С длинными, клыкастыми, полными песка пастями, они вынырнули из ямы хвостами вперёд. Хвостов на каждого было по три: тёмно-серые, осыпанные песком, с короткими шипами по бокам. Сами многохвосты больше напоминали огромных крокодилов, но только тех, кто не видел еды больше года — существа были костлявыми, постоянно рычали и быстро-быстро переправлялись с одной дыры в другую по нестабильной почве под ногами.

Когда я хотела было высказать своё впечатление Милну, над нами вмиг раздался до дрожи в коленях протяжный вой и следом за ним, перепрыгнув через нашу небольшую с Миланом засаду, нырнул один из многохвостов.

— Ты предлагаешь нам лезть в эти дыры? — голос мой надрывается от страха.

— Но ведь рано или поздно всё бывает впервые, — отшучивается Милн, и с меня спадает целый груз — теперь дракон отшучивается, а значит, он уверен в наших действиях.

— На счёт "три" бежим! — командую я. Затем быстро добавляю: — Три!

Мы юркает в песчаную воронку, задержаы дыхание и крепко сжав свои глаза. Я чувствую Милна, а тот, вероятно, знает, где я, но мы оба без понятия, как долго мы будем падать и как скоро умрём в песке от удушья.

Благо, приземляемся мы мягко и ровно через тридцать секунд падения.

Вокруг нас царит мрак и тихие звуки сыпучего песка.

Конечно, поначалу я думала, что ослепла, но проморгавшись, увидела тонкую струйку света — та исходил из волос Милна и вскоре погасла.

— С моим электричеством мы сможем отыскать их гнёзда, но будь аккуратней — они слепые, но не глухие.

— Почему ты раньше этого не сказал?

— Ты не спрашивала. А сейчас, — дракон указывает пальцем на мою сумку, — достань чашу под слюну и следуй за мной. Но, ещё раз, очень тихо, хорошо?

— Тогда, может, ты сам пойдёшь добывать, а я здесь постою? — я поморщилась от нового электрического разряда Милна.

— Нельзя, ты у самого входа. Тебя, такую мелочь, здесь сразу раздавят.

Я выдохнула.

Шли мы молча, почти зарываясь лицом в щекочущий нос песок. Я редко могла разглядеть окружающую нас местность — всё было либо поглощено тьмой, либо, озарённые яркой вспышкой, острым камнем.

Внезапно рядом с нами раздался протяжный рык. Милн остановился, а я уткнулась лицом ему в плечо. Многохвост был рядом и, вероятно, почуял кого-то чужого. Из-за мелькнувшего в волосах света у Милна я увидела в зубах существа чьи-то кости, размером с меня. По спине сразу же забегали мурашки, а испарина засела на руках и шее.

— Не бойся, — шепчет мне Милн, — я рядом.

— И ты дракон, — напоминаю я, скорее всего, сама себе и меня это, к удивлению, успокаивает.

Мы передвигаемся теперь ещё тише и ниже, почти не дыша. Многохвост порой ведёт своим тонким носом по воздуху, но, ничего не учуяв, продолжает со скрипом и хрустом поедать свою еду.

Когда силы мои уже порядком истратились, а дух упал ниже плинтуса, после часа такого похода в три погибели! нога моя бесповоротно и громко шлёпнула по чем-то склизкому и противному. К тому же это что-то воняло не особо приятно.

— Нашли! — радостно сообщил Милн и сразу же упаковал слюну в чашу. Затем, когда вновь мелькнула небольшой разряд на его голове, я узрела такую картину: дракон, вроде существо с разумом и острым обаянием, огромными драконьими лапами загребает слизь и… поглощает её ртом! Ртом!

Захотелось тут же крикнуть ему: "Фу, Тузик! Фу!"

Но я лишь молча сидела за плечами у Милна и пыталась скрыть своё отвращение. Наконец, когда эта ситуация мне поднадоела, я мягко поинтересовалась у парня:

— Наелся? Может, пойдём.

— Ах, да! Прости, совсем забыл про время. Хочешь, попробуй сама. Это очень полезно! — и протягивает мне в своей лапе мой обед, от которого мой живот обидчиво взвыл и потребовал его тут же опустошить.

