Группа взяла новый курс, пересекла орбитальный экватор, двигаясь к южному полюсу планеты, где по данным сканеров располагалось второе по величине поселение йеветов.

Несколько скоростных «Превосходств» были направлены для уничтожения плохо вооруженных орбитальных сенсоров и спутников связи. Легкие перехватчики первыми открыли огонь по врагу, находящемуся в этой части Н’Зота. Они стреляли с безошибочной точностью, превращая свои цели в искрящиеся облака.

А следом за ними к сражению присоединились и турболазерные орудия четырех кораблей. Потоки зеленых лучей энергии срывались с орбиты, перемешивая постройки и население в кроваво-пыльно-песчаную кашу. Попытавшиеся было ответить ракетные установки йеветов мгновенно демаскировали себя. Медленные реактивные снаряды были уничтожены пилотами еще в полете, а места их пуска получили и свою долю всепоглощающей радости тотального уничтожения.

— На поверхность, — приказал Арчи. Он увидел все, что хотел. Корабли продолжили свое дело, испепеляя все, что хоть как-то походило на постройки созданные руками разумных. Да, наглядный урок — часть спутников связи была уничтожена перехватчиками лишь после того, как город был превращен в занятые пожаром руины, в огне которых погибали представители народа йеветов.

Возможно, они и не виноваты в том, что их правители так поступили с имперскими дипломатами. Однако, отсеивать непричастных сейчас — неблагодарное дело. К несчастью для них. Но воздаяние сторицей йеветам — это почитание павших товарищей и заявка для прочей галактики: никто не должен даже думать о том, чтобы навредить имперским гражданам. Ну, или пусть готовится к проблемам и возмездию.

***

— В прошлый раз ваш народ был более гостеприимен, — произнес он, отпивая небольшой глоток из стакана.

Прошли тысячи лет… А вино стало только хуже. В угоду количеству страдало качество. В Империи все было совсем не так. В Империи все было для граждан. Правда, не для всех.

Сейчас же… Даже вельможам подают какую-то бурду.

— В прошлый раз? — сидящий напротив него разумный переглянулся со своей коллегой из военного ведомства. — Не припомню, чтобы ранее наши народы вели дипломатические переговоры.

— Это было задолго до вашего рождения, — со вздохом произнес Александр. — Много тысяч лет назад…

Александр. Как долго он не вспоминал имени, данного ему при рождении.

В переводе с древнего тионского языка, который очень любили его покойные родители, имя, данное ему при рождении, означало «защитник».

Он же большую часть сознательной жизни носил совсем другое. Но не забывал первоначальное.

Ему прочили блестящую карьеру на военном поприще. Благодаря живому уму, природной изобретательности и сообразительности, он мог стать одним из величайших полководцев своего времени.

Но он выбрал иную дорогу.

Не менее сложную и куда как более опасную.

На поле боя ты знаешь кто твой враг. Знаешь, что его необходимо убить. Иначе он убьет тебя.

В дипломатии же все… намного тоньше.

Ты обязан улыбаться тому, кого следует разорвать на куски. Жмешь руки и заверяешь в благих намерениях того, чья родина через несколько часов подвергнется вторжению.

Дипломатия — это танцы на минном поле. Это виртуозное умение превращать потенциальных врагов в союзников. Способность обезвреживать ядерные боеголовки до того, как они покинут свои шахты. Одно неверное слово и движение — и твое государство погрязнет в войне, которая ему совсем не нужна.

И сейчас… Примерно та же ситуация.

В дипломатии важно понимать психологию своего «партнера». Агрессивные расы примут за слабость, если явиться на встречу без хоть какой-то защиты. Мирные же, наоборот, откажутся от переговоров тем быстрее, чем больше военной силы стоит за вами.

Представители той расы, с которой он вел переговоры сейчас… Они всегда разрушали привычные каноны.

С ними было всё не просто в первый раз. И не будет просто сейчас.

Он слишком много времени провел в заточении. Тысячелетия стазиса на Белсависе не идут на пользу никому. Особенно, когда твой биологический возраст давно далек от юношеского.

