Ещё немного времени — и лёгкие мои быстро-быстро наполняются холодным воздухом, а из-за давления, что так или иначе настигло меня в пространстве, я начинаю медленно теряться.

Страха больше не было — лишь лёгкое ощущение на душе от одной только мысли: "Я выбралась".

- Что-нибудь хочешь сказать? — ласково, не без следа благодарности, спросил у меня Милн, когда мы стремительно рассекли широкий слой белого пера, называемого облаком.

Тело моё хоть и было крепко прижато к раскалённому до красна телу парня (позже он объяснил мне, что так происходит с теми драконами, которые не летали очень и очень давно, при этом никакой обжигающей боли эти покранения не несут ни хозяину, ни окружению), язык мой всё же мог шевелиться. Потому я выдавил из себя, пытаясь понять, почему я так легко справляюсь с ужасным давлением и тошнотой:

— Зачем тогда я учила то заклинание?

— Ха! — усмехнулся Милн, прикрывая своей лапой моё бедное лицо от сильного, пронзающего до костей ветра, — у нас обычно говорят: "Любое выученное — это любое нужное", так что я тебе даже одолжение сделал, ты ещё мне благодарна будешь. Но взять с тебя я уже ничего не имею права, а даже больше — это я тебе обязан, ты ведь мою жизнь, считай, спасла!

— Но как?! — с огромным шоком и грохотом в ушах простонала я.

— Ты, оказывается, относишься к тем самым, кому не подвластны драконьи чары! Не думаю, что все прямо тебе не помеха, но самые сильные — однозначно! Может, на тебе висит какой-нибудь амулет или… проклятье?

— Проклятье? — я затряслась ещё сильнее — голос брюнета был задорным, весёлым, но я уже понимала, что в словах его может и не быть юмора. Лишь сухая правда, скрытая за оболочку баловства".

Взрослый ребёнок, что с него взять?

— Ты как щит, — изрёк Милн, и я постаралась тщательно уловить на его лице хотя бы долю лжи, но не смогла. Разглядела лишь его пристальный взгляд, испепеляющий в пух и прах нашу быструю, облачную дорогу. — Ты точно должна быть проклятой, либо избранной. В крайнем случае, избранной, чтобы быть проклятой. Как сейчас, например. Не попадись тебе моя сестра, не окажись ты у меня, у тебя бы было на одну большую проблему меньше, но Доррон так просто моё освобождение и моего спасителя в покое не оставит. Нам нужен план, нужна помощь, ибо сейчас я бессилен против этого старого пердуна.

— Какое милое слово, — только и выдавил я, стараясь покрепче сжаться, сдавить веки и мысленно улететь на Землю, к отцу и даже к мачехе. Только не в новые проблемы.

Спустя минут десять Милн радостно сообщил:

— Смотри, мы почти на месте!

И я распахнула глаза, полная надежд, что окажусь дома, как и мечтала, но под ногами моими расстилалась тонкая голубая лента — знакомый ручей, да широкое зелёное полотно.

— Мы что, летим в замок? — я с ужасом вскинула голову, но Милн словно бы не заметил моих впившихся в него ногтей и открытый от страха рот.

— Мы летим к Его Величеству! Он нам точно поможет! Я с Аверилом, считай, с детства дружу, да и он против Доррона много чего имеет…

— Нет-нет! — забултыхалась я в крепких драконьих лапах, — ты не понимаешь! Назревает что-то ужасное! Целая война! Ты должен разворачиваться, а иначе тебя убьют из-за меня!

— Что? Что ты несёшь? Аверил хороший дракон, он не…

— Аверил скрывается! Теперь вся власть у Горзона, я могу сказать точно!

— Откуда ты всё знаешь? — ускоряясь, интересуется у меня брюнет.

— Потому что я Маяшка! И Его Величество до сих пор не обручён, он очень слаб. Мы вместе покинули замок, хотели скрыться, но разделились. Милн, послушай, мы должны немедленно разворачиваться, а иначе тебя убьют!

— Ещё посмотрим, кто кого! — оскалился дракон, который, видимо, пропускал все мои слова мимо своих ушей и хвоста.

Я начала паниковать, так как обстановка была, мягко сказать, удручающей. Наверняка Горзон уже направил своих драконов узнать, кто это ему чуть ли не на блюде несёт последний шанс на жизнь собственного брата. Вот же обрадуется, сукин сын!

