— Да, точно. — Дефне подчеркнула своё согласие, энергично взмахнув вилкой. — Столько богатства и красоты… Непонятно, зачем это держать под замком? Представь, кто угодно мог бы туда зайти, да и стянуть что-нибудь. Не понимаю, почему охрана проявляет такую небрежность, если комнаты битком заставлены такими сокровищами. — девушка тряхнула головой и неожиданно прошептала. — А можно мне ещё того сыра порезать?

Омер улыбнулся, его всегда забавляли её неожиданные переходы в разговорах.

— Ну, конечно, и попробуй медовый хлеб, он прекрасно сочетается именно с этим сортом сыра.

— И всё-то ты знаешь. — заметила она со вздохом.

— Я дольше тебя живу. — пошутил он и добавил про себя: «И у меня было больше возможностей для путешествий».

Закончив завтрак, они вышли на территорию через открытые двери зала и немного прогулялись, обсуждая планы, оба решили, что не станут никуда торопиться и уделят осмотру Шенонсо столько времени, сколько понадобится. Девушка не стала подниматься в номер и осталась ждать его на улице, правда, он взял с неё обещание не отлучаться больше ни с каким исследованием в его отсутствие, а сам поднялся в номер за видеокамерой и маленькой плоской коробочкой. Прежде чем положить её в карман куртки, открыл ‒ необыкновенной огранки топаз цвета индиго блеснул на солнце и маленькие бриллианты, окружавшие овальный камень, также заискрились, поддерживая его своим сиянием. Сегодня решится их будущее, и если Дефне любит его и ответит согласием, к вечеру этого дня она официально станет его невестой.

Расстояние до замка Шенонсо машина преодолела на небольшой скорости буквально за двадцать минут, очевидно, предвкушая встречу со своей мечтой, девушка сидела неподвижно и молча смотрела вперёд, стараясь ничего не упустить. Оставив машину на стоянке, пошли по длинной аллее вместе с другими туристами, желавшими посмотреть один из самых знаменитых замков Луары.

— А там, очевидно, сад Дианы, цветник и оранжерея, где для неё выращивали дыни и артишоки. — Дефне остановилась, разглядывая здания справа от аллеи.

— И чуть дальше, ближе к замку, донжон, так называемая башня Марка, оставшаяся от первоначальной крепости. Я читал, что она пострадала от бомбёжек во время войны. — мужчина вытянул вперёд руку, указывая на круглое здание с остроконечной крышей.

— Мы сможем подойти поближе? За ней Екатерина Медичи разбила свой собственный парк, по своему вкусу, но кажется, сад Дианы оказался вне конкуренции. — девушка повернулась к Омеру, ожидая ответа.

— Таких деталей я не знаю. Но даю слово, осмотрим всё, времени у нас предостаточно.

Выйдя на широкую эспланаду, они остановились, желая насладиться открывшимся перед ними видом, Дефне много читала о замке и знала, что, открытый для посещения, он является частной собственностью семьи Менье. Пока Омер покупал билеты, она любовалась чудесным парком Дианы де Пуатье, прогулочная терраса, построенная рядом с ним, должна была защищать партеры от наводнений. Парк ещё сохранил своё великолепие, ухоженные газоны зеленели, и причудливой формы цветочные композиции всё ещё радовали глаз. От восторга у Дефне замирало сердце, они могут провести здесь весь день и, не торопясь, осмотреть всё до мелочей, как внутри, так и снаружи, и не только замок, но и другие объекты, которые они видели по дороге сюда. Омер, стоявший возле башни де Марка, махал ей, и она поспешила к нему.

— Узнаёшь? — мужчина показал ей на герб сохранившегося колодца. — и когда она отрицательно помотала головой, напомнил. — Ну как же… Семейный герб де Марк: орёл и химера. — подал ей аудиогид и наушники. — Полагаю, рассказ начнётся с истории замка, владельцев у него было намного больше, чем у Азей-Лё-Ридо. Если что-то не поймёшь, не огорчайся, потом разберём. Только, прошу тебя, держись рядом, в залах много посетителей, не потеряйся.

— Ты взял на французском? — уточнила она.

