— ДА, СЭР!
— Возражения? — слегка понизив интонацию поинтересовался Номад. Дес, закатив глаза, поблагодарил свою привычку подходить к цели окружными путями. Иначе, не стой он и его бойцы в тени административного здания, располагающегося на возвышенности по сравнению с плацем, где стояли навытяжку бойцы, весь этот поток унижений… Капитан почувствовал, как у него потеют ладони. Нет, он решительно бы не сдержался.
Ведь они все — братья. И ни один брат не должен так уничижать других. Это непозволительно.
— Вы все сейчас — лишь неорганизованная стая животных, — продолжал клон. — Вы — ни на что не способная масса фекалий, которым доверили оружие и показали в какую сторону наводить бластер. Это все херня! Я выбью из вас дерьмо гуманности и научу воевать! Буду учить так, как учили меня и тех, кто стоит за моей спиной, — он указал на ветеранов корпуса. — Не надо жаловаться на то, что вам выпала такая доля. Слюнтяев и стукачей в своем подразделении я не потерплю. Узнаю, что кто-то из вас, блевотин, бегает к нашему джедаю — я ваши задницы на лоскуты порву и вывешу над казармой вместо флага корпуса.
В памяти Дека промелькнули воспоминания о «воспитательных мероприятиях» Вэу, после которых многие клоны неделями проводили в медчасти. Вот почему из всех подразделений в армии его угораздило попасть именно в то, командира которого тренировал ненавистный большинству клонов Великой Армии Республики Вэлон Вэу?
Меж тем, он против воли обратил внимание на знамя подразделения.
Традиционное для системной армии «Джент» пятиконечное вытянутое по вертикали черное полотнище с серебряными узорами в виде линий и кругов, в одном из которых — среднем из трех имеющихся — была выведена цифра «611». В верхнем блистала цифра «10», обозначающая принадлежность к данной системной армии. Ну, а в нижнем легионам предстояло указывать порядковые номера своих легионов. На знамени корпуса нижний круг всегда оставался пустым.
— Как вы уже поняли, я безжалостен, а потому я вам не понравлюсь, — продолжал Номад. — Мне абсолютно до задницы ваше мнение обо мне. Я требую подчинения, и я его получаю. Чем больше вы будете ненавидеть меня — тем больше из вас вернется из боя живыми. Я строг, но справедлив. Никто из вас никогда не получит наказания за то, в чем не виноват. И никогда не предстанет перед судом, исполняя мои приказы. Но если кто-то из вас, ублюдков пробирочных, попытается сделать что-то во вред мне или своим боевым товарищам — я лично пристрелю вас в назидание остальным.
Дек услышал, как хрустнули костяшки его пальцев — настолько сильно он сжал кулаки. Да, это слова Вэу, с небольшой импровизацией. И капитан мог поспорить, что, как и мандалорец, маршал держит свое слово. А уж сколько клонов погибло от рук Вэлона — не сосчитать. Некоторые утверждали, что мертвецами можно было бы укомплектовать целый полк.
И выкормышу Вэлона теперь будет подчиняться его команда?!
— Запомните, недоноски, — меж тем вещал Номад. — То, что вы называли на Камино «боевой подготовкой» — полная херня по сравнению с тем, что вам предстоит в ближайшее время усвоить здесь. Напоминаю тем, кто знал, но, хатт вас еби, забыл. Вы — не просто клоны, которые должны жить и сражаться за тех мудаков-чистоплюев, которых называют «гражданами Республики». Забудьте всю эту пропагандонскую поебень! Вы, мать вашу инкубатор, оружие, которое доверили гранд-моффу Доугану. И если он скажет вам не срать три дня, значит будете терпеть, пердеть, но виду не подадите в присутствии командарма, что у вас сфинктер слабый. Я доступно выражаюсь, недоделки?
— ДА, СЭР! — рев глоток в очередной раз разнесся над плацем.
