— Не-а, — одарила меня Кати ответной улыбкой, взглянув украдкой на наблюдающую за нами Лайди.

Ясно, не время и не место для откровений. Могу и подождать.

— Хозяюшки, сколько у меня времени до обеда, — поинтересовался, меняя тему.

— Через пару часов накроем на стол, — пообещала Лайди.

— Мне бы место у плиты? — попросил я. — Пустите на свою территорию? Хочу заварить травки для Диттера.

— Конечно, Май. Плита свободна. Мы сейчас пирожки будем лепить. Тесто уже готово.

Пирожки? Давно Катюша нас своей выпечкой не баловала.

— Какое замечательное сегодня воскресенье, — пробормотал, доставая мешочки с травами.

Когда отвар был готов, я отнёс его к Лотте в спальню.

— Майлин, он спит и спит, — едва увидев меня, бросилась ко мне принцесса.

— Не надо волноваться, с ребёнком ничего плохого не случится, — заверил я Лоттарию и разбудил Диттера, сняв с него наложенный Ремом сон.

А потом напоил мальчика приготовленным мною снадобьем.

— Я бы хотела спуститься в гостиную. Поможете мне с Диттом? — попросила успокоившаяся Лотта.

Я поднял с кровати ребёнка, осторожно прижимая его к себе. Маленькое хрупкое чудо тихо сопело у меня на руках. Ярко-синие глаза смотрели внимательно, пытливо.

- Сделаю всё, чтобы сберечь тебя, малыш, — мысленно пообещал я.

В ответ моего сознания мягко коснулась тёплая волна доверия и симпатии.

Я улыбнулся. Кажется, маленький принц принял меня в свой самый близкий круг. И я знал, что никогда его не предам, не обману оказанного мне доверия.

Лоттария.

Я старалась держать лицо! Снадобья Майлина помогали мне в этом, наделяя определённой бесчувственностью. Где-то, глубоко во мне, билась в истерике испуганная девочка. Но, когда я вошла в гостиную, мужчины, поднявшиеся при моём появлении, могли лицезреть совершенно спокойную, чуть отстранённую принцессу.

Натин Санари подвинул поближе к камину кресло для меня. Вошедший следом наставник Онур подождал пока я сяду и передал мне сына.

— Данис Верд, — обратилась я к не сводящему с меня глаз боевику, — вы можете подойти и задать свои вопросы.

— Ваше высочество, простите, — смутился мужчина, — я не хотел беспокоить вас своим любопытством.

— Мы не в императорском дворце, — усмехнулась я, с трудом сдерживая затопившую меня горечь, — не нужно церемоний. И будет лучше, если вы всё узнаете от меня, не строя собственных домыслов.

Указав Верду на ещё одно, стоящее неподалёку, кресло, я велела ему присесть напротив меня. И тут завредничал Диттер, который выспался и не хотел больше лежать у меня на руках.

— Я возьму его? — развлекающий своего сына Ремтон, тут же оказался рядом.

А мне показалось, что он вовсе не обращает на меня внимания.

Наши глаза на миг встретились. Рем, чуть виновато улыбнулся. И от этой его улыбки на душе у меня потеплело. Стало удивительно спокойно. Разжались тиски сдавившего меня страха. И я с благодарностью улыбнулась ему в ответ, решив для себя не заморачиваться странным порывом Рема в моей спальне.

Отдав Дитта Ремтону, я повернулась к ожидающему меня Верду.

- Итак, я готова вас слушать. Но, для начала, хочу вас спросить, достаточно ли очевидно, что я нахожусь в этом мире по собственному желанию, а не по принуждению. И меня, как минимум, нет необходимости спасать от Ремтона Дигранта и Майлина Онура?

— Это действительно очевидно, моя принцесса. Но что заставило вас покинуть империю?

— Соображения собственной безопасности.

— Вам угрожали? Но кто?! Кто бы… посмел?

Многозначительная пауза показала, что маг уже знал ответ, не успев до конца задать свой вопрос.

— Да, — кивнула я, — вы всё поняли правильно. Никто другой бы не посмел.

— Император перевернул всю империю и сопредельные государства. Теперь ищейки проверяют все известные нам миры. Вас очень основательно ищут.