— Да, а что? — он удивился. — Ты предпочитаешь другой язык? — и, крепко сжав её руку, потянул Дефне к дверям, но не входя в замок, они остановились, чтобы получше разглядеть её: крашенная, резная деревянная дверь эпохи Франциска Первого поражала своими размерами.

— Просто огромная. — восхитилась девушка и, приглядевшись, указала на гербы. — Смотри, на створках гербы Бойе и его жены, а сверху ‒ саламандра Франциска, а вот что означает надпись, я не помню, надо послушать.

— Полагаю, ты сама могла бы провести мне экскурсию, не хуже аудиогида. — Омер улыбался.

— Наверное, могла бы. Но мне хочется послушать, гиды всегда приберегают для посетителей интересные детали, не указанные в официальных источниках. А на выходе задержимся? Я бы купила кое-что на память.

— На память? — переспросил он, сразу подумав о предложении, которое собирался сделать сегодня. — Думаю, и без покупок ты сохранишь яркие воспоминания об этом посещении. — добавил мужчина и машинально коснулся рукой кармашка на куртке.

Они провели в интерьерах замка более двух часов. Первым их встретил Гвардейский зал: балочный потолок, на полу остатки майолики шестнадцатого века, в огромных сундуках, расположенных вдоль стен, королевский двор перевозил серебро, гобелены и посуду, переезжая из резиденции в резиденцию.

— На гобеленах так много сцен охоты. — Омер был в наушниках, но увидел шевеление её губ, приостановился и вопросительно взглянул на девушку, которая уже двигалась к дверям, её внимание привлёк девиз первых владельцев замка Томаса и Катрин: «Если мне удастся построить Шенонсо, меня будут помнить».

Из Гвардейского зала они прошли в капеллу с витражами, выполненными в двадцатом веке, ими заменили оригиналы, пострадавшие при бомбёжке. Скульптуры и картины имели религиозное содержание, молодые люди были поверхностно знакомы с библейскими сюжетами и оценивали, прежде всего, их художественную ценность. Курьёзной показалась информация о том, что в разрушительное время Французской революции Мадам Дюпен ‒ тогдашней владелице замка ‒ удалось сохранить капеллу, превратив её в дровяной склад.

Осмотру спальни Дианы де Пуатье, Дефне, а соответственно и Омер, не упускавший девушку из виду, уделили больше времени. Фаворитка короля Генриха Второго, которой он, нарушив закон, подарил Шенонсо, после его смерти вернула замок вдове Екатерине Медичи. Омер молча указал рукой на потолок и камин, украшенные инициалами королевской супружеской пары «C» и «H», при переплетении могли читаться как «D». Множество картин, за исключением портрета Екатерины Медичи на камине, и гобелены, висевшие с двух сторон от спального места, имели библейские сюжеты. Рассматривая кровать под балдахином, девушка слегка улыбнулась, очень похожая ждала её в номере отеля. Мужчина проследил за взглядом Дефне и, освободив одно ухо от наушника, спросил:

— Кстати, как спалось на кровати Ренессанса?

— Очень хорошо, хотя и непривычно. — увидела его улыбку и пояснила. — Она немного высока для меня, да и сны какие-то странные снились…

— Так поэтому ты отправилась путешествовать по отелю?

Она серьёзно взглянула на него и без улыбки ответила:

— Возможно… Кстати, мебель в моём номере скопирована довольно точно, если судить по оригиналам, которые мы увидели в других комнатах. Ведь здесь только аутентичные вещи?

— Несомненно. Но не факт, что они когда-то находились именно в этом замке. С Азей-Лё-Ридо ведь та же ситуация… Исторических потрясений во Франции случилось достаточно, многие предметы терялись или просто уничтожались, поэтому то, что удалось сохранить в музеях и в других замках, распределяли потом между подобными памятниками.

В рабочем Зелёном кабинете королевы Екатерины Медичи, управлявшей Францией после смерти супруга, главной достопримечательностью оказалась шпалера шестнадцатого века, в рассказе экскурсовода она значилась зелёной ‒ что объясняло и название кабинета ‒ но со временем шпалера поменяла свой цвет и стала синей. К тому же рисунки на ней оказались очень необычными для той эпохи: фазаны, ананасы, орхидеи, гранаты, животные и растения, неизвестные в Европе того времени, были созданы воображением мастеров ьи часто нее имели сходства с оригиналами.