— Отлично, животные! — похвалил Номад. — Я слышу ваше блеяние, скоты, а значит прогресс уже имеется. Армия сделает из вас, недоноски, людей, хотите вы этого или всю жизнь мечтаете только о том, чтобы драть банту под хвост. Запомните — вы бесправные телки в руках Республики. И чтобы не слышал никогда, что кто-то из вас посмеет залезть под юбку какой-нибудь размалеванной блядине. Любому, кто это сделает я лично вырежу хер с яйцами до самых гланд и повешу в казарме вместо светильника! Вы же бойцы Великой Армии Республики, а значит таким, как вы, не позволено размножаться. Я бы даже сказал — категорически противопоказано местными терапевтами во избежание увеличения численности таких же слабохарактерных спиногрызов, какие сейчас стоят передо мной. Это право у вас появится только на дембеле, да и то — только у тех, кто доживет до него. Можете спросить у своих более опытных товарищей — желающих в Республике, чтобы мы прожили как можно дольше, все меньше с каждым днем. Потому что граждане Республики смотрят на такое отребье, которым вы сейчас являетесь и задаются вопросом — с какого рожна бесправные ублюдки должны портить местных девок, если за вас это могут сделать урки и мудаки, которые даже не знают, как прицеливаться из карабина.
Дек покачал головой. Да, в Великой Армии бывали эксцессы, когда после захвата планеты местные барышни спустя несколько месяцев разрождались потомством от любвеобильных клонов. Учитывая, что гены самих клонов имели установку на быстрый рост и развитие, немудрено, что общественность недовольна столь быстрым исправлением демографической политики в галактике.
— На этом все, слизняки, — рявкнул Номад, застыв перед строем по стойке «смирно». — Если вы, ублюдки, переживете то, что для вас подготовили ветераны корпуса, то так и быть, засунув свою гордость в задницу и утирая слезы нательным бельем, я позволю вам служить в моем любимом 611-ом корпусе…
Дек покачал головой… В свое время многих из приставленных к Вэлону клонов защищали другие мандалорцы. В частности, Скирата. Но сейчас молодняк оказался в руках идейного последователя Вэу, и заступиться за них было некому.
Впрочем…
— Маршал, сэр, — протолкнувшись сквозь строй ветеранов, Дек вместе с отрядом оказался на плацу, в непосредственной близости от Номада.
Вблизи тот выглядел еще более… негативно. Его голову украшали многочисленные шрамы, оставшиеся после ранений, которые могло нанести только холодное оружие. Лицо было испещрено последствиями ранений не меньше. Создавалось впечатление, что перед лицом Номада разорвался термодетонатор.
— Кто сказал тебе, пробирочный недоносок, что у тебя есть право прерывать мой инструктаж? — Номад в мгновение ока оказался рядом с ним. Дек почувствовал исходящую от него ауру негатива. Но странным было то, что в отличии от Вэу, маршал держал свои эмоции под контролем. И ни движением, ни мимикой не демонстрировал, что в самом деле испытывает какой-то негатив, который лился из его рта.
— Вы унижаете своих братьев, маршал, — начал было Дек, но оппонент, не церемонясь, сорвал с него шлем, и обхватив рукой за шею, пригнул к себе.
— Ты тупой, коммандос, или глухой? — проорал он так громко, что у Дека заложило уши. — Я задал тебе вопрос, боец.
— При всем уважении, — капитан извернулся, уходя из захвата. — Я — командир отряда коммандос, и не позволю…
— Я знаю, кто ты такой, отрыжка банты! — рявкнул Номад. Указав на капитана, он обратился к новобранцам. — Познакомьтесь, мрази. Это — капитан Дек, командир отряда коммандос «Веват». Два месяца назад его и еще троих обмудков, которых кто-то в приступе лихорадки назвал «коммандос», отправили на Дактиль. К ебучим фермерам. Расскажи, капитан, каково это — просрать весь отряд, кроме себя любимого?
Дек рванулся вперед, чтобы разбить нахалу лицо, но стоящие позади него бойцы отряда удержали импульсивного командира от неминуемого трибунала.
— Их было больше!
— Это были блядские фермеры, капитан! — проорал Номад ему в лицо. — Вас на вилы подняли те, кто настолько туп, что даже бластеров дома не имеет. Ты где яйца отрастил, огрызок, чтобы критиковать мои действия?!
— Вы потеряли две трети своих бойцов…
— Четыре пятых, хаттов ты математик, — поправил его маршал. — Мои ребята погибли, перемолов в труху девяносто семь тысяч шестьсот три дроида сепаратистов! Поправь меня, кусок дерьма, если память меня подводит, сколько врагов вы убили на Дактиле? Ноль? Меньше нуля?
