– Для чего ты зажгла свечу, если видишь во тьме? – спросил он.

– Для тебя. К нам на кладбище ведь никто не приходит. Общаюсь исключительно со склепными психами. Новая информация не проступает. А тут симпатишный юноша пришёл, да ещё и ко мне. Готова болтать с тобою вечно. Но свечей у меня ограничено, на вечность не хватит.

– Создаёшь романтику? – нежно произнёс Гроннэ.

– Скорее, для тебя удобства, – молвила Шаарис из-за статуи и хихикнула. Перенеслась в другую сторону, к другой статуе.

– Ты совсем-совсем не догадываешься, почему я пришёл к тебе? – спросил он, вытащил кинжал из ножен и бросил на него свой бесстрастный взгляд.

– Не томи уже, давай говори. Время здесь – ничто. Но интригой ты меня влечёшь, разжигая давно ушедшие чувства. Зачем ты делаешь это со мной?

– С тобой? Чувства? Тебе не кажется, что мёртвые не обладают подобными качествами?

– Не кажется! – гневно бросила Шаарис.

– Расхаживаешь по склепу в неглиже, поддерживаешь отношения с соседями, командуешь ими…

– На что ты намекаешь, юнец? – перебила она. Горящие жёлтые глаза показались из тьмы, гладкие золотистые груди вырвались на свет, черты лица мелькнули на мгновение, и сразу утонули во мраке.

Гроннэ немного помолчал, улыбнулся и провёл лезвием по своему ногтю. Лезвие загорелось тусклым красным светом.

– Скоро наступит ночь, мальчик, – грубо молвила Шаарис. – На твой запах могут обратить внимание скелеты.

– Без тебя я не уйду, разве ты ещё не поняла?

– Райо с-скотарис! – воскликнула Шаарис, и пламя свечи обрело форму черепа. Мумия, на которой сидел Гроннэ, дёрнулась, но Гроннэ даже не дрогнул.

– Твоей руганью и показательным волшебством меня не запугать. Я знаю, что ты не мертва. Кинжал никогда не врёт. Кончились твои игры, Деймарис. Вот. – Гроннэ вытащил из держателя на поясе металлический ошейник с загнутыми крючками по половине его окружности и кинул ей под ноги. – Надень, и я поведу тебя на цепи.

Шаарис громко рассмеялась, эхо повторило смех несколько раз. Она вышла на свет – красивая длинноволосая голая дева.

– Хорошо, мальчик. Быть может, ты и прав. И твой кинжал прав. Но зачем ты так громко решил, что я пойду с тобою, да ещё и на цепи?

Она развернулась, щёлкнула пальцем, и свеча погасла. Гроннэ глубоко вздохнул, быстро чиркнул кинжалом по каменному полу и всадил острие в череп мумии, на которой сидел. Это произошло за секунду. Ещё через секунду он обхватил талию Шаарис сзади и приставил красный кинжал к её горлу.

– Спокойно, – тихо молвил Гроннэ на ухо, прижав её к себе. Две пары рог мешали ему. – Будешь послушной, не обижу.

– Хорошо, – дрожащим голосом ответила Шаарис. – Только отпусти меня, я не убегу.

– Вот видишь, всегда можно договориться, – сказал Гроннэ и плавно отпустил её талию. Он глянул на её ягодицы в оранжевом свете лезвия, проглотил слюну, рассмотрел изящную спину, отошёл на шаг, не отводя взгляд поднял ошейник. – Только не делай резких движений. Ты нужна мне в целости и сохранности.

3

Она неподвижно стояла, опасаясь, что любое движение может стать для неё последним. Немного дрожала, слегка дёрнулась, когда почувствовала на шее холод металла. Защёлкнулся ошейник, Гроннэ закрепил к нему короткую цепь, что начиналась на креплении его пояса рядом с ножнами. На другой стороне пояса висели ещё четыре цепи с шеехватами – основным оружием Гроннэ.

– У тебя есть одежда? – спросил он. Она покачала головой, отрицая. Испуг не прошёл, и она дрожала. – Можешь меня не бояться, я тебя не трону. Бойся нанимателей из Файенрута.

– За что? – всё-таки полюбопытствовала Шаарис.

– Не притворяйся. О твоих кровавых ритуалах знает весь Файенрут и окрестные посёлки, – с презрением молвил Гроннэ и толкнул её плечо, чтобы она пошла впереди. Она пошла.

Дойдя до выхода, Гроннэ чиркнул кинжалом о стену, он засверкал синим светом, но в центре лезвия горел красный круг.