Закончив с питанием и его собиранием, Милн посмотрел вверх и улыбчиво произнёс:

— Что ж, сил моих сейчас больше обычного, а это значит, что нам пора произвести фурор!

— Какой такой… — но я не договорила. Липкие руки сцепились на моей талии, а песок под моими ногами стал разлетаться в стороны, образуя пыльное облако. Но Милну оно не стало помехой.

Миг — и моё лицо и тело вновь обволакивает песок, но через пару секунд я уже могу дышать и видеть свет. Многохвосты под нами зарычали и забили хвостами, но мы были уже достаточно высоко от них и сильнее, благодаря их же слюне, чтобы бояться.

— Куда нам теперь? Обратно в деревню? — спрашивает Милн.

Я хотела согласиться, но мысли вдруг заплутали, а сердце бешено заколотилось — тревога и отчаяние поселились во мне, и эти чувства мне были знакомы не в первой.

— Летим в замок, — вдруг меняю я собственные планы и мысленно прошу Короля продержаться до моего прибытия.

Лететь на Милне мне становилось с каждой минутой всё удобнее и удобнее — просто надо было устроиться в таком положение, чтобы не только не упасть с дракона, но и поддаться плавному потоку ветра, трепещущему сердце и кожу.

"Слышишь меня?" — вдруг раздаётся его голос в моей голове.

Я охаю от испуга, почти свалившись с него.

— Как ты это сделал? — удивляюсь я.

"Это простая связь, применяемая между драконами и любимыми разумными существами. Но ей пользуются редко, за исключением стражи и охраны. Как тебе?" — Милн явно радуется тому, что смог меня так сильно впечатлить.

Я тут же задаю встречный вопрос:

— А мысли ты читать мои умеешь?

"Нет, до твоих мыслей мне не добраться, но, будь ты драконом, ты могла бы воспроизвести свою мысль в целое предложение и проговорить его мысленно".

"Вот так?" — тут же схватываю я, и Милн резко теряет равновесие. Он долго пытается привстать к нужному ему потоку, но его длинная шея и голова в придачу к ней наклоняются назад, ко мне, и, выгибаясь, дракон удивлённо восклицает:

"Как ты сделал это? Ты же не дракон!"

По случайности ли или по задумке этого ужасно непредсказуемого существа, но я вдруг лечу вниз, так как Милн, без спроса у меня на то, принял свой человеческий облик, и теперь мы оба падаем.

Парень говорит, хватая меня за руки:

— Ответь мне.

Глаза дракона в большом волнение скользят по мне диким змеем, не ведая, что я могу ответить.

— Меня укусил Горзон, брат Его Величества, вот, — и я отдёргиваю воротник платья вбок, показывая почти зажившую рану. Эрн вроде говорил мне, что с ней мне осталось жить недолго, но те лекарства, которые зельевар вручил ему, должны были спасти меня. И я это прекрасно чувствовала — боли почти не было, только неприятное раздражение на укушенном месте.

— Я знаю, но мне говорили, что тебя ужалили…

— Да, но, — я прикусываю губу в немом стыде, хотя при этом всём абсолютно свободное падении меня нисколько не тревожит, — Доррон сказал, что это именно укус, замаскированный под…

— Почему же ты молчала, Лана? — Милн на моих глазах, сверкая рассерженными глазами, превращается обратно в дракона и, закинув меня на свою спину, мчит ещё быстрее в замок.

"Но что плохого в укусе? Я почти не чувствую боли, да и к тому же, чувствую я, это всё прекратится", — посылаю я свою мысль Милну.

"В том-то и дело, что не прекратится! Поэтому я в последнее время редко улавливал в тебе тот странный запах, какой обычно исходил от человеков".

"Ты был знаком с настоящими людьми с Земли?" — удивлению моему не было границ.

"Да, сам Милос, лекарь в замке, однажды предал драконов и обернулся в человека, скрывшись на Земле. Ты и представить себе не можешь, перед каким долгом он у Его Величества!"

"Думаю, — тихо встреваю я, — знаю…"

"Не знаешь! Именно Милос ускорил проклятье Короля, пусть и обещал ему, что найдёт для него противоядие. А теперь, я так думаю, этим противоядием становишься ты… Елена".

Я замерла, просто окоченела, сидя на чешуйчатой кожице.