— Но они отказались. Заявили, что не убивали князя, что он, его жена и немногочисленная свита из троих оборотней до них не добрались. Ярон не поверил. Люди стояли на своём. Но потом нашлись те, что заявили: оборотни им давно поперёк горла, подати непомерны и мы не имеем на них никаких прав. Среди людей всегда были те, кто ненавидел оборотней, они организовались, у них появился вожак, и он объявил, что именно они уничтожили князя Теновии. Было несколько мелких стычек и… началась война.

— Вереней возражал. Он говорил, что надо договариваться по-хорошему и что доказательств того, что люди убили князя, его жену и приближённых — нет. Он в это не верил. Во-первых, это было бы очень и очень непросто. Общая магическая сила этих пятерых была огромна. Даже если их застали врасплох — всё равно… К тому же, они собирались облегчить и уменьшить подати — именно об этом и должны были договариваться. Зачем их убивать? Они пошли навстречу даже в том, что согласились встретиться на нейтральной земле, тогда как обычно представители людей прибывают на поклон к князю в его владения. С другой стороны, если договориться не удалось…

— Ярон считал, что их могли чем-то опоить и убить сонных. В этом есть логика. Конечно, опоить оборотня не так-то просто… И всё же возможно — нельзя не признать. Одна из сильных шаманок в то время была на стороне людей, много помогала им. Ярон решил, что она могла помочь им и в этом. Если это правда, то… подобное убийство вполне возможно осуществить. Однако Вереней говорил, что в нём нет смысла! Зачем убивать князя, готового идти на уступки? Чтобы получить на княжеском месте обозлённого на людей наследника, который наверняка захочет отомстить за родителей?!

— Короче говоря, этот вопрос до сих пор не прояснён до конца. Что именно случилось с князем, его женой и приближёнными, по сей день неизвестно. Они как сквозь землю провалились. Но Ярон по-прежнему уверен, что их убили люди.

Убийства не всегда бывают логичны. Вереней же считал, что та группа ненавистников оборотней просто подсуетилась и решила заработать авторитет, объявив, что это их рук дело. С другой стороны… Если люди хотели избавиться от власти оборотней, подорвать силу князей Теновии… Да, такое могло быть. Но было или нет, боюсь, мы не узнаем уже никогда…

— И Вереней объявлен предателем только потому, что не согласился с Яроном? — уточнила Полина.

— Нет, не только, — вздохнула Райяна. — Они не пришли к общему мнению, это нормально. Но дальше — князь решает, как поступить, а остальные подчиняются. Если только большая часть его подданных против… Тогда возможно решение о смещении князя или — о том, что конкретно этот приказ выполнять не будут. В общем, подробности тебе не нужны, потому что большинство с Яроном согласилось.

— Наш клан — волки — был в ярости. И остальные, кстати, тоже проявили редкое единодушие. Прежнего князя любили и уважали. Началась война с людьми. И тогда… Вереней перешёл на их сторону, и увёл за собой некоторых из медведей и даже нескольких волков — тех, кто был с ним согласен. К нему неожиданно присоединились даже кабаны, обычно не участвующие в распрях. В основном все присоединившиеся к Веренею любили человеческих женщин, как он сам, или были их сыновьями и дочерями.

— Вереней очень любил свою жену. Она была обычным человеком. Сначала — прислугой в замке, а потом Вереней взял её в жёны и она уже не работала, у них родился Верен. Ну вот… Вереней помог людям организовать оборону, он был превосходным стратегом, а потом он, как и те, что пошли за ним, погибли в бою… Они защищали людей до последнего. И надо сказать… война остановилась намного раньше и жертв среди людей было намного меньше — благодаря им.

— С тех пор у нас Веренея считают предателем. Ярон отпускал вдову Веренея, давал ей возможность уйти к людям, но она не решилась. Здесь ей было несладко, она умерла, кажется, два года назад, но кто знает, каково было бы там… Жена оборотня, родившая оборотня… Хотя он и был на стороне людей, но всё равно… Хорошее забывают быстрее, чем плохое.