Они вышли наружу, Луна уже сверкала серебром, затмевая блеск ярких звёзд, Солнце прощалось насыщенно розовой верхушкой, почти утонув в горизонте. Чёрные птицы оседали повсюду, уже не реагируя на незнакомца.

Гроннэ зачехлил кинжал и приготовился работать левой рукой, возложив её на цепи шеехвата. Из могил начали пробиваться костлявые конечности. Гроннэ рассмотрел склепы, он был уверен, что из них не покажется нечисть, но удивляться такому исходу он бы не стал.

– Ты не боишься их, мальчик? – полюбопытствовала Шаарис.

– Не боюсь. Бояться нужно тебе.

– Я ни в чём не виновата и никаких ритуалов не проделывала. Если уж лживые языки и высыпают подобные заявления, то сгнить им в куче с трупами желаю.

– Ага. Питаешься ты, значит, исключительно кладбищенской травкой и запиваешь её утренней росой. Так?

– Доказывать не стану. Уж если послушался ты тех ртов недержания, то убедить тебя в обратном не сумею, даже если бы и желала того. А я не желаю.

– Какая-то ты пассивная. Ничего не желаешь, доказывать свою непричастность не намерена, скелеты тебе не страшны. Нужно на тебя какую-то одежду подобрать да рога твои сокрыть от горожаней. Камнями ведь закидают.

– Я на них плевала.

– Совершенно не спорю. А ещё ты подьесть любишь хрустящего селючка…

– Заткнись! – разгневалась она и посмотрела на Гроннэ искрящимися жёлтым глазами. – Я никогда не убивала себе подобных!

Её крик учуяли скелеты и направились в их сторону. Гроннэ пошёл впереди Шаарис, слегка освободив цепь на ошейнике, увеличив её размер.

– Даже шеехват оголять не стану, – сказал себе Гроннэ, потянув за собой рогатую деву. Она пошла быстрее.

– Стэйнар-р-р! – проорала Шаарис.

Что-то сильно вдарило сзади, поднялся гул, скелеты всё приближались, издавая клацающие звуки. Их движения замедляло ещё не отошедшее за горизонт Солнце.

Гроннэ развернул голову, огромный скелет, высотой с двухэтажный дом, направлялся в их сторону. В его руке сверкал меч, в другой блестел круглый чёрный щит. Он шёл быстро, рассекая кладбищенский туман. Воинственная походка уверенно приближала его к дыханным, глазные дыры были заполнены двумя зелёными горящими шариками. Золотые бликающие доспехи казались несокрушимыми, громко бряцали удары его металлических сапогов о каменные плиты, и пыль вздымалась под его костяными пятами. Чёрные птицы молча улетели, боясь издавать звуки в присутствии этого гиганта Стэйнара.

– Отпусти меня, – улыбнувшись, сказала Шаарис.

– Прикажи ему остановиться, – безразлично кинул Гроннэ.

– Не могу, тебе ведь я нужна целая и невредимая. Просто оставь меня и беги прочь. Приходи утром. Я тебя отблагодарю.

– Думаешь, дело в монетах?

Гроннэ вытащил цепь из крепления на поясе и вбил её жалом в толстую каменную плитку, чтобы Шаарис не сбежала. Снял шеехват на цепи с левой части пояса. Гигантский скелет был в десятке шагов.

– Остановись! – приказала Шаарис, выставив руки. Скелет покорно замер.

– Всё ты можешь, врунишка. А он у тебя послушный, – насмешливо сказал Гроннэ. – Твой любовник?

– Что? – недоумевала она.

– Ну, он большой, а это о многом говорит.

– Отпусти её дыханный! – прогремел скелет, не размыкая челюстей, подбросил меч и ловко водрузил его в плитку, прошив её насквозь.

Скелеты позади дыханных были уже рядом, ускорили шаг, ибо Солнце полностью поглотилось горизонтом. Гроннэ развернулся к ним и кинул шеехват, закрутился вокруг своей оси, перебирая руками цепную плеть. Шеехват пошёл по скелетам, сметая ряды черепов. Через секунду волна костяных воинов была обезглавлена. Они остановились, Гроннэ вернул цепь и раскрутил её для повторного броска. От этого смертельное оружие взвыло и высвободило струю воздуха в сторону Шаарис. Её белые волосы поднялись вверх, почти прикрыв две пары высоких рог.

– Хватит! – крикнула Шаарис.

– Это почему же? – удивился Гроннэ, остановив вращение шеехвата. Её волосы медленно осели на голову, показались рога.

– Стэйнар охраняет кладбище. Если ты его ранишь, он погрузится в свой гроб. Тогда всякие ублюдки будут приходить днём и глумится над склепами и могилами.