Я повернула голову к окну и замолчала, наслаждаясь видом. Невероятное по красоте зрелище предстало передо мной. Упирающиеся в ночное небо крыши небоскребов, переливающихся огнями, как новогодние елки, разноцветные иероглифы, танцующие на стенах зданий, оранжевые полоски автомобильных фар на проспекте в самом низу, огромный диск луны, пронзающий городской смог своими яркими лучами.

Окруженный фабриками и заводами, Гуанчжоу утопал в смоге. Но если днем это больше напоминало серую дымку тумана, то вечером, когда загорались вечерние огни, эта дымка превращалась в густую белесую пелену наподобие тех, что бывают в ночных клубах. Разноцветные лучи от прожекторов пронзали сумеречное небо, превращая серый туман в белые клубы дискотечного дыма.

— Ты прав, не будем портить вечер грустными разговорами и напрасными мечтами. Завтра будет новый день, и я с самого начала возобновлю поиски решения этой проблемы. А сегодня — у меня есть ты, а у тебя я. Важно только это.

— Итак, — мой муж откинулся на спинку кресла, — рекомендую заказать лобстера и белое вино. Думается мне, здесь прекрасно готовят морепродукты.

— Полностью доверяю твоему выбору, — я улыбнулась уголками рта и моргнула в знак согласия.

Рэй вскинул руку и через пару секунд возле нашего столика, сгорбившись, стоял все тот же официант. Я не смогла сдержаться и хихикнула, скрыв вырвавшийся изо рта смешок рукой. Никогда не встречала никого более дисциплинированного, нежели китайцы.

Муж тем временем сделал заказ и встал из-за стола, чтобы подойти к окну и получше рассмотреть панораму города.

Я подошла к нему сзади, обняла его и положила голову ему на плечо.

— Самое обидное, — вырвалось у меня, — что эта чертова папка так и не понадобилась мне. Я даже ни разу не заглянула внутрь.

— Замолчи, — тихонько проговорил мой муж, оглаживая мои руки, сцепленные у него на животе. — Посмотри, как красиво. Напоминает Нью-Йорк, тебе не кажется?

— Напоминает любой город с небоскребами.

— Урбанизация уничтожает архитектуру? Хочешь поговорить об этом?

— Пфф…Только не об этом.

Рэй повернулся и прижал меня к себе. Я прикрыла от удовольствия глаза и мысленно перенеслась в Чикаго. Больше всего на свете в эту минуту мне хотелось оказаться дома, открыть глаза и увидеть высокие ели у нашего забора, и ровную линию розовеющего в закатных лучах горизонта.

Никакие небоскребы, рестораны и отели не способны заменить нам радость от ощущения домашнего тепла и уюта.

— О чем ты думаешь? — Горячее дыхание Рэя согрело мое ухо.

— О доме, Вики, Кэтрин…

— Не хандри. Принесли еду.

Мой нос и вправду уловил нежный запах морепродуктов.

— Тогда давай скорее уничтожим это произведение кулинарного искусства. У меня сейчас желудок в трубочку свернется от этого божественного аромата.

— Полностью солидарен с тобой в этом желании, — шутливо поддержал меня Рэй.

Он галантно отодвинул мой стул и усадил меня за стол, как настоящую принцессу. Но не успела я взять в руки вилку и нож, как в кармане его брюк зазвонил мобильник. Я уставилась на него напряженным взглядом.

— Это Сэм, — сказал Рэй, держа перед собой мобильник.

— Так ответь! — почти закричала я, в эту минуту вдруг с новой силой почувствовав приближение чего-то хорошего.

— Алло, — на лице Рэя появилась тревога. Он внимательно слушал, что говорит ему мой друг.

Я вцепилась руками в подол скатерти и выжидающе смотрела на мужа, чувствуя такое нетерпение, словно от этого разговора зависела судьба человечества.

Наконец, он положил трубку и расплылся в широкой улыбке. Острая, как игла, догадка пронзила мое сознание.

— Хилари? — мой голос дрогнул.

— Она пришла в себя, Ли. Ты слышишь? Эта чертова блондинка пришла в себя!

Часть II. Глава 25

Глава 25

Я не верила своим глазам. Моя золовка мирно посапывала на постели. Ее ресницы подрагивали, щеки залил здоровый румянец. Исчезла лихорадочная бледность и потливость кожи, ее мышцы были расслаблены, температура пришла в норму. Жаль, но мы с Рэем не успели увидеть ее до того, как ее ввели в медикаментозную кому.

