— Я знаю этот прием, но все рано был застигнут врасплох.

— Жаль только, что я все равно не совладала с пугающей аурой и сбежала, — посетовала тифлингесса.

— Так ты сбежала… — как эхо повторил Эридан.

— Позорно и панически.

Он грустно кивнул головой:

— Что ж… Бежали и те, кто сотню лет был мне верен, а ты приставлена ко мне без своего на то согласия.

В его голосе не было огорчения или злости, просто констатация факта и немалая доля усталости.

— Уж поверьте, мне регулярно об этом напоминают, — вздохнула Кьяра.

— Все это неважно. Мы победили. Если бы не зелье… — он осекся.

— Кажется, именно оно вас и убило, — сказала девушка, озвучив его мысли.

— Да. Эти зелья очень опасны. Драколюды оказались правы, — он устало прикрыл глаза. — Они сказали, что я умру. Точнее, что мне придется умереть, чтобы победить. Вся эта метафизика… чужда мне.

Так вот о чем они тогда шептались!

— Это не метафизика, — произнесла тифлингесса. — Вы были мертвы примерно полминуты.

На мгновение лицо эльфа стало сосредоточенным и задумчивым, словно он силился что-то вспомнить.

— Нет, ничего не помню, — наконец сказал он. — Я убил Оберона, потом боль, и я оказался здесь.

Кьяра мрачно кивнула. Самой ей никогда не приходилось переживать смерть и воскрешение, да и с ее закабаленной душой это было бы невозможно. Для нее смерть означала бы конец любой свободы. Поэтому жизнь, несмотря на трудности, воспринималась ценной и яркой.

— Здесь отвратительно, пахнет больницей, — пожаловался паладин. — Не настраивает на рабочий лад. Я хочу вернуться в свой шатер. Распорядись об этом, — он прикрыл глаза и, казалось, задремал.

Машинально кивнув, Кьяра вышла за занавеску. Все еще гадая, отчего эльф уделил ей столько внимания, она подошла к Янтарю и сказала вполголоса:

— Пациент желает вернуться в свой шатер.

Лицо ее выражало недоумение.

Янтарь покачал головой:

— Он не может уйти. Он даже не может встать.

— Это понятно, — раздраженно ответила тифлингесса. — Нужно придумать, как его транспортировать. Мне кажется, если ему не уступить, он взбесится… Попробую уговорить его.

Не веря собственной храбрости, она нырнула обратно к эльфу и поинтересовалась:

— Господин, могу я высказать свое мнение?

Эридан открыл глаза и вопросительно посмотрел на тифлингессу.

— Вы сейчас не можете передвигаться самостоятельно, — начала она. — Если вас понесут на носилках, это будет выглядеть как проявление слабости. Не лучше ли остаться в лазарете на денек-другой, пока не окрепнете настольно, чтобы выйти на своих двоих, пусть и опираясь на плечо товарища. Это подняло бы боевой дух войска.

Тифлингесса внутренне сжалась, готовая принять лавину ярости эльфа. Он мог бы приказать побить ее плетьми, палками или выкинуть в сугроб как беднягу Эрика.

Эридан посмотрел на девушку долгим, задумчивым взглядом и нахмурился. За свою жизнь он получил немало ранений. Его кости ломались и срастались множество раз. Лекари сращивали ему мышцы и сухожилия, латали трещины в черепе, поврежденные осколками глаза. Однажды он был так сильно изранен, что после восстановления ему пришлось практически заново учиться фехтовать. Поэтому эти придыхания и трепыхания над ним вызывали ощущение, словно он из хрупкого воска. Это очень злило. Эридан намеревался вернуться в шатер и сразу погрузиться в рабочий темп. По его опыту, это почти всегда помогало ему поскорей прийти в норму.

— Что за чушь ты сейчас сказала? — произнес он после некоторого молчания. — Это совсем на тебя непохоже.

Злые красные огоньки вновь заплясали у него в глазах, и эльф прорычал, вскипая:

— Кьяра, я хочу в свой шатер, и если этого не случится, молитесь, чтобы я умер в трансе! Стоит мне пропасть на несколько дней, и все забывают, что такое приказ!

