Ещё какое-то время художница смотрела на то место, где раскрывался портал, затем повернулась к друиду и спросила:

— Она умерла?

Колдун ответил:

— Можно сказать так, а можно и по-другому. Она ушла к возлюбленному командору в Чертоги Павших Воинов.

Ровена почувствовала, как подступают к глазам слёзы, сглотнула подступивший к горлу комок, по-детски шмыгнула носом. Взяв себя в руки, спросила слегка дрогнувшим голосом:

— А зачем Отшельнице была нужна я?

— Наверное, не так-то просто далось ей решение уйти, нужна была рядом хоть одна живая душа. Тем более ты знала её историю. Не удивляйся, прелестное дитя. Отшельница показывала мне твои работы, — ответил друид.

— Но она даже не попрощалась, — прошептала Ровена.

Колдун услышал.

— Что ты хочешь, дитя, она была королевой, и ушла по-королевски, не прощаясь, — сказал друид, пожимая плечами, затем неожиданно спросил: — А ты почему не просишь исполнения желания?

Художница растерялась, видимо, на лице её это отразилось. Друид издал короткий смешок, однако глаза колдуна оставались серьёзными.

— Даже не думала об этом, — призналась Ровена и добавила: — Прости, Хозяин Лесов, я не готова платить столь высокую цену за свои желания.

Друид пробормотал:

— Сколько их было, согласных пойти на всё ради своей мечты. Не подозревая, что чем больше меняешь судьбу, тем выше плата. Порой, плата столь непосильная, что не рад и исполнившемуся желанию. Лишь маленькая человечка догадалась.

Ровена почувствовала, как кровь приливает к щекам. Вспомнила чешуйку дракона и загаданное желание, чтобы Ортен стал её мужем. Возможно, любовь к Марвину и есть её плата за изменение судьбы?

Друид выбрался из плена воспоминаний и посмотрел на Ровену пристально, словно прочёл её мысли.

— Ты развлекла меня, прелестное дитя, — произнёс он. — За это получай бесплатный совет: когда своя судьба определена, не заглядывайся на чужую. Прощай.

Прежде, чем художница успела произнести хоть слово, как друид словно слился со стволом дуба.

— Прощай, Хозяин Лесов! — всё же произнесла Ровена, склонив голову.

Художница развернулась и направилась по лесной тропке к дому отшельницы. Зелёные огоньки, уже не скрываясь, провожали гостью, мелькая меду кустами и деревьями. Около входа в галерею Ровену встречали старичок садовник и феечки, похоже, они что-то почувствовали.

— Госпожа Отшельница не вернётся? — спросил садовник.

Ровена ответила словами друида:

— Ваша госпожа ушла к возлюбленному командору в Чертоги Павших Воинов.

Феечки, охнув, зажали рты ладонями, старичок горестно вздохнул. Со стороны входа, раздался сдавленный мужской вскрик, заставивший всех резко повернуться в ту сторону. Бледный Арт, бывший фаворит, стоял, опершись о косяк.

— Нет! — воскликнул он и кинулся бежать по аллее, но был отброшен назад невидимой преградой.

Мужчину, казалось, охватило безумие, он пытался пробиться снова и снова, пока старик садовник, не обнял его за плечи, удерживая, и не сказал:

— Тебе не пройти. Если Хозяин Лесов решил не пускать, не пропустит.

— Ты же выбрал свободу, — не удержалась Ровена.

Арт повернулся к ней, взгляд стал осмысленным, горьким. Судорога пробежала по красивому лицу, бывший фаворит сжал и разжал кулаки и только потом заговорил:

— Уже около портала я понял, как сильно люблю свою фею. Я так долго мечтал о том, что покину проклятый остров, и даже не заметил, как всё сильнее увязаю в любви, как незадачливый путник в болоте. Я ошибся в выборе, ошибся! Сразу, как осознал это, кинулся обратно, использовав амулет переноса… и опоздал.

Арт отвернулся, плечи его дрогнули. Старик садовник похлопал его по спине и твёрдо сказал:

— Поехали, отвезём домой юного Мастера, а после — тебя до портала. Тебе не стоит оставаться на Авалоне, — добавил ворчливо: — Не люблю я пегасами править, ну да ладно.

