Впрочем, у пятерых «Пределов» (шестой, не выдержав слаженного натиска истребителей противника на глазах всего флота превратился в пылающий термоядерный костер, в конце концов сдетонировав с большей частью своего экипажа, не успевшего вовремя эвакуироваться) на этот счет было собственное мнение. На пределе скорострельности своих орудий главного калибра они забрасывали последний эсминец противника болванками с крайне интересным внутренним наполнением.

— С «Решительного» докладывают, что у них на корпусе и во внутренних помещениях множественные цели, — сообщил подошедший к адмиралу офицер связи.

— Вражеский десант? — Хмуро поинтересовался Дарт Малгус.

— Какие-то твари, похожие на довольно больших насекомых, — дополнил свой рапорт связист. — Разрушают своей кислотой все, к чему прикасаются. «Небовики» ведут с ними бой, но чудовищ довольно много.

— И как они попали на борт? — Поинтересовался адмирал Эбгарт, одновременно с этим распорядившись направить на помощь кораблю собственный контингент десантных дроидов.

— Перед отходом вражеский корабль обстрелял «Решительный» с помощью снарядов, похожих на ракеты, — пояснила голограмма появившейся ГЕМИНИ-94. — Предположительно — эти организмы являются аналогами базз-дроидов Конфедерации.

— Ясно, — пожевал губы орд-радамец. Неприятный сюрприз. — Изолируйте «Решительный» от остальных кораблей. Направьте к нему как можно большее количество свободных «небовиков» — чем быстрее разделаемся с этими тварями, тем быстрее вернемся к основной цели.

Получив приказ, офицер поста связи ретировался.

— Мы побеждаем, — заметила ученица Дарта Малгуса. Зул Ксисс. Адмирал, наконец, вспомнил, как ее зовут. Кажется, она когда-то была джедаем, но это не точно — командование Империи весьма неохотно делилось информацией о тех, кто раньше находился на службе других государств.

Но при всем этом, нельзя было отрицать очевидное.

МЛА противника банально закончились.

Остатки авиации Империи и ракеты «Мародеров» весьма качественно подошли к вопросу уничтожения легких сил противника. Что не могло не сказаться на результате. Пусть и ценой больших потерь (а иного и не могло быть, учитывая подавляющее преимущество противника в авиации в самом начале сражения), но имперцам удалось нивелировать угрозу от этих маленьких, но юрких кораблей.

— Потери в авиации? — Поинтересовался Дарт Малгус у голограммы ГЕМИНИ-94.

— Перехватчики SIE-TIE типа «Превосходство» — семьдесят четыре процента, истребители Т-65 «крестокрыл» — сорок восемь процентов. Агрессивные истребители-разведчики модели 170 — двадцать процентов, — отчиталась ГЕМИНИ-94.

— Могло быть и хуже, — прокомментировал Дарт Малгус.

— Могло быть и лучше, — заметил адмирал, сверившись с данными статистики. — Три дредноута выведены из строя и требуют длительного ремонта, один «Предел» уничтожен, два повреждены. Четыре «Мародера» уничтожены, пять повреждены. Фактически эскадра как боевая единица наполовину недееспособна — а у нас впереди еще сражение с кораблем капитального класса, который неизвестно что способен нам противопоставить.

— Ну уж точно не авиацию, — хмыкнула Зул Ксисс.

— Не будем загадывать, — мрачно произнес Эбгарт.

***

Закрыв глаза, я погружался в Силу, раз за разом, секунда за секундой формируя новые связи с Силе.

Кокпит «крестокрыла» сложно назвать комфортным. Но, с другой стороны — это не набуанская прогулочная яхта, а боевой истребитель. Во время сражения удобство — последнее что тебя тревожит. Да и спартанская аскетичность кокпита не позволяла расслабляться.

Почему-то вспомнился старый анекдот о том, что дороги в России такие какие они есть вовсе не потому что воруют и хреново делают, а потому что лишь ямы не позволяют отечественным водителям гнать во весь опор и наматываться на столбы при каждом удобном случае. Мол, когда на каждом метра ямы и буераки — не расслабишься, контроль над машиной не ослабишь — кому хочется ремонтировать ходовую оттого, что ты зазевался и залетел в яму, откуда выехал уже без колеса, оторвавшегося в районе ступицы и катящегося, весело подскакивая, в сторону кювета? Так сказать — программа «Безопасные дороги» во всей своей суровости бытия.

