— И вы думаете, что алтарный камень признает его?

— Уверена в этом.

— Ладно, — задумчиво протянул Глой. — Но и мне нужны гарантии. Вы поклянётесь родить мне наследника, если имеющегося не примут Боги. Согласитесь, моё требование разумно.

— Хорошо, — нехотя признала Лотта. — До встречи в храме, советник.

С этими словами принцесса поспешила оставить мужчин, пока Глою не пришло в голову потребовать от неё немедленных клятв.

Провожал Глоя Майлин, а Ремтон бросился на поиск Лоттарии. Ему очень не понравилось обещание, вырванное у девушки советником.

Нашёл он Лотту в саду на качелях. Откинувшись на спинку подвешенной к перекладине скамейки, принцесса слегка раскачивалась, прикрыв глаза и ничего не замечая вокруг. Она так глубоко погрузилась в терзающие её мысли, что не сразу отреагировала на севшего рядом Ремтона. И только когда его тёплая ладонь накрыла озябшую руку девушки, Лоттария подняла глаза на потревожившего её мужчину.

— Лотта, я пришёл сказать…

Но принцесса не позволила продолжить.

— Не нужно, Рем, — мягко улыбнулась, пряча отголосок боли на дне своих печальных глаз. — Мой брак, раз уж все уверены, что у меня нет ограничений для выбора мужа, вполне приемлемый выход. Глой прав. Пять лет нам не продержаться.

— Это решаемая проблема. Заберём Катерину, и я уведу вас в замечательный мирок. Нашёл пару лет тому назад. Не испорченный цивилизацией, уютный такой. Население на уровне первобытно-общинного строя. Магический фон достаточно высокий. Но местным шаманам противопоставить нам нечего. Да мы и нарываться не будем. Места для всех хватит. Представь: чистый воздух, вкусная вода, дичь и рыба, грибы и ягоды. Романтика. Май с Натом там даже домик начали сооружать. Не наши хоромы, конечно. Но на первый случай сойдёт. А там обживёмся, обустроимся. Пять лет протянем!

Слушая Ремтона, Лотта благодарно улыбалась. Его рука так и не отпустила её, и тепло, которым этот мужчина всегда щедро делился с ней, нежно согревало уставшую от одиночества душу Лоттарии. Она кивала, во всем соглашаясь с Ремом. Обещала ни на минуту не отходить от него в храме, не размыкать их рук. А сама думала о том, что перед его приходом приняла правильное решение и ни за что от него не отступится.

Империя Истар.

Катерину разбудили ночью. Потревоживший её сон советник приказал женщине поторопиться, а сам подошёл к открытому окну. Глой терпеливо ждал, пока умоется и оденется его пленница.

До желанной цели остался последний шаг. И ему было страшно сделать его. Глой Стани боялся разочарования. Боги своевольны. В их решении никто не может быть уверен. Пылающее лицо советника остужал холодный ветер. Он позволил себе миг слабости, о котором никто не узнает. А потом резко повернулся, схватил за руку и потащил за собой плохо осознающую происходящее Катерину.

Она шла за ним молча, не сопротивляясь, не предпринимая попыток прояснить, что так спешно от неё потребовалось. Спустившись вниз, они вышли из дворца и сели в ожидающую их карету. Катерине даже любопытно стало, передвигаться таким вот способом ей ещё не приходилось. Воспоминание о первом знакомстве Ремтона с её ласточкой вызвало у женщины невольную улыбку. Вот теперь и она испытала на себе прелести знакомства с чужим миром.

Ехали довольно долго. Небо уже начало светлеть, когда карета, наконец, остановилась.

— Нельзя сказать, что понравилось, но впечатлений хватит надолго, — думала Катерина, принимая протянутую ей руку.

Советник хмыкнул, словно она произнесла всё это вслух. Он повёл женщину за собой, искренне восхищаясь её способностью не впадать в панику, чтобы с ней ни случилось.

К главному храму империи последние лет двести добирались порталом, избегая изнурительного подъёма в гору. Но Глой Стани магией мгновенных перемещений не обладал, а лишние свидетели ему были ни к чему. Полной уверенности в успехе брачной авантюры у Глоя не имелось. А держать ответ перед императором, пойди что-то в разрез с задуманным, в его планы не входило.