Всю дорогу до дома бабушки Ровены Арт, разместившийся рядом с художницей внутри повозки, рассказывал о своей жизни у Отшельницы. Мужчине явно требовалось выговориться, и Ровена предоставила такую возможность. Она слушала о злоключениях бесшабашного юного воина, рискнувшего отправиться на остров фей, несмотря на многочисленные предостережения. Многие предупреждали, что и должность посольского охранника не спасёт. И оказались правы.

Арт говорил, говорил, словно пытался оправдаться за неправильный выбор. Скорее, перед собой. А Ровена слушала и думала о том, как замечательно, что её Ортен намного благоразумнее и не последует за ней на Авалон. Она ещё не знала, как сильно ошибается.

Ортен из рода Волков выбраться в Имбор не смог. Потому орк пребывал в счастливом неведении, что его избранница вновь отправилась в дальнее путешествие. Отсутствие связи по амулету с Ровеной Ортен воспринял, как её обиду и нежелание отвечать, ведь он нарушил обещание встретиться в выходные.

Орк уже продумывал в свободное время, как загладить вину: цветы, конфеты, украшения, а может, и всё сразу. Законных выходных мастер-коммандер мечников лишился из-за чрезвычайного происшествия в Степной Военной Академии.

Всё началось с того, что Дирк приревновал свою подругу целительницу к одному из лучников, и, как обычно, вспылил. Слово за слово завязалась драка. Огневика поддержали боевые маги, лучника — его одногрупники. На сторону магов встали мечники, к лучникам присоединились арбалетчики. В итоге небольшая драка вылилась в масштабную потасовку, сотрясшую стены курсантского общежития в левой башне.

Случилось это вечером, и, как-то так получилось, что Ортен как дежурный остался в академии из преподавательского состава один. Даже комендант отпросился у Главы на какое-то домашнее торжество. Если бы Ортен застал начало стычки, сумел бы предотвратить, но он тренировался на полигоне, одновременно в тишине мечтая о своей художнице.

А когда вернулся — нарвался на бой местного значения. Даже целительницы, подбадривавшие криками каждая своего парня, воинственно поглядывали на болельщиц противоположной стороны, примеряясь, как бы половчее вцепиться в их волосы.

Громогласные вопли Ортена, раскидывание в стороны самых рьяных бойцов ничего не дали. Спас ситуацию случай. Кто-то из магов огня — скорее всего, Дирк, как утверждал позже комендант, трагически восклицая: «Я знал, что это недоразумение разрушит академию!» — запалил шторы и несколько дверей. Полыхнуло сильно, и вся энергия драчунов перенаправилась на тушение пожара.

Очень помогло наличие магов воды. Башня пострадала не сильно. Однако убедить в этом коменданта крепости не удалось. На следующее утро бедный толстячок, едва не получивший удар, вспомнил все ругательства, слышанные им за долгую жизнь. Досталось всем: курсантам за драку и порчу имущества, целительницам за подстрекательство, Ортену за то, что не уследил, Главе Академии, за то, что оставил всего одного дежурного. Не обошёл комендант вниманием и себя самого, восклицая:

— Знал же, старый дурень, нельзя ни на минуту крепость оставлять!

Успокоил коменданта Элбан, объявив, что ремонт башни будет проведён за счёт виновных, и их же силами. Ортену как недосмотревшему поручен был надзор за всем этим. Если сбор средств затруднений не вызвал, то уборка и ремонт шли туго. Курсанты, как и Ортен, не особо раньше интересовались подобными вещами.

Ортен уже охрип, выдавая задания, и замучился распределять участки работы, когда получил неожиданную помощь. Касси, дочь хозяина «Мечты орка», не дождавшись своего парня, а их отношения с Ником развивались вполне успешно, явилась на пропускной пункт академии. Выяснив, в чём дело, она решила помочь своему любимому. Девушке удалось уговорить коменданта пропустить её в крепость. Предприимчивая будущая хозяйка таверны нашла путь к сердцу толстячка, вернее, к его желудку. Об этом свидетельствовали два объёмных пакета с умопомрачительным запахом съестного, которые довольный комендант занёс в свой домик.