Билли насторожился, привычно запустив руку за спину, готовясь в любую секунду вытащить бластер и всадить в экзота весь заряд батареи.

— По вашим первым словам этого не скажешь, — обворожительно улыбнулась девушка, захлопав пышными ресницами, наблюдая за тем как Билли занимает свое место за столом. Она чего-то ждала, не присаживаясь напротив… Но чего?

— Идиот! — дохнул в ухо голос Бейна. — Ее усаживаешь первой!

— Настойчивая просьба. Могу я прострелить ему руку?

Заметив на рукаве пиджака едва различимую точку лазерного прицела, Билли, как ошпаренный рывком поднялся на ноги, при этом с жутким скрежетом пододвинув тяжелый стол из натурального дерева. Звон разбившихся бокалов и посуды, посыпавшейся со столешницы, привлек к их столику ненужное внимание, вызвал крайнее изумление на лице гостьи и обреченный вздох в ушном микрофоне.

— П-прошу меня извинить, — скороговоркой произнес он, галантно отодвигая стул перед гостьей и позволив ей опуститься на мягкое сидение. Сглотнув слюну, непроизвольно образовавшуюся во рту при виде на верхнюю часть тела девушки с высоты своего роста, молодой охотник пододвинул стул. «Похоже, перестарался», — пронеслось в голове мужчины, когда скрип стола повторился, прозвучав в унисон с тихим «ойканьем» девушки, чья осиная талия оказалась зажатой между спинкой стула и краем стола.

— Это какой-то… — остаток фразы Кэда Билли не услышал, поскольку отвлекся на разговор с администратором, лучезарно улыбающимся и вежливо напомнившим гостю, что в чет будет включена стоимость разбитой посуды. Машинально кивнув работнику ресторана, Билли, дождавшись, пока уберут фрагменты отнюдь не дешевой утвари, занял свое место за столом, привычно опустив свой взгляд на декольте гостьи.

— Кажется, вы сегодня необычайно рассеяны, — дипломатично заявила девушка, как бы ненароком сложив руки на столе, перегородив обзор на прекрасное Кидду. Тяжело вздохнув, мужчина посмотрел ей прямо в глаза.

— Да, вы правы, сенатор. День был… тяжелый.

— Как у всех нас, — парировала она.

— Не смею сомневаться в ваших словах, — печально заметил он. Эх, знала бы ты, милая красавица с далекой планеты, скольких нервов стоило молодому парню с Татуина хоть отчасти выучить нормы этикета. Да и для прикрытия пришлось неслабо так помотаться по Корусанту. И все — ради этого разговора.

От которого зависело чертовски много. В первую очередь — для нанимателя Бейна, с которым Билли знаком не был. Но, по заверениям НК-47, если он облажается, муки стоматологии покажутся ему райским наслаждением по сравнению с гневом разумного, которого в их небольшой группе называли не иначе как «Император». Что за существо крылось за этой кличкой, Билли не знал. Но догадывался, что у разумного проблем с фантазией не зарегистрировано.

— У вас весьма экстравагантная манера встречать гостей, — девушка с улыбкой намекнула на его заполошную реакцию. Билли почувствовал как лицо заливается краской.

— Вы так неожиданно подошли… а я задумался… реакция, знаете ли. У меня самая быстрая и натренированная рука во всем Внешнем кольце…

Девушка совсем не по правилам этикета прыснула со смеху. Мужчина нахмурился. Вот чего она ржет?

— Простите, пожалуйста, — махая ладонью так, словно ей не хватает воздуха, сенатор аккуратными движениями пальцев проверила, не потекла ли тушь. — Но, вы сказали это так… да еще ваша привычка держать руки в карманах брюк…

Ну, привычка и привычка. Куда еще деть руки во время разговора? Что в этом смешного? Вон, в наушнике даже Бейн начинает ржать.

— Как прошел ваш день, сенатор? — поинтересовался Кидд нейтральным тоном, стремясь перевести тему разговора. Не любил он, когда смеются над тем, чего он не понимает.

Девица, еще несколько раз негромко посмеявшись, вернула себе серьезное лицо. Похоже, она сообразила, что выбилась за рамки делового ужина, поэтому, чтобы скрыть собственное смущение, потянулась за бокалом с красноватой жидкостью.