Кьяра раздраженно дернула хвостом. Что ж, на успех она почти и не надеялась. Подойдя к Янтарю, девушка заговорила на драконьем:

— Как будем организовывать переноску больного? Он не желает ждать. Уговаривать его бесполезно. Он упертый как…

В глазах драконида мелькнула беспомощность:

— Ему нельзя вставать… Его нельзя шевелить… Бездна! Надо поговорить с Эртой, Дриманом, Зариллоном… Они сведущи в магии больше меня…

— Какого дарклинга, Кьяра? — донеслось за занавеской. — Я слышу, как вы переговариваетесь на своем гортанном наречии. Что за секреты?

— Ищите мага, владеющего телепортацией на небольшие расстояния, — бросила он Янтарю, возвращаясь к паладину. Ее потряхивало от злости. Только же нормально разговаривали, а теперь у него новый приступ. Благородная кровь в голову ударила, видимо.

Она наклонилась так низко над эльфом, чтобы практически шептать ему в ухо:

— Обсуждаем, как минимизировать вред вашему упертому высочеству. Как выполнить ваш приказ и не загубить труды лекарей за эти несколько дней, когда они почти не спали и собирали вас по кусочкам. Если вы останетесь калекой, а мнению Янтаря я все-таки доверяю, вряд ли вы будете полезны как своей хозяйке, так и моей. Она четко дала понять, что хочет, чтобы ты дошел до конца. Так что потерпите немного, пока не приведут мага, а на мне за дерзость потом отыграетесь.

Его глаза вспыхнули ярче прежнего:

— Ты смеешь указывать мне?! — крикнул он дрожащим от злости голосом. В следующее мгновение он дернулся в бессильной злобе, словно намереваясь схватить девушку. Ему это не удалось, и он упал на подушку. Гримаса боли мгновенно сменилась безвольностью, из левой руки выпал камень, громко стукнувшись об настил.

Осторожно заглянув за занавеску, Арум сказал:

— Слава Темпусу!

Она еще раз оглядела безвольное тело. Теперь ей точно не избежать наказания. Тифлингесса вздохнула:

— Что ж, было приятно с тобой познакомиться, Арум. Кто знает, может, завтра с тобой уже и не увидимся. Прости, что шпионила за вами.

На выходе из лазарета Кьяра столкнулась с Янтарем. Тот привел эльфийского некроманта, Зариллона. Эльф кутался в большой меховой плащ, пытаясь согреть конечности дыханием.

— Я умею колдовать перемещение, но мне непонятно, зачем вам это потребовалось, — сказал он.

Чародейка сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться. Ее все еще трясло от пережитого.

— Необходимо перенести лорда Эйлевара в его шатер, — наконец произнесла она. — Транспортировка обычным методом только повредит ему. Я покажу, куда перенести, но нужна аккуратность и точность.

Некромант кивнул, натянув капюшон на голову так, что его лицо тут же потонуло в тени. В его глазах мелькнуло удивление, сменившись интересом.

Кьяра повела мага в сторону шатра. Раздражение и негодование все еще кипели в ней.

Она довела его до палатки, переступила порог, и ее тут же скрутил приступ боли от натяжения поводка. Ругнувшись на инфернальном, сделала несколько глубоких вдохов и махнула эльфу рукой, приглашая внутрь.

— Вот комната, — произнесла ему тифлингесса, проводя за ширму.

Некромант обошел закуток, осмотрел все предметы, которых было совсем немного. Оглядел кровать с разных углов, словно ведя подсчеты в уме.

— Обстановка скромней, чем мне представлялось, — наконец произнес он. — Совсем не в стиле эладринов последней эпохи.

Он сделал несколько шагов по комнате, измеряя ее, а затем произнес:

— Я готов.

Кьяра немного удивилась скорости, с которой маг осмотрел помещение и сделал необходимые расчеты. Надеюсь, он знает, что делает, мелькнуло у нее в голове.

На обратном пути снова пошел снег, ветер дул прямо в лицо, заставляя отворачиваться. Он засыпался за ворот, тут же растекаясь холодными ручейками. Неприятно.

В лазарете Зариллон сделал еще несколько быстрых расчетов в уме, затем коснулся Эридана. Прошептал формулу и перенесся с яркой вспышкой света.

— Пойдем, посмотрим на результат, — кинула она Янтарю, который все это время тоже нервно наблюдал за процессом.

Драколюд коротко кивнул, накинув плащ, и двинулся за Кьярой.