Александр держался твердо и спокойно. Несмотря на то, что всю ночь, и без того короткую на этой планете, где сутки составляли двадцать пять стандартных часов, он систематизировал собранные шпионами разведывательные данные, чтобы впоследствии подготовка доклада о переговорах с Доминацией чиссов, которая ляжет на стол Императора, не занимала много времени. Он любил порядок во всем. И предпочитал не тратить время попусту.

Это странная черта характера для дипломата, где большая часть времени, по умолчанию, бесполезная болтовня вокруг, да около. Но это все — игра умов. Проверка «партнера» на прочность — тот, кто не выдержит первым, перейдя к сути, фактически продемонстрирует свою заинтересованность в ключевом вопросе переговоров. А это уже дает незримое психологическое преимущество над ним. Простой принцип — раз вы первые начали обсуждать это, значит вы более заинтересованы в нас, а не наоборот. Мораль старая как Вселенная, но за тысячелетия она не изменилась.

Тысячелетия…

Эта мерзкая сука Ацина отняла у него тысячелетия.

Он возглавлял дипломатию Империи ситов задолго до того, как началась война с Республикой. И возглавлял ее позже. И добивался побед там, где сдавались лучшие из воинов. Он делал Империю сильнее.

Ровно до тех пор, когда считавшийся мертвым Император Вишейт не возродился, возжелав уничтожить собственное детище. Большинство членов Темного совета были или уничтожены ордами солдат с Закуула или же погибли в нескончаемом противостоянии друг с другом. Итог один — из двенадцати членов Темного совета, к тому моменту как на заре галактики возникла фигура Чужеземца, выжило всего двое сильнейших ситов в Империи.

Он и Ацина.

Ситам не нужно знать причин, по которым их хотят уничтожить другие ситы. Это ясно без слов — власть. Он обладал огромным влиянием и запросто мог стать Императором — если бы этого захотел. Но даже не собирался. Он всегда служил своему государству. Небольшое противоречие в его собственной голове — каждый сит желал достичь пределов власти. Он тоже желал этого. И после того как сел в кресло члена Темного совета, его деятельность была направлена только на благо Империи. Рост влияния внутри ситсткого общества — необходимая и практически вынужденная мера для достижения поставленных перед Темным советом задач.

Ацина же… ее желание собрать в кулак всю полноту власти он недооценил.

Она без зазрения совести раскрыла республиканцам маршрут передвижения своего главного оппонента. И как бы не сражался его эскорт доблестно — силам Республики удалось захватить его корабль, а самого его — взять в плен.

Рассчитывать на справедливый суд со стороны заклятого врага — это сказки. Джедаи отправили его в заточение на Белсавис, куда ранее ссылали тысячи пленных ситов. Поместили в одну из самых дальних и хорошо охраняемых камер. И забыли о нем.

Пока его не нашли слуги нового Императора.

Разобраться в хитросплетениях политики того времени, в котором он оказался — дело несложное. Найти себя в этом новом мире… сложнее.

Идеология Единой Силы… нечто, что должно быть отвратительным для любого сита. Мешать свою мощь Темной стороны с джедайскими знаниями… мерзость.

И в то же время — единственный способ выжить.

Сделка, которую он заключил, донельзя проста — служить Империи или погибнуть. После тысячелетий стазиса последний вариант — не самый идиотский, как может показаться на первый взгляд. Когда то, чему ты отдал большую часть жизни — кануло в лету, когда все, кого ты знал — погибли и даже их кости неизвестно где захоронены…

Но ситы умеют приспосабливаться. Те, кто не научились извлекать пользу из уроков прошлого — повторяют все те же ошибки.

Глупцом он себя не считал.

Александр имел беседу с Императором. Пусть недолгую и обстоятельную, но это уже лучше, по сравнению с тем, что Вишейта он видел вообще несколько раз в жизни — и то, лишь в обличьях Голосов — тел марионеток, коим предстояло принять на себя удары, направленные на главу Империи. Нынешний глава Империи не боялся показать себя настоящего.