— Легко, — Верен улыбнулся уголками губ и действительно легко, будто она весила не больше своей звериной ипостаси, подхватил Полину на руки.

— Не надо, я тяжёлая… — возражение прозвучало не слишком решительно.

В руках Верена ей тут же стало теплее и, как ни странно, спокойнее. Полина никогда и предположить не могла, что на руках у малознакомого мужчины ей может быть спокойно. Впрочем, это было для неё совершенно новым переживанием, так как раньше мужчины её на руках не носили. Но сейчас она ощутила именно это — защищённость, ту самую, которой ей так не доставало в последнее время. А может быть, и не только в последнее.

— Ты совсем не тяжёлая, тея, — тихо ответил Верен, и Полина, ощутившая его дыхание на своей щеке, смущённо прикрыла глаза, склонив голову к его плечу, и, кажется, покраснела. Ей не хотелось с ним спорить и не хотелось, чтобы он отпускал её.

Несмотря на стройную гибкую фигуру и средний рост, Верен, похоже, и правда не испытывал особых затруднений: шёл быстро, дышал размеренно, казалось, что он может так идти ещё очень и очень долго.

— Медведи выносливы, тея, — сказал он метров через сто, отвечая на невысказанный вопрос.

— А разве… это имеет значение, когда ты в человеческом теле? — спросила Полина, пытаясь сообразить, что в ней есть от суслика и какими ценными качествами её может наградить подобная форма. Кроме пугливости и осторожности в голову ничего не приходило.

— Некоторое значение имеет, — туманно ответил телохранитель.

— Всё-таки мой зверь — это просто позорище какое-то… — протянула девушка.

— Никогда так не говори и не думай, тея. Все оборотни равно заслуживают уважения, у всех у них есть свои слабые и сильные стороны, только и всего.

— И какие же сильные стороны у сусликов? — тихонько фыркнула Полина.

— Честно сказать, я не так уж хорошо знаю особенности светлых оборотней. Но я слышал, что именно суслики — непревзойдённые разведчики.

— О как! — Полина расплылась в улыбке, чувствуя себя слегка пьяной то ли от всего пережитого, то ли от такой тесной, почти дурманящей, близости Верена.

— Суслик идёт по коридору. По какому коридору? По нашему коридору! — прошептала Поля и хихикнула.

— Что? — не понял Верен.

— Не обращай внимания, — она снова попыталась спрятать пылающее лицо на плече у телохранителя. — Кажется, меня развезло…

— После первого оборота и не такое бывает, — философски заметил Верен.

Белая красавица-песец притаилась в боковом проходе. Проследив за Вереном и его ношей удовлетворённым взглядом, песец побежал обратно — к главному залу святилища. Теперь у Тамилы было, о чём поговорить с Яроном! Хотя… лучше не с ним самим… Лучше, к примеру, с Троном.

Ярон, похоже, не слишком доверяет её мнению в том, что касается невестушки. Наверное, думает, что она ревнует. Песец фыркнул. Прошли те времена! Когда-то ревновала… Не могла понять, что Ярон нашёл в обычной девчонке Марийке, а потом и в Фаине.

Когда Тамилу принял клан волков, роман Ярона и Марийки был в разгаре, и рождение ребёнка не охладило княжеского наследника. Это очень злило Тамилу, но, разумеется, виду она не подавала.

Прошло несколько лет, и отец Ярона убедил сына, что необходимо взять в жёны ту, на которую укажет ритуал священных камней. Ярон расстался с Марийкой. Он страдал, Тамила злилась. Как можно тосковать по какой-то девке, когда совсем рядом — она! Прекрасная, талантливая, умная, незаменимая!

Но Ярон видел в ней лишь друга и союзницу. Он и не подозревал о её чувствах и желаниях, а она не решилась ему их продемонстрировать. Тогда это было слишком рискованно. Ярон очень уж серьёзно подходил к вопросу долга, скоро должна была появиться невеста, и Тамила решила выждать. Вот избавится от невестушки, тогда будет другой разговор. Она искала способ сделать это так, чтобы надёжно, с гарантией, чтобы назад не вернули! И нашла.