— Вскоре после той войны отношение к таким, как она, у людей было очень плохим. Сейчас, говорят, получше. Хотя и тогда, и сейчас, если родился ребёнок- оборотень, таким женщинам всё равно приходится переселяться к нам или отдавать нам детей. Мы даём им возможность нормально жить и учиться пользоваться своей силой и контролировать её. Таким людям нельзя оставаться в человеческих поселениях. Иногда и от браков обычных людей рождаются оборотни. Иногда они пытаются скрывать это… Ладно, это уже неинтересно.

— Какая… трагичная история, — у Полины даже сердце защемило. — Но Верен то вообще ни в чём не виноват! Даже если считать, что виноват Вереней… Мне показалось, или ты не считаешь его предателем?

— Я… — Райяна отвела глаза и чуть склонила голову, так что тёмные пряди частично скрыли её лицо. — Это сложный вопрос. Не хотела бы я оказаться на его месте. Выбирать между своим кланом, своим князем, и теми, с кем породнился через брак и ребёнка. Если он и правда верил, что люди не виноваты в смерти прежнего князя… а он, я думаю, верил… то вряд ли его можно считать предателем. Хотя клятву верности он несомненно нарушил. В одном я уверена: надо было как следует разобраться в том, что тогда произошло.

— Да уж, с этим не поспоришь, — согласилась Полина. — А что, жена князя, мать Ярона, тоже была оборотнем? А не человеческой женщиной, избранной по ритуалу? Я так поняла, что чуть ли не все князья должны жениться именно так.

— Не то чтобы все… И не всегда. Отец Ярона женился по любви, на оборотне- волчице из своего клана. До него князем был медведь. Но сильного наследника у него не было. Когда он начал дряхлеть, провели турнир, выявили сильнейшего. Он и стал князем, признанным почти всеми кланами.

— Почти? Были и несогласные?

— Скорее — безразличные. Как я уже говорила, те же кабаны живут сами по себе. С кланами летунов — то есть хищных птиц — бывает по-разному. Иной раз заключают с ними союз, и они признают, что в особых случаях могут подчиняться князю Теновии. А бывает, что они живут обособленно — у них своего рода собственное княжество, хотя и неофициальное. И практически всегда у них правят вороны.

— Короче, несогласных не было. Отец Ярона был признан князем, кажется, к тому времени он уже был женат, так что вопрос отпал сам собой. Он надеялся, что и его сын сможет избрать жену по велению сердца, а не долга. Ярон был единственным сыном и очень сильным магически. Когда он повзрослел, стало ясно, что вряд ли найдутся кандидаты от других кланов, которые сумеют превзойти его. Турнир однако провели, когда Ярону было двадцать пять.

— И он победил?

— Как видишь.

— Тогда в чём проблема сейчас?! Если у Ярона не будет сильного наследника, пусть проведут этот самый турнир и дело с концом!

— Всё не так просто. Из-за нашествия мраков нам как никогда прежде необходима сплочённость. А турнир… Они проходят достаточно безболезненно в тех случаях, когда лидер известен ещё до турнира. Сам турнир — своего рода формальность и развлечение. Когда есть оборотень, заметно превосходящий по магической боевой силе других, об этом знают. Но сейчас такого нет. Есть очень сильные оборотни в разных кланах, но никто не имеет значительного преимущества.

— Да, турнир можно провести, но его результаты могут не признать. Одна победа — мало что значит, если противники примерно равны по силам. Сегодня победит, скажем, Грон, а если провести состязание через несколько дней, Грона, может быть, победит Маур из клана тигров, а ещё через неделю сильнейшим может оказаться Леран из рысей или Тьер из росомах, или Ремир из волков. Также очень сильна Нора — львица. Но бесконечно состязаться — это не выход, как ты понимаешь. Поэтому турнир будет проведён единожды, а все вышеперечисленные, кроме клана победителя, останутся недовольными и могут оспаривать результат.

— Понятно, — вздохнула Полина. — А Г рон — это тот самый, которого я знаю? Он настолько силён?