- Думаю, ты знаешь имперский, — снизошёл советник до разговора со своей пленницей.

— Знаю, — согласилась Катерина.

— Нам нужно подняться на эту гору. Будешь идти первой. Держись за перила. Подъём здесь достаточно пологий. Но путь оттого стал намного длиннее. Так что не сильно спеши, береги силы, остановиться и отдохнуть мы не сможем, запрещено.

— Понятно. Это и есть ваш главный храм? — женское любопытство всё же взяло верх над сдержанностью.

— Он самый, — сухо подтвердил советник, хотя ему и стало любопытно, это как же его пленница догадалась.

Глой ждал вопроса, зачем они здесь? Но больше ни о чём женщина Онура его не спросила. С каждой минутой становилось всё светлее, и Катерина с интересом изучала представшую перед ней живописную местность.

Когда окончательно рассвело, Глой с Катериной ступили на стёртые каменные ступени. Шли действительно долго, к концу подъёма мышцы ныли, дыхание сбилось. Но Катерина решила, что оно того стоило, залюбовалась открывшимся с высоты видом. А потом она оценила и храм.

От высоких каменных стен веяло глубокой древностью. Храм был сложен из грубо обтёсанных камней. Похожее на круглую башню строение венчал островерхий купол. По всему периметру здания узкие не застеклённые оконные проёмы чередовались с глубокими нишами, в которых застыли причудливые, подвергшиеся коррозии временем фигуры полулюдей-полуживотных.

Войти в храм можно было через любой из трёх аркообразных дверных проёмов. Дверей, как и окон, здесь не было. Ветер и солнечные лучи свободно гуляли по храму. Но ни пыль, ни грязь не оскверняли его внутреннее пространство.

Под самым куполом лежал большой серый камень. На нём — ритуальный кинжал. И больше ничего в помещении не было.

— Странное место, — вырвалось у Катерины. — А жрецы в вашем храме имеются?

— В этом — нет, — ответил Глой. — Здесь, для общения с Богами посредники не требуются.

— Почему так безлюдно? К местам силы обычно тянутся паломники. Не думаю, что ваши люди чем-то существенно отличаются от людей из моего мира. Или для простых мирян сюда доступ закрыт?

— Раньше в храм допускались паломники, — поддержал разговор Глой. — Но это было слишком давно. Не при этой правящей династии. А сейчас …

Договорить он не успел. Вначале советник почувствовал слабый магический всплеск. А затем:

— Мы в храме, — уловил он отчётливо прозвучавшую мысль Катерины.

И только потом из марева открывшегося перехода вышли Майлин, Ремтон и Лоттария.

Рванув на себя Катерину, Глой сделал несколько стремительных шагов, увеличивая расстояние между собой и вышедшими из портала людьми.

— Без глупостей, — предупредил Стани, приставив кинжал к горлу своей пленницы. — Вначале ваши клятвы, потом обмен женщинами, — усмехнувшись, добавил советник.

От напряжения его рука дрогнула, и острый нож слегка оцарапал шею Катерины.

Глаза Майлина потемнели, с большим трудом справившись с собой, он произнёс.

— Я, Майлин Онур, клянусь, что находясь в этом храме, не причиню физического вреда Глою Стани.

- Я, Ремтон Дигрант, клянусь, что находясь в этом храме, не причиню физического вреда Глою Стани, — вслед за Майем повторил и Рем слова затребованной Глоем клятвы.

— Принцесса, теперь ваша очередь, — не посчитав для себя достаточными полученные им гарантии, потребовал советник.

— Вы хотите, чтобы и я поклялась, что не причиню вам вреда? — удивилась девушка.

Явная насмешка в голосе Лоттарии задела Глоя.

— Поклянитесь, что не выйдете из храма, не скрепив своей кровью брачный обряд, — сердито потребовал он.

И по тому, как напрягся Скиталец, советник понял, что не зря опасался обмана.

— Ну, я жду, — зло прошипел он.

Лотта равнодушно пожала плечами.

— Я, Лоттария, наследная принцесса империи Истар, клянусь, что сегодня алтарный камень будет окроплён моей кровью и кровью добровольно выбранного мною мужа.

Не дрогнувшим голосом произнесла девушка слова ожидаемой от неё клятвы.