Она многое знала и умела, постоянно совершенствовалась в магии, и за это её уважали ещё больше. Это она нашла способ изготавливать такое противоядие от яда мраков, чтобы оно могло долго храниться без всякого ущерба. А ведь раньше помогал только свежий сок из цветка лунной лилии. Но лунная лилия цветёт лишь в полнолуние! Да ещё пойди добудь её… Не во всякое полнолуние это удастся. А что прикажете делать в другое время?

Сам князь посоветовал сыну доверить устройство дальнейшей жизни Марийки и её дочери именно ей — Тамиле. Она ведь умная, практичная, беззаветно преданная клану волков… И она устроила… О да! Устроила.

Отвезла девку в дальнее поселение, бросила прямо посреди улицы и сказала, чтобы не смела жаловаться Ярону. А если осмелится — Тамила всё равно перехватит письмо, отыщет её и её выродка и прикончит! Интересно, жива ли она ещё… Вряд ли. Но это и неважно. Главное, что угрозам Тамилы Марийка поверила. И правильно сделала.

Жалоб от неё не было. А помощь от наследника, а потом и князя Ярона, подарки и деньги — были. Тамиле нравилось копить. Хотя траты её были невелики, в основном она всё получала за счёт князя — вполне открыто и официально, а накопления… Они согревали её холодное сердце.

Как-то раз Ярон завёл разговор о том, что надо бы ему увидеть дочь и вообще — начать с ней видеться, участвовать в её жизни. Но Тамила быстренько состряпала "ответ от Марийки", которая якобы не желает более никогда видеть Ярона и просит не травить душу ни ей, ни дочери. Они научились жить без него, раны затянулись, и незачем бередить их вновь.

Подделать почерк бывшей любовницы князя для Тамилы труда не составило. Она даже припомнила характерные для той девки речевые обороты. Не зря в своё время наблюдала за ней, пытаясь понять, что же в Марийке нашёл Ярон. Так и не поняла. Но всё равно пригодилось.

К тому времени Тамила добилась всеобщего уважения и успела занять место управительницы замка. Сколько усилий она положила на завоевание доверия и уважения! Как старалась! Да… оценили, зауважали, но не об этом она мечтала. Тамила видела себя княгиней Теновии — никак не меньше! Если не всех оборотней… А людей и подавно следует взять за горло и подчинить так, чтобы и пикнуть не смели!

Они идут к оборотням за помощью и судом, просят искать преступников, воров, убийц, оборотни извели всех грабителей и бандитов, возятся с людскими тяжбами, и при этом людишки ещё считают, что с них не должны брать податей! Уму не постижимо… Подати с них следует брать просто за то, что дают им возможность жить! А за суд и охрану порядка — отдельная плата следует. Уж она, Тамила, навела бы порядок.

Потом в замке появилась Фаина. Похоже, не зря считают, что идеальная совместимость, которую можно выявить при помощи священных камней, залог сильных чувств. Ярон поначалу продолжал грустить, но после расставания с Марийкой уже прошёл почти год… А та самая совместимость, видимо, дала о себе знать.

Первоначальная вежливость и старание помочь гостье из другого мира освоиться постепенно сменились интересом, интерес — чем-то большим… Тамила выжидала. Крепнущие чувства князя в её планы не входили, но с этим пришлось мириться. Она ждала, когда чувства Фаины будут достаточно сильны, чтобы сыграть на них. И сыграла. Без единой фальшивой ноты, идеально! Ведь могло и не сработать… Даже наивности восемнадцатилетней романтичной дурочки было недостаточно, чтобы надеяться, что двадцативосьмилетний наследник князя ждал её появления, храня себя невинным! Так что известие о том, что у князя до неё была женщина, это не то, этого мало.

Но если это была не просто какая-то женщина, а женщина горячо любимая, да ещё и ребёнок… И намерение непременно взять её в жёны вопреки возражениям родителей. Если полить всё это нужным соусом, растолковать, что от неё, Фаины, Ярону нужен лишь сильный наследник, что она всего лишь матка-производительница, выбранная за подходящую породу… Тогда всё предстаёт в нужном свете и получается нужный результат.