— Эй, дер Молл, разговор есть, — хрипловатый голос несомненно принадлежал Ортену.

— Слушаю тебя, Волк, — ответил Марвин, в интонациях Ровена уловила насмешку.

— Прекрати морочить голову девчонке. И не притворяйся, что не понимаешь, о ком я, — рыкнул орк.

— Понимаю, — раздался ответ. — Я никогда не обижу Ровену. Ничем.

— Ещё скажи: она тебе не нравится. — В голосе Ортена проявились язвительные нотки.

— Нравится. — Ответ Марвина заставил сердце Ровены забиться сильнее, щекам стало горячо. И тут же холодным душем последовало продолжение фразы. — Но я прекрасно помню о долге перед семьёй. А вот тебя почему Ровена вдруг стала интересовать? Неужели решил попрощаться с драгоценной свободой и примерить брачные браслеты?

— Вот ещё, — фыркнул орк. — На меня многие вешаются, что на всех подряд жениться? — Последнее слово прозвучало приглушенно, раздался глухой удар, Ортен прохрипел: — Пусти… — Отдышавшись, похоже Марвин крепко его приложил к стенке, орк продолжил: — Да, я погорячился. Ро не все подряд. Редкая красавица, руки порой так и тянутся обнять. Но она сестра друзей, стоит прижать в уголке или ещё что, тут же окажусь с ней в храме. Дядя обещал за девчонку башку оторвать. Даже отец намекнул, что с удовольствием примет её в семью. Обложили. Нет, ну если подловят, женюсь, куда деваться.

Ровена почувствовала холод, сковывающий тело и подбирающийся к сердцу, стало трудно дышать. Она не ожидала, что орк её мечты относится к ней, как утопленник к камню на шее. Она стремилась завоевать любовь, а не стать тяжкой, навязанной обузой.

— Ну ты и… — Марвин не закончил фразу, явно не находя слов. Ортен издал короткий смешок. И с чувством превосходства заявил:

— Это я пока не хочу, в любой момент предложу помолвку, Ро тут же согласится, вприпрыжку побежит, о тебе и не вспомнит.

Со стороны входа раздались шаги и какой-то курсант сообщил:

— Наставник Ортен, вас вызывает комендант.

Послышались удаляющиеся шаги, а Марвин тихо выругался. Ровена поднялась, прижимая к груди книги. Марвин обернулся на шорох и застыл. Смуглое лицо побледнело, чёрные глаза расширились.

— Ровена… ты всё слышала, — как-то обречённо произнёс он. И тут же, явно пересиливая себя, добавил: — Ортен не думает так, это всё было сказано, чтобы меня ударить побольнее.

Ровена медленно вышла из-за стойки, протянула пакет.

— Возьми. Твоей дочке. — Марвин машинально принял подарок. — Не успокаивай, именно так он и думает… — Ровена продолжила, словно пребывая в трансе: — Всего двух мужчин за свою жизнь любила Королева Степей. Но один предпочёл власть, другой — долг. — При этих словах щека Марвина дёрнулась. — Власть и долг… Свобода и долг…

Ровена грустно посмотрела на наставника мечников и, больше не говоря ни слова, направилась к выходу.

— Ровена, — позвал Марвин.

Художница обернулась, произнесла:

— Не говори ничего, не нужно, — и зашагала прочь.

Ровена шла к башне-общежитию. С каждым шагом пустота и странное оцепенение внутри сменялись болью, горечью, обидой. В глазах закипали злые слёзы. Повезло никого не встретить. А вот в комнате ожидал сюрприз. На кровати Эрики сидел Ник.

Художница посмотрела на лицо орка, настолько несчастное, что она быстро затолкала собственные неприятности в дальний уголок души. Друг в беде и, раз пришёл к ней, значит, нуждается в помощи. Она подбежала к орку, взяла его опущенные без сил руки в свои и велела:

— Рассказывай.

Ник судорожно вздохнул и произнёс глухим, не своим голосом:

— Эрика бросила меня, Ро. Вернулась на два дня раньше, съездила со мной на становище. А по возвращению мы провели вместе такую ночь! Такую, словно не было никогда глупых размолвок… Утром я решился попросить Эрику стать моей женой, но она… она! — Орк сжал с силой руки, вызвав у Ровены невольный вскрик. Тут же отпустил, шепча: — Прости, прости, — уткнулся в нежные ладони лицом и несколько минут сидел неподвижно. Лишь по плечам пробегала судорога.

