффективный метод. Остальные слишком опасны. Жаль, драконы спохватились о пропаже. Мы почти вывели верную формулу.

— У них… — я замолчала, на секунду обдумывая свои слова. А можно ли рассказать об этом?

"Вдруг отец сможет помочь?" — промелькнула мысль, и я решилась.

— Их королевская семья погибает от черных язв. Им нужен артефакт для лечения, — отец нахмурил брови.

На мгновение он задумался, глядя куда-то вглубь себя, прикрывая веки, словно на них был написан ответ.

— Мы не можем отдать им артефакт. Последние осколки находятся внутри тебя и Тайка, и вытащить их без убийств не получится. Но… мы можем помочь, — мужчина положил руку на мое плечо и сказал, глядя прямо в глаза: — Передай принцу, что у них скорее всего завелась ламия среди приближенных. Кто-то, кто часто контактирует с заражёнными. Если убить ламию, то она больше не сможет высасывать энергию, и больные пойдут на поправку.

— Погоди. Это значит… — я округлила глаза.

— Да, твоя мама и Арис… Они… — он тяжело вздохнул, кусая губы. — Они болели из-за меня. Я старался проводить с ними намного меньше времени, но это не помогло.

— Но их же можно было вылечить с помощью искры! — отец на мой выпад спокойно покачал головой.

— Вылечить с помощью артефакта может только достаточно сильный темный маг. Иначе целитель сгорит вместе с больным.

Да…

Он прав…

Я помню, как на первом задании Рин попытался с помощью осколка вылечить умирающего дворецкого. Ничего не вышло — только сильный ожог руки…

— А я… я ведь могу вам помочь? — неуверенно начала я, опустив голову.

Если его слова являются правдой, то… я обязана сделать хоть что-то. Может я и ламий смогу излечить… Если многие из них стали такими не по своей воле… Нужно хотя бы попытаться спасти их!

— Да, — папа улыбнулся, из-за чего его уставшее лицо стало намного красивее. — Благодаря тебе, мы смогли бы найти иной способ лечения. Да и в целом твоя помощь бы не помешала. Но только если ты этого хочешь. Я не буду тебя заставлять присоединяться к нам.

Вот только после этих слов Тайк с усилием разлепил глаза и прижал к себе мою ладонь.

— Пожалуйста… Ты нужна нам. Принцу достаточно убить чудовище во дворце, а кто поможет обращенным? Ты видела, что было со мной. А у нас ещё сотни тех, у кого состояние намного хуже. Пожалуйста, огонек, — он даже не просил. Умолял.

Возможно… вполне возможно, что он изначально хотел этого. И убил… убил Маина только из-за того, что у него и других ламий больше не будет надежды на спасение.

От отчаяния.

Вряд ли это так, учитывая что я всего лишь маленькая девчонка с кристаллами внутри, но все же.

Теперь я понимаю, чем руководствовалось его безумие… Вряд ли смогу простить за его поступок, но точно знаю — злобы больше нет.

— Я не уверена в своих силах, — честно призналась я. — Но если есть шанс, что это поможет таким, как мы, то я хочу попробовать.

Брат обнял меня за талию, прижавшись головой к животу. Скорее всего, не чувствуй он себя так хреново, то меня бы уже прижали к сильной груди и закружили, радостно сжимая в руках мое тело.

Я вновь погладила Тайка по голове, а отец по-доброму улыбнулся.

— Спасибо, Элиссия.

Папа притянул нас с братом к себе, крепко обнимая, как совсем маленьких и несмышленых детишек. И не нужно было слов… Мы просто знали, что он любит нас. Любит. Всегда любил, хоть и было тяжело. Хоть и должен был обречь нас на страдания.

И мы прекрасно понимали, как тяжело ему это далось…

Спасибо, папа. За все спасибо.

"Абонент временно недоступен. Пожалуйста, перезвоните позже."

— Черт, — лаконично выругалась я, в который раз прослушав короткие гудки.

Что ж, видимо, Рин сейчас занят. Придется подождать.

Хотя, кажется, ещё немного, и я буду готова об стенку разбиться из-за переполняющих голову мыслей… Слишком тревожно на душе. Может лучше позвонить завтра?

"Поздно ведь. Вдруг он спит!" — попыталась я оправдать себя.

Но телефон в моих руках неожиданно завибрировал, разнося навязчивую мелодию по всей комнате.

— Рин… — выдохнула я в трубку, но мужчина быстро перетянул одеяло инициативы на себя.

— Привет, Элис. Извини, что не отвечал — разговаривал с Наком. Ты как себя чувствуешь? Как прошла встреча? — ох, как много вопросов.

— Вполне… Вполне хорошо, — я закусила губу, одновременно царапая ноготь о ноготь, словно хотела их сломать. Но нужно переходить к делу (Рин не любит пустые разглагольствования по телефону). — Рин, ты… Ты изначально знал, что Тайк — мой брат?

Сердце на мгновение остановилось, а по телу пробежал неприятный озноб. Жаль, нельзя это скинуть на ветер — окно закрыто.

А на той стороне уловили мое тревожное настроение.

— Да, знал. Серэисель, если не ошибаюсь, — как-то равнодушно произнес он, словно в этом нет ничего такого.

— Ты так спокоен, — нервно усмехнулась я, начиная корябать лак на ногтях. Покрытие было стойким, но даже оно не выдерживало столь упорного давления с моей стороны, покрываясь трещинами.

Удивительно. Я бы на его месте сильно переживала, если бы узнала, что мой любимый является близким родственником враждебного клана… Так ещё и лично встретился со своей семьёй, зная, кто они есть.

А ведь я ещё не сказала главной новости.

— Я знаю, что даже если вас связывают родственные узы, ты меня не предашь, — уверенные слова, словно стрела, пробили мое тело насквозь. Ведь то, что я собиралась сказать, как раз таки и являлось предательством. В какой-то мере уж точно.

— Эмраэт, — покрытие с кончика слетело тонкой пластиной, показывая часть розово-белого ногтя. — Я… я узнала… Я узнала, что мой отец. Он… он… — дыхание участилось, а страх выступил потом на холодных ладонях. — Он и есть предводитель клана, — быстро произнесла я, зажмурившись, словно от удара. Будто ожидала немедленной казни за свои слова.

Мне было жутко признаваться в этом. Я боялась, что Рин тут же оттолкнет меня, узнав правду. Возненавидит. Посчитает врагом.

Но он лишь… победно усмехнулся?

Что? Почему?

— Нак, я выиграл! Отдавай мое золото! — крикнул он на драконьем куда-то в сторону.