— Стоит мне предупредить кафедру о предстоящем недельном отсутствии, как, боюсь, разговоры о том, что я должна вернуться за дипломом в будущем семестре опять возобновятся. — они сидели в студенческом кафе, наблюдая как Мелек с группой студенток над чем-то громко смеются, кидая ироничные взгляды в их сторону.

— Аллах, Аллах, какие претенциозные дурочки… — неожиданно вздохнула Бельгин и сосредоточила внимание на подруге. — Тебе не нужно никого предупреждать, просто поезжай и ни о чём не думай, я помогу.

— Каким образом?

Девушка пожала плечами и вновь перевела взгляд на одногруппниц, походило на то, что Мелек готовилась взять реванш, поставив целью прилюдно досадить Дефне.

— Скажу, что ты заболела, а если потребуют какой-то документ, знакомый врач матери без проблем организует его.

— Не ожидала от тебя такого… Это как-то не совсем честно.

— Зато всех устроит. — отрезала Бельгин и, заметив, что Мелек со своей свитой двинулась в их сторону, прошептала. — Тебя идут провоцировать, держись.

— Привет Топал. — с наигранным весельем приветствовала её девица. — Мы хотели придти тебя поздравить, но никаких объявлений о счастливом событии не нашли, и в нашем обществе никто об этом не упоминал. Странно, неужели господин Ипликчи постеснялся ввести тебя в круг, к которому принадлежит сам? — студентки рядом с ней захихикали, поддерживая язвительное замечание.

— Мы отмечали это событие в другой стране, во Франции, в старинном замке. — с улыбкой ответила девушка, наблюдая как меняется выражение их лиц.

— В замке? — фыркнула Мелек. — Что за сказки ты рассказываешь? Как твои нищие родственники могли туда добраться?

— Девочки, — вступила в разговор Бельгин, — фотографии с брачной церемонии выложены на наших страничках, и в инстаграме их можно найти. Шикарные интерьеры, французская кухня, бесподобный и счастливый господин Ипликчи и наша Дефне, затмившая всех своей красотой и свадебным нарядом. Всё есть там… Ищите и наслаждайтесь просмотром и обсуждением.

— Пфф… Так твоя семейка все расходы повесила на богатого мужа? — презрительно заметила Мелек.

— Он мой муж и тратит деньги туда, куда считает нужным. Разве не о таком финансово состоятельном спутнике жизни ты всегда мечтала сама? — Дефне усмехнулась. — Продолжай искать и, может быть, однажды тебе повезёт. — подруги рассмеялись, глядя вслед удалявшейся группе.

В ожидании Омера, желавшего забрать свою жену у университета, Бельгин поинтересовалась, связывался ли с ней Гуэниро.

— Нет, хотя грозился в скором времени приехать в Стамбул. А у тебя есть от него известия?

— Он написал мне на почту. — девушка смотрела в другую сторону и Дефне видела только часть порозовевшей щеки.

Она потянула её за руку, поворачивая к себе.

— Ну-ка, ну-ка… Посмотри мне в лицо. Он тебе понравился? — её вопрос явно был лишним, выражение лица Бельгин красноречиво говорило о её чувствах.

— Этот парень заинтересовал меня. — она не стала скрывать правду. — Он кажется поверхностным и легкомысленным только на первый взгляд, но на самом деле не такой. Это маска, которую итальянец непонятно зачем одевает на себя. Он умный, чуткий, интересный собеседник с глубоким внутренним миром.

Дефне ахнула и прикрыла рот ладошкой.

— Неужели… Неужели это произошло… Ты влюбилась!? — она казалась потрясённой. — Дорогая моя, и когда ты успела, ты же его совсем не знаешь. — девушка схватила её за обе руки. — Он сложный человек, интересный, не спорю, но его жизнь не назовёшь обычной. Ты же знаешь, что он страж рода непонятной Антенаты, за ним и рядом с ним силы, способные тебе навредить. Бельги-и-и-ин… — расстроенно протянула она. — Даже не знаю, радоваться мне или огорчаться.

— Не нагнетай обстановку. — остудила её подруга. — Он мне нравится, но это не значит, что я влюблена и собираюсь строить с ним серьёзные отношения. — она встала, увидев подъехавшую машину Омера. — Впрочем, твой муж ведь принял тебя со всем тем, что тебе присуще и что также может нанести ему вред. Если любишь, соглашаешься и со светлыми, и с серыми сторонами любимого человека. Я не говорю о тёмных, эти ‒ не приму никогда. — кивнула, приветствуя подошедшего к ним мужчину и, обняв Дефне на прощание, отправилась к своей машине.