Ровена осторожно высвободила руки и подняла голову приятеля, заставив смотреть себе в глаза и чётко, разделяя слова, произнесла:

— Что. Она. Тебе. Сказала?

Ник словно через силу ответил:

— Эрика дочь Вьюги выходит замуж за сына конунга. В академию она больше не вернётся.

— Она же ненавидит жениха! — потрясённо воскликнула Ровена. — Ник, её наверняка заставили.

Орк горько усмехнулся.

— Не заставили. Эрика призналась, что влюбилась в собственного жениха. Что-то разглядела в нём в последнюю встречу.

— Может, она сказала неправду, чтобы утешить тебя, уберечь от разборок с людьми конунга? — не сдавалась Ровена.

— Когда Эрика говорила об этом женишке… — Орк скрипнул зубами, но удержал рвущееся с губ ругательство. — У неё лицо словно светилось, так говорят только о любимых.

Ровена посмотрела в потерянное лицо друга и неожиданно призналась:

— У меня не получилось завоевать любовь Ортена. Случайно услышала, что он согласен жениться на мне, только если вынудят обстоятельства. Да, я сумею его соблазнить. Но не хочу так! Неужели меня нельзя просто любить, мечтать отвести в храм? Без всяких там: вынужден.

Художница почувствовала, как из глаз хлынули слёзы. Настала очередь орка, загонять подальше собственные неприятности. Ник притянул подругу, усадил к себе на колени, обнял, поглаживая спину, легко целуя волосы и уговаривая:

— Ро, не нужно, успокойся. Ты у нас такая красавица, умница, у тебя дар такой, что остальным и не снилось.

Постепенно объятия становились крепче. Ник принялся покрывать поцелуями заплаканное лицо подруги, потянулся к губам. Ровена отстранилась. Орк потянулся следом, но девушка упёрлась обеими руками в его широкую грудь, удерживая на расстоянии. Ник с трудом выровнял участившееся дыхание и с отчаянной решимостью произнёс:

— Ро, давай назло им всем поженимся. Клянусь, я буду тебе хорошим мужем.

Художница выскользнула из объятий и, тоже переводя дыхание, ответила:

— Верю. Но оставайся лучше братом. Как там, в балладе? Два сердца разбитых не склеить в одно. — Она присела рядом с Ником и, уже спокойно сказала: — Я возвращаюсь в Туату сразу после праздника. Думаю, твой отец не откажется открыть для меня личный портал в какой-нибудь приграничный город. Я зайду к нему перед балом. Нашим не говори. Боюсь остаться, если начнут уговаривать. Мне понравилось учиться в военной академии, да и привязалась ко всем.

Ник тяжело вздохнул.

— Я тоже ничего никому не сказал, — признался он. — Не хочу портить праздник. Пусть думают, мы снова с Эрикой поругались. — Тут орк сморщился и горестно простонал: — О, ещё и бал! Ро, стань моей спутницей.

Ровена тоже вздохнула, но тут же встряхнула головой, словно отгоняя печальные мысли.

— Ты же знаешь, я обещала Дирку. Пригласи Касси, она будет счастлива. Помнишь, она говорила, что приготовила платье для праздника, на всякий случай.

— Да её, наверняка, уже пригласили, — Ник махнул рукой.

— Касси — девушка серьёзная, вряд ли она пойдёт с тем, кто ей не нравится, — уверенно произнесла Ровена. — А про платье было сказано в расчёте на тебя. Мало ли, что случится.

Ник задумался, затем поднял на Ровену больные, словно выцветшие глаза и криво улыбнулся.

— Вот и случилось. Ты права, время сбегать в город ещё есть. Пусть хоть кому-то будет хорошо.

Время до бала пролетело незаметно. Ровена откровенно поговорила с Главой академии. Элбан из рода Волков долго и цветисто ругался в адрес племянника. Затем сказал, что ему жаль терять лучшего курсанта-мага, но удерживать не стал. Даже пообещал открыть портал прямо к дому Ровены. Оказалось, в крайних случаях из академии разрешено перемещаться и на дальние расстояния. Художница протянула ему амулеты с прикреплёнными к ним иллюзиями и картинами выставки и объяснила, как пользоваться.

— По размерам подойдёт малая арена, — пояснила она и добавила: — Думаю, лучше выставить после завершения экзаменов. Это мой прощальный подарок.