— Насмешка. Ты бы еще спросил, каким шампунем она волосы моет, — ехидно заметил НК-47. Билли скрежетнул зубами. Вот хорошо этим троим бездельникам. Сидят в аэрокаре на парковке, наблюдают через скрытые камеры, да комментируют. А ему — отдувайся здесь.

— Вы знаете, бывало и лучше, — с грустью заметила Райо, элегантно пригубив бокал вина. Мысленно Билли отметил, что в желудок девушки сейчас утекло порядка сотни кредитов. — Сенат — не место отдыха.

— Да, понимаю вас, — он практически не жуя отправил в рот какого-то моллюска со своей тарелки. — Тем более, когда на планете происходят все эти протесты…

Общественность бурлила по всей галактике. Но в экуменополисе, которым являлся Корусант, это было заметно как никогда раньше. Военные неудачи Республики, возросшее количество миров, присоединившихся к КНС, сведения о многочисленных зверствах сепаратистов на мирных планетах — все это вызывало у местных жителей то, что Кэд емко описал «бурление говен». Правда, дурос практически сразу признался, что автором этой фразы являлся не он.

Но она как нельзя точно описывала ситуацию на Корусанте и в Республике в целом. Ибо такой волны нечеловеческой ненависти, которая захлестнула столицу Республики, не мог припомнить никто. Несмотря на то, что улицы планеты были наводнены безжалостными и бесцеремонными патрулями клонов, жители верхних, нижних уровней, да и средних тоже, открыто высказывали свое недовольство сложившейся ситуацией. В частности, с какого-то перепуга, население Корусанта — в основе своей люди, стали требовать от правительства депортации за пределы звездной системы представителей всех тех рас, которые поддерживали КНС, или, как минимум — вышли из состава Республики. Хоть канцлер во всеуслышание и заявлял о необходимости терпимости, о непричастности большинства инородцев к зверствам их далеких сородичей, его мнение мало кого волновало. Народ требовал. И Правительство пошло навстречу. С эдакой неохотой. И это при том, что с огромной помпой Сенат принял законопроекты, которые легализовали работу фанатичных прочеловеческих организаций.

— В этом вы правы, — согласилась Райо. — Время сейчас неспокойное… Впрочем, вы и сами об этом знаете.

«А она мило улыбается, — подумал Билли. — И какие ровные белые зубы… Ей их тоже, что ли, НК делал?»

Обстоятельства их знакомства для сенатора выглядели крайне… правдоподобными. Если б не являлись инсценировкой.

— Ну что вы, — смущенно произнес Билли. — Я просто пролетал мимо. Любой порядочный мужчина вписался бы в защиту прекрасной девушки от мерзких бандитов.

— Я тебе колено прострелю, — пообещал Кэд. — Нашел здесь мерзкого.

— Да… Война меняет людей, — помрачнела панторанка. — Подумать только, что бандиты могут напасть на сенатора на верхних уровнях, да еще средь бела дня.

— Вы так и не выяснили, кто это мог быть? — дипломатично поинтересовался Билли.

— К сожалению, следственная комиссия Сената расписалась в своей беспомощности. Кем бы ни был нападавший, он выбрал едва ли не единственное место и время, когда ни средства видеообнаружения, ни прохожие ничего не заметят. Но в одном все уверены — это был дурос. Хотя, кто это и по какой причине — неясно.

— Быть может, вам стоит обзавестись охраной? — осведомился Билли.

— В Сенате есть Алая гвардия, — напомнила Райо. — Они защитят меня от любой напасти.

— Ну, если напали посреди дня, то могут попытаться сделать это и там, — припомнил Билли одну из своих ключевых фраз, подготовленных для данного разговора.

— Не думаю, — возразила девушка. — Следователи говорили, что во всей галактике только один бандит мог сподобиться на такое. Кэд Бейн…

— Слава бежит впереди меня, — в голосе дуроса появились нотки гордости.

— … но, поговаривают, что он пропал, и нигде на Корусанте его не видели.

— Ну, это тебе со страху показалось, — хмыкнул дурос. В наушнике раздался его тяжелый вздох. — Мелкий, ты уверен, что эта баба именно та, что тебе нужна? Она ж тупая как пробка. Не сообразить, что я могу быть как раз тем дуросом, что на нее напал…