Теперь каждый день Дефне возвращалась в дом Омера, пока не ставший ей родным, потому что ничего своего здесь не находила, возможно, требовалось больше времени, чтобы привыкнуть к этим стенам и не чувствовать себя гостьей в этих интерьерах. Поужинав и проведя с мужем какое-то время за разговорами с чашкой кофе в саду, она уходила в свою швейную мастерскую, ставшую ей своеобразным кабинетом. Там девушка готовилась к занятиям или делала наброски будущих моделей одежды, но глазами постоянно возвращались к коробке, задвинутой в угол. Модель Шато терпеливо ждала своего часа, желая быть распакованной и водружённой на подходящее ей место, и Дефне почти физически чувствовала этот призыв. Она помнила предупреждение Жюстины и реакцию Гуэниро на этот подарок, но не понимала, какая угроза могла исходить из этой, похожей на детскую игрушку, модели замка. Вряд ли толпа призраков или дух Шато просочиться из него, если она откроет коробку, неупокоенным душам не нужно никакое вместилище, чтобы появляться там, где они желают быть, и её глаза обежали комнату, примеряясь, куда можно поставить столик для модели. Девушка вернулась в гостиную, где находилась большая часть мебели дома, но кроме низкого столика перед диваном и возле кресла, ничего подходящего не увидела. Может, стоило посоветоваться с Омером, он уже больше часа был в своём кабинете, работая над картиной, давно ждавшей последних мазков своего создателя.

— Привет, ты очень занят? — она просунула голову в полуоткрытую дверь.

Держа одну кисть в зубах, и накладывая штрихи второй, он невнятно пробормотал:

— Жаходи… — отложил кисти, вытер руки и раскинул их, приглашая жену в свои объятия. — Закончила свои дела?

Дефне уткнулась в его плечо и, обхватив чуть ниже талии, прижала к себе, её тело сразу откликнулось на эту близость, поползли мурашки и сердце сладко замерло,

— М-м-м… — протянул он. — Ты осознаешь всю опасность своих действий?

Она хихикнула и запечатлела сочный поцелуй у основания его шеи, чуть помедлив втянула его кожу в рот и слегка прикусила, эта ласка быстро подстегнула его желание. Муж приподнял её, посадил на стол и широко разведя её ноги, встал между ними.

— Тогда ты поплатишься за это… — угрожающе прорычал он, смешно подвигав бровями.

Девушка поёрзала, устраиваясь на столе, её глаза заблестели, она откинулась назад, выгнув грудь с ясно обозначившимися под маечкой возбуждёнными сосками, и обхватила ногами его ноги.

— На столе… — закусив губу, нерешительно пробормотала она.

Вместо ответа он приложил её ладонь к своей промежности.

— О-о-о… — она выдохнула и с силой прикусила нижнюю губу, прикрыв глаза…

Через полчаса, Омер перенёс раскрасневшуюся жену на кровать, и Дефне ни разу не вспомнила о первоначальной причине своего визита к мужу.

Но ей напомнили об этом… Едва она, утомлённая любовными ласками, закрыла глаза и провалилась в сон, как перед ней возникли странные картины далёкого прошлого, девушка ощутила себя зрительницей рыцарского турнира. Словно в замедленной съёмке два рыцаря в тяжёлых доспехах мчались навстречу друг другу, держа копья наперевес. На рукаве одного из них развевалась белая женская вуаль, и белый плюмаж украшал верх его шлема. Другой рыцарь весь в чёрном не имел никаких отличительных признаков, даже щит, прикрывавший его левое плечо имел цвет доспехов. Лошади, накрытые длинными попонами, почти поравнялись и, чуть привстав в стременах, рыцари ударили друг в друга копьём, стремясь выбить противника из седла. Разъехавшись, они вернулись в изначальную позицию и, поменяв копьё на более длинное и по виду более тяжёлое, вновь ринулись в атаку. На этот раз Чёрный рыцарь оказался проворнее и сильнее, уклонившись от удара, нанёс свой с такой силой, что деревянное древко переломилось, а его противник с грохотом упал с лошади. Однако рыцарь не торопился добить лежавшего противника, дав ему время подняться, они схватились за мечи, зрители подбадривали воинов, теснясь у ограждений, чтобы не упустить детали боя, и Дефне смутно слышала их крики, в которых множество раз звучали имена Филипп и Бернар. Рыцарь с белым плюмажем, видимо, был ранен и слабел на глазах, поэтому всё чаще и чаще оказывался на земле, наконец, наступил момент, когда он не смог встать. Победитель подошёл к нему, наклонился и что-то прошептал, вынул тонкий стилет и почти неуловимым для глаз движением воткнул его в шею. Зрители ахнули и замерли… Затем все закричали, к лежащему на земле кинулись люди и, подняв, понесли в сторону палатки. Чёрный рыцарь, никем не задерживаемый, не спеша направился к своей лошади, проходя мимо Дефне, он приостановился и приложил руку к шлему в знак приветствия, пряди длинных светлых волос, выбившиеся в пылу сражения, струились по спине.