— Конечно, — усмехнулась я. — Если не вернуть меня в положенный срок, произойдёт смена династии, со всеми вытекающими из этого для императора последствиями.

— Вопрос жизни и смерти, — прошептал потрясенный прозрением боевик.

— Его или моей, — кивнула я. — Если император получит Диттера, а его несчастная дочь, внезапно, трагически погибнет, мой отец ещё очень долго будет вашим императором.

— Вы вообще не собираетесь возвращаться? — Данис Верд не мог в это поверить.

Я отыскала глазами Майлина Онура, молча прислушивающегося к нашему разговору. Он слегка качнул головой, отвечая на не заданный мною вопрос.

— Кто знает? — ответила императорскому боевику. — У меня достаточно времени, чтобы решить это.

Он кивнул, принимая мой ответ.

А потом в гостиную вошла Лайди. Увидев меня, смутилась. Отвечая на её приветствие, я доброжелательно улыбнулась девушке. Воевать с ней мне уже не хотелось. Не так и плохо, что с нами будет жить моя соотечественница.

Обед собрал за столом весь наш маленький «двор», даже Ремтон с Майлином в это воскресенье были дома. Детей уложили в коляску, и на какое-то время нам хватило их миролюбивого настроения и разглядывания друг друга. Но стоило Диттеру захныкать, как Лайди, вопросительно взглянув на меня и получив моё молчаливое одобрение, бросилась к малышам. После обеда, позову её с собой на прогулку, решила я. Выгуляем Дитта и Рому. А заодно, и поговорим. Сегодня я вполне была к этому готова.

Катерина.

Мысль о том, что это мой мир, а пришлые маги здесь гости, придя в мою голову, заставила взглянуть на сложившуюся ситуацию немного под другим углом.

До сих пор, я как-то не особо об этом задумывалась, не воспринимая Майлина и Ремтона, как людей «не от мира сего». Они оба достаточно органично вписались в новые условия существования. Мы хорошо понимали друг друга, не пытаясь навязывать собственную систему ценностей и мировосприятия.

С Натином Санари всё оказалось сложнее. Его мужской шовинизм утомлял. Иногда раздражал. Но разве вокруг мало ему подобных? Я не позволяла Санари подмять себя и к чему-то принудить, терпеливо отстаивала своё право жить, как самой захочется. В последнее время в наших отношениях наметился ощутимый прогресс. Ещё немного и мы бы с ним окончательно поладили.

И тут взбрыкнула Лотта. Принцесса, мать твою! Но именно её показательное выступление заставило меня задуматься.

И почему я раньше не обращала внимания, что мужчины относятся к ней по-особенному?

Натин никогда на Лоттарию не ворчал, ничего не требовал, подчинялся, о чём бы его Лоттария не попросила. Хотя, разве она просила? Скорее доносила до него свою волю, сообщала о желаниях.

Ремтон перед принцессой не прогибался. Он постарался стать Лотте другом. Для не испорченного дворцовой выучкой Скитальца в том не было ничего странного и недопустимого. Принцесса приняла предложенную ей дружбу. Человеческого тепла всем хочется. А от Рема принцесса получала его с лихвой. Не знаю, насколько Ремтон осознавал это, но Лоттария ему нравилась. Я давно заметила, что он видит в ней не принцессу, а женщину. Теперь вот, даже посочувствовала Рему. Ничего ему с ней не светит. Будет молча облизываться и страдать. А может, привыкшему к необременительным лёгким связям Ремтону, есть в том польза? Никогда не говори никогда. Кто знает, что у них впереди?

Для моего Майлина Лоттария в первую очередь принцесса и мать будущего императора. Май заботился о ней, никогда не позволяя себе ни фамильярности, ни дружелюбной снисходительности. Принцесса отвечала ему уважением и … Я попыталась подобрать подходящее слово, но лучше, чем послушание, так и не нашла. Пожалуй, да. Лотта прислушивается к советам Майя, уступает, не настаивая на своём. Авторитет наставника Онура для Лоттарии непререкаем.

Насколько я смогла понять, у них там без этого никак. Должен быть мужчина, который управляет ситуацией, заботится и тащит всё на себе. Лотта интуитивно выбрала сильнейшего и полностью доверилась ему.