Ну уж нет!

Я вновь почувствовала прилив сил, да таких, что по сравнению с прошлым моментом, в котором я дралась с Горзоном, сейчас казались просто титанические. Всё, что мне нужно было сделать, — это освободиться от цепких лап, а затем каким-то образом попытаться спасти Милна, ведь этот болван не слушает меня, не хочет слушать.

Я закрыла глаза и попыталась сосредоточиться лишь на одном — на луке. На луке для стрельбы.

Силы мои — это железная стрела, а энергия — тетива. Даже пульс мой на время утих, пока я мысленно представляла, как натягиваю тетиву и выстреливаю из неё в грубые чешуйки и те распадается на части. Нет, я же могу убить Милна! Я чувствую, что так могу поступить, но мне нужно совсем другое! Что мне делать?

Он безнадёги я всхлипываю, размыкая веки, и в ту же секунду я вижу картину тетивы, которая не отбрасывает от себя стрелу, а лопается вместе с ней!

Бац! И тело моё с лёгкостью вырывается из лап и камнем срывается в бесконечное голубое пространство. Страшно становится даже не от высоты, а от понимания того, что земля в этом мире всё-таки существует. И я лечу прямо к ней. И буду где-то минуты через две.

Я поднимаю голову, так как уши улавливают, помимо дикого свистка, драконий рёв, и в ужасе наблюдаю картину, где двое огромных серых дракона в железных доспехах кусают Милна с разных сторон, будто бы жалят его, вливая в беззащитного парня свой яд, а после нескольких укусов тот перестаёт брыкаться, голова Милна медленно покачивается, крылья не выдерживают, и он летит следом за мной.

Не знаю, что страшнее в этой ситуации — моя смерть или эти беспощадные пытки, но я знаю одно — я умру.

— Ты здесь, — быстрый голос подхватывает мой взгляд, а уже знакомые мне тёмно-жёлтые глаза спокойно встречают мои.

Аверил перехватил меня в полёте и сейчас летит в противоположную сторону от Небесного замка.

— Подожди, там же Милн! Мы должны помочь ему!

— Он отравлен, и его будут допрашивать, но ведь он меня не видел, так? Значит, они ничего узнать не сумеют.

— Но как же так? Он рассказывал, что ты его друг! А друзья своих не бросают!

— Я слишком слаб. Посмотри на меня! Я лечу как можно ниже от земли, чтобы, в случае чего, не сломать тебе шею…

— Аверил! — я обхватила его морду руками, повернула к себе и строго произнесла: — Какой бы слабый ты не был, ты — Король! И не просто Король, а Драконий Король! Все эти земли, существа и драконы принадлежат тебе и ты не можешь так просто отдать предателям свой титул и свою честь. А если бы вместо Милна лежала бы твоя потенциальная жена, или мать, или отец? Ты бы тоже испугался собственных слуг?

— Не смей мной кома…

— Я сказала: лети обратно, Аверил. И забудь на время про чужого тебе человека.

Однако, парень меня послушал.

Усадил на землю у ручья, взглянул, как никогда прежде не смотрел — сверху-вниз, но без доли раздражения — , а затем рванул на помощь к Милну.

Мне, по идее, нужно было просто сидеть и ждать конечного результата — спасёт он его, умрёт ли, выйдет раненым — но во мне ещё бурлила прежде проснувшаяся сила. И так просто ждать я была не готова.

Голова моя обратилась на Восток — в сторону той деревеньки, где прежде жил Милн. Думаю, мне согласятся помочь его родные. Но если нет, то я заставлю их. В конце концов, у меня есть связи в лице Аверила, а авельчане ни за что и никогда не предадут своего Короля, если верить последнему на слово.

Что же я наделала?

Я с ужасом взглянула в заоблачную даль, схватив взглядом чёрный край хвоста Аверила, когда тот почти скрылся за пушистым облаком, и ахнула. Только сейчас, видимо, оклемалась. Как я могу так разговаривать с Его Величеством, а тем более помыкать им? Не сносить мне головы…

Но раз всё уже произошло, то так тому и быть. Сейчас моя задача — добраться до деревушки и помочь уже двум красивым проблемам, выпавшим на мою бедную голову.