Никто не отменял болевой синдром, так что Хилари предстояло пару недель хорошенько отдохнуть, а затем провести еще пару недель на карантине.

— Вы счастливая семейка, — улыбаясь, заявила доктор Си, — подумать только! Как вам это удается?

— Не знаю, — я пожала плечами, — наверное, мы привыкли бороться. Это наша национальная черта.

— Лишь бы не ошибиться с врагом, — с сарказмом поддела она меня.

— На этот раз, кажется, мы не ошиблись.

Я провела пальцами по широкому монитору на стене, увеличивая изображение с камер видеонаблюдения в боксе Хилари, и еще раз с улыбкой посмотрела на ее сияющее здоровьем лицо. Эта проходимка выкарабкается. Можно не сомневаться. А заодно, выкарабкаемся и все мы.

— Мистер Скайфилд, вы следующий. — Вдруг напомнила доктор Хуанг, коснувшись плеча моего мужа, застывшего у прозрачной стены.

Рэй вздрогнул и с тревогой посмотрел на нас.

— Ты боишься? — я взяла его за руку и крепко сжала ее.

— Нет, — он покачал головой, — просто меня переполняют эмоции. Еще никогда я не был так близок к избавлению от проклятых аденом. Мы никогда не были так близки к избавлению. Это ощущение заставляет мое сердце колотиться, как перед прыжком с парашютом.

— Понимаю, — я слегка улыбнулась, — но, это же радостное ощущение, не так ли?

— Надеюсь.

Я выключила экран и подошла к стеклу. За ним находился человек, который подарил нам надежду. Во мне вдруг возникло непреодолимое желание сделать для Хилари что-то хорошее.

— Ты что-то знаешь о ее жизни в Штатах? Где она живет, работает? Есть ли близкие?

— Не много. Мы виделись всего пару раз и обсуждали в основном ее претензии на наследство. У меня не было возможности подробно расспросить свою новоявленную сестренку об ее личной жизни.

— Ну, хоть что-то тебе известно?

— Известно, что она работает официанткой сразу в нескольких заведениях города, снимает квартиру на окраине. Семьи у нее нет.

— Мне кажется, мы должны что-то сделать для нее, — я с мольбой посмотрела в его глаза, — я знаю, ты зол на отца и заодно на нее, она никогда не была тебе сестрой и, наверное, никогда ей не станет, но мы ей обязаны в той же степени, что и она нам. Понимаешь?

— Ли, детка? О чем ты? — Рэй резко выдернул свою ладонь из моей руки. — Я оплатил ее лечение, помог попасть в этот эксперимент, по сути — мы спасли ей жизнь. Чего еще?

— Без нашей помощи она опуститься на самое дно, неужели тебе совсем не жаль ее? Разве она виновата, что стала дочерью распутного отца?

Доктор Хуанг, молча наблюдавшая за нашим спором, вдруг фыркнула, а затем развернулась и направилась к выходу. Мне стало не по себе. Мы позволили себе вести эти дебаты в присутствии посторонних. Стыдно. Кровь прилила к моим щекам, я поспешила обхватить лицо ладонями, чтобы скрыть румянец.

— Вот видишь, как некрасиво спорить об этом! — пожурил меня муж.

— Некрасиво оставлять без помощи человека, благодаря которому у нас появился шанс на полноценную жизнь.

Я скрестила руки на груди и обиженно надула губки. Я могла понять, почему Рэй не воспринимает ее, почему так сильно жаждет избавиться от нее, как от живого напоминания грехов своего отца, как от ожившего источника стыда и боли. Но я никак не могла взять в толк, куда запропастилась его человечность?

— Хорошо. Я сделаю это из собственных сбережений, — после пары минут раздумий заявила я, — по крайней мере, я буду знать, что ничем ей не обязана. Не хочу, чтобы это чувство тяжелым грузом висело на моей шее.

— Что ты сделаешь?

— Куплю ей небольшой дом или квартиру. Этого будет достаточно. А дальше пусть сама решает, как поступить со своей спасенной жизнью. Захочет — станет человеком. Нет — превратит свой новый дом в притон. Ее право. На этом все. Не хочу из-за не спорить.