Соединить свой разум с десятком джедаев — занятие не простое. Сперва следует выстроить ментальную стену, которая отгородит мои собственные воспоминания и мысли от восприятия остальных. Затолкать за эту стену все то, что посторонние знать не должны. Утрамбовать это поглубже. Скрыть все это в собственном разуме ворохом повседневной информации.

И лишь затем, сообразив, что твоих ушей совсем не касается рев прогреваемых движков стоящей по соседству эскадрильи, потянуться сквозь Силу к остальным.

Первая на очереди — Оли. Холодный разум, от соприкосновения с которым меня на мгновение даже оторопь берет. К счастью, девочка, уловив зов, откликается без лишних телодвижений. Наши разумы соприкасаются и я краем сознания чувствую, как она заканчивает ту же процедуру, что я провернул до этого. Мгновение — и в Боевом слиянии лишь молодая девушка, падаван, с ничем не опороченными мыслями.

Следующей в слияние попадает Асока. Она уже готова, ее мысли и сознание приведены в порядок так, что не подкопаешься. Отправляю ей ментальную похвалу, на что Оли реагирует образом, от которого у меня едва не начинают кровоточить глаза, а Асока предательски заливается румянцем. И откуда только Оли прознала про постельные выкрутасы своей подружки с обратным хватом? Ах, это просто догадка? Ну-ну. Отсылаю Оли гневную мысль. Образ тает за ментальными стенами наших разумов.

Четвертой к нашей прелестной компании любовного треугольника подключаю Эйлу. Твилечка впервые участвует в нашем слиянии, я отчетливо ощущаю ее волнение и нетерпение. Она не особо любит летать в истребителе, но каких-то сцен из этого не делает (как тебе такое, Оби-Ван?). Я ободряюще касаюсь ее разума, гашу легкое волнение, делюсь концентрацией и покоем.

Пятая на очереди — Ксиаан Амерсу. Рутианка, в отличие от своей подруги, напротив, пилотировать легкие корабли любит, умеет и делает это получше большинства известных мне джедаев. Включая меня самого. Она расслаблена, не обременена тяжелыми или вульгарными мыслями. Я ощущаю легкую тревогу в ней. Сконцентрировавшись на этом, углубляюсь… Она переживает за судьбу Хетта. О нем ничего не слышно довольно длительное время. Да, все это грустно, но не должно нас отвлекать от основной миссии. Мы же джедаи. Амерсу в благодарность за поддержку наполняет Слияние своей теплотой и благодарностью. Оли благородно и равнодушно не реагирует на это. Ты же моя умничка…

Да, зря похвалил. Узы Силы позволяли нам с ученицей, даже не прибегая к Боевому Слиянию, а во многом — даже не притрагиваясь к нему, общаться между собой тет-а-тет, не переживая, что нас сможет кто-то «подслушать». Выдержав напор скарбезных картинок, на которых она словно видит, как я блаженствую в окружении всех без исключения участниц рейда, а затем собственноручно вырывает у них позвоночники, отсылаю ей ментальный поцелуй. В губы, разумеется. Девочка заслужила хоть немного ласки. Она с честью выдержала устроенное мной для нее испытание и вышла из него сильнее чем была. Уверен, что после всего, она не просто надерет задницу большинству джедаев Ордена, но и паре тройке членов Совета накостылять сможет.

Оли принимает поток ласки как данность. Да, а вот здесь обидно было. Ну ладно, я не гордый. Переживу.

Шестой я подключаю к нашему Силовому вайфаю мастера Утриллу. Б’инк кажется самой невозмутимостью, однако, я ощущаю ее переживание за падавана. Омани, которая следом попадает в наши сети, довольно импульсивна, но и осторожна. Девочке нравятся полеты, и «крестокрыл» ей явно по душе.

Рачи Ситра, как оказывается, полетов боится от слова совсем. Мелькают образы крушения, воспоминания схватки за «Небесную станцию» в системе Руусан. Приходится и сюда отправлять потоки ободрения. Прям Дедом Морозом чувствую себя. Только вместо подарков — вагон поддержки на всех.