— Император думает также, — подтвердил Раведж, напомнив себе, что гри, как и ква, раката и все прочие расы были лишь рабами целестийцев. Чтобы эти головоногие себе не придумали. — Мне дозволено сообщить вам, раз уж мы затронули эту тему, что правитель Империи уже имел крайне неприятный разговор с последними из целестийцев.

Несколько секунд гри молчал. Затем, осторожно поинтересовался:

— И каков результат этой встречи?

— Мой господин и целестийцы не сошлись во мнении, что ради направленной эволюции следует обрекать триллионы разумных на гибель. Это было не просто, но… Угроза продолжения экспериментов целестийцев над галактикой нейтрализована.

— Вот даже как… — лицо гри не могло выражать эмоции просто физиологически. И меж тем Раведж сквозь Силу ощущал. что существо буквально… Обрадовалось? Занятная реакция. — Наш народ не одобряет уничтожения последних представителей любой расы.

— Как и Император. Ему пришлось сделать это, чтобы снять ярмо с галактики и избавить огромное число разумных от участи быть жертвами разжигаемых небожителями войн. Один плохой поступок ради жизни многих.

— Нам знакома концепция меньшего и большего зол, — пояснил гри. — И все же, этот факт прискорбен… Особенно, если учесть сам факт того, что Семья сдерживала существо гораздо более могущественное, чем любой из одаренных. Физическое воплощение Хаоса…

— Мы знаем об Абелот, — подтвердил дипломат. — И знаем, что некогда гри уже бывали на ее планете. Император считает, что нельзя бросить дело на половине пути — и, если Абелот вновь попытается вырваться на свободу и сеять хаос — ее потребуется остановить.

— Хаос — ее суть. Теперь, когда Семьи нет, она обязательно вырвется. Если уже этого не сделала.

— В таком случае, Империя будет готова нанести удар, если это потребуется.

— Не сомневайтесь в этом — потребуется, — заверил его Ар’док. — И вам потребуется много сил, чтобы вновь запереть ее. А без силы Семьи сделать это будет фактически невозможно.

— Мы имеем представление о сдерживающем механизме тандема станций «Балансир» и «Воронка», — при упоминании древних построек небожителей, несколько щупалец на теле гри пошли рябью. — И мы бы не отказались от помощи, чтобы изучить их и контролировать работу этой системы.

— Это… Очень опасный и древний механизм. Мы были бы рады помочь вам, но эта техника превосходит все то, что вы можете вообразить. У гри есть принцип — не давать доступ другим расам к технологиям, которые выше их понимания.

— Помнится, когда разговор зашел в свое время за исследование «Серой секущей», гри пожертвовали своими принципами в угоду возвращения наследия своих предков, — прищурился Раведж. А почему бы не попытаться отыграть эту карту?

— Это было другое время и другие обстоятельства, — заявил гри. — Сейчас же… Все иначе.

— Правда? Признаться, я подумал было, что возвращение к переговорам произошло по причине того, что вернулась «Серая секущая» и гри вновь нужна помощь тех, кто готов рискнуть жизнью, но добыть вам этот корабль.

— Этот корабль — величайшее достижение наших предков, — заметил Ар’док. — И его не видели в галактике больше трех тысяч лет. Вряд ли он когда-либо еще покажется в известном космосе — наши хроники говорят о том, что корабль пытался связаться с нами в прошлом, но лишь тысячу лет назад нам удалось расшифровать это сообщение.

— Любопытно, о чем же он говорил. Конечно, если это не секрет.

— Не тот, который бы хотелось утаить. Это сообщение уже давно стало легендой для нас. Как доказательство того, что мы утратили часть себя и вряд ли когда-то сможем вернуть свое величие.

— И все же?

— Корабль сообщал, что он исполнил свою миссию и готов поделиться собранными данными с достойнейшими из нас. Он ждал от нас ответного приветствия. Но криптологический язык, который использовал «Серая секущая» забыт уже многие тысячи лет. Компьютер корабля понял, что среди гри не осталось тех, кто способен его понять. И он более не вернется в наше пространство, продолжая свою миссию до бесконечности.

Хм… Все страннее и страннее. Если не самое очевидное, то в чем же, хатт побери, наконец, смысл этой встречи?

— И в тоже время, Империя может оказать неоценимую услугу народу гри, — хм, довольно резкий переход к «основному блюду». Похоже за тысячелетия у гри атрофировалась не только возможность воспроизводить свои самые продвинутые технологии, но и искусство диалога.

— Какую же? — с готовностью отреагировал дипломат.

— Касты народа гри доверили мне честь сообщить вам, что мы готовы начать переговоры с Империей о присоединении к Закуулу, — сообщил дроид-переводчик.

«Да, ради такого известия стоило выдержать подобную беседу, от которой кипят мозги».

— Мы будем только рады диалогу между нашими народами, — заверил его Раведж. — Я сообщу об этом Императору…

— Как и наши условия, — произнес гри. — Их немного, но они важны для нас.

— Да, конечно, я готов их выслушать…

— Мы выслушали достаточно о доблести и решительности Императора и Империи, — поведал гри. — Мы требуем от Империи обеспечения защиты интересов и территориальной целостности Анклава. Но в тоже время — не потерпим нахождения любых представителей Империи на наших планетах без нашего на то разрешения. Анклав готов поделиться с Империей технологиями, которые не превосходят уровень вашего развития…

— В том числе и навигационными компьютерами гри? — маска равнодушия на лице Раведжа изо всех сил скрывала внутреннее ликование.

— В том числе, — заверил его Ар’док. — Мы готовы предоставить несколько рабочих образцов как знак нашей доброй воли. Но при условии, что отныне и впредь технологии гри никогда не будут разобраны или иным способом изучены ни одним разумным без разрешения Анклава. Любой ремонт созданных нами образов технологий, гри будут проводить самостоятельно и только на планетах Анклава.

Справедливо. И хитро. Гри достаточно умны, чтобы понять — любая развитая цивилизация в первую очередь, получив в свои руки образцы их технологий, попытается их изучить, чтобы затем невозбранно копировать. Гри впечатление идиотов не производят, значит, скорее всего, устройства будут снабжены сильной защитой — вплоть до режима самоуничтожения.

— Это… Вполне логично и…

— Все это и многое другое станет возможным только при выполнении главного условия, — предупредил гри.

— И какого же?

— Надеюсь, между нами не возникнет никаких недоразумений. Анклав Гри не заинтересован во вступлении в состав Империи. Ни целиком, ни отдельные миры.

— Думаю, ваш народ был бы ценным членом нашего государства, — ответил Раведж. — Я не хотел исключать такой возможности, не поговорив с вами.

— Теперь вы можете это сделать, — озвучил дроид мнение инородца.

— Что же вам тогда нужно? — нахмурился глава Сферы галактического влияния. — Какое условие вы считаете приоритетным в переговорах с нами?

— Как я уже говорил, мы предлагаем союз. Соглашение между равными сторонами. Но этот договор должен оставаться в тайне ото всей галактики. Никто не должен знать о том, что наши народы ведут обоюдно выгодные дела. Гри всегда стремились к нейтралитету в конфликтах галактического масштаба. Так должно оставаться и впредь.

— Уважаемый Ар’док, вы боитесь, что те, кого вы называете «слабыми членами», будут обузой для вас?

— Нет, не в этом дело.

— Хорошо, но я думаю, вы должны знать, что нам будет трудно прийти к «соглашению между равными», которое позволило бы нам оказать военную помощь в случае угрозы вашей безопасности. Наши законы позволяют нам использовать военную силу только для защиты членов Империи.

— Вы не понимаете. Все, чего мы хотим — это чтобы нас не беспокоили. Мы не нуждаемся в столь тесных связях с другими мирами. Мы слишком долго испытывали на себе «защиту» небожителей и, пусть это было очень давно, настроены избегать таких «благ» в будущем. Помните это, и мы сможем говорить на одном языке. А насчет оказания военной помощи… Что же, если вы не готовы ради взаимовыгодного сотрудничества изменить свои законы, то диалог на этом можно считать завершенным.