Пока Полина думала, что делать дальше, все три служанки смотрели на неё со всевозрастающим изумлением.

— Надо взять, — шепнула в ухо, прыгнувшая ей на плечо Фая.

— А я не уверена, — тихо ответила Полина.

— Ну хоть посмотри… — искушала Фая. — Вдруг он… ну… может, он… хочет помириться…

— Не тот способ, — вздохнула Полина, но решила всё же посмотреть.

Приняла шкатулку из рук служанки, поставила на стол, открыла. Там, на атласной подушечке, лежало колье, сплетённое из тонких цепочек белого золота, по которым, как капли росы по паутинке, были рассыпаны голубые прозрачные камни необычайной чистоты. Украшение было прекрасно настолько, что Полина несколько секунд буквально не могла отвести от него взгляд. А когда всё же подняла глаза, порадовалась, что служанка ещё здесь. Ждёт благодарностей, наверное, чтобы передать самодовольному дарителю. Ага, щаз!

Полина аккуратно закрыла шкатулку и протянула женщине. — Передайте князю, что я не могу это принять.

— Как… — оторопела посланница, — как…

Майя и Олейна дружно охнули, от потрясения изменив традиции айкать и ойкать.

— Это озёрный хрусталь, госпожа, — взяла себя в руки служанка. — Камень, которому нет цены, обладающий магическими свойствами. Его можно получить только в дар от нимфы озера. Работа старинных мастеров. Это украшение — бесценно!

— Вот и я про то же. Я не могу принять такую дорогую вещь, — твёрдо ответила Полина.

Служанка по-прежнему стояла, не собираясь уходить. Видно, не знала, что делать. Полина могла бы пожалеть её, но было заметно, что эта женщина совсем не похожа на "сестёр Ай и Ой". Она уверенная, спокойная, да и то, что ей доверили такую вещь, тоже о многом говорит. Вряд ли ей что-то угрожает.

— Я не могу вернуть это, — с достоинством проговорила женщина, глядя Полине прямо в глаза. С упрёком. А может, и с вызовом. — Верните сами, если хотите… госпожа, — неохотно прибавила она в конце.

— Вам придётся, — тихо ответила Полина. — Вы же не хотите, чтобы я это… выбросила? Я бы, конечно, вернула. Но князь не почтил меня личным визитом. Так что давайте вы уж сами вернёте туда, где взяли. Будет не очень здорово, если я начну бегать с бесценным украшением, пытаясь его где-то кому-то вернуть, даже не зная, куда возвращать, собственно.

— Вы совершенно уверены, госпожа? — служанка всё же опустила глаза под прямым взглядом Полины.

— Совершенно.

— Как скажете, госпожа, — женщина поджала губы и вышла.

Из холла за происходящим внимательно следили Грон и Верен, на время даже забывшие о присутствии друг друга. Фея на плече у Полины сидела тихо-тихо. Майя и Олейна замерли и только глазами хлопали.

— Ну что, Фая, считаешь, что надо было взять? — грустно спросила Полина, когда дверь за служанкой закрылась.

Феечка вздохнула.

— Может ты и права, — сказала она. — Он должен был прийти сам.

— Ничего он не должен, — устало ответила Полина. — И у него я бы тоже не взяла. Я не хочу за него замуж, понимаешь?

— Понимаю, — снова вздохнула Фая, отчётливо осознавая, что и на этот раз у неё всё пойдёт наперекосяк. Хорошо если удастся не исчезнуть окончательно…

— А что это за женщина? — спросила Полина у горничных.

— Доверенная служанка госпожи Тамилы, госпожа, — шёпотом ответила одна из сестёр.

— Мы её боимся больше оборотней, — ещё тише прибавила вторая. — Всё высматривает, а потом докладывает госпоже Тамиле…

— Вот как… А потом что?

— А потом… госпожа Тамила…

— Ну что, не томите? — взмолилась Полина. — Наказывает вас, что ли?

— Нет, — обе сестры синхронно помотали головами. — Госпожа Тамила говорит… какие мы ничтожества и как должны быть благодарны, что нас тут терпят… Она даже голоса никогда не повысит, но её слушаешь… и так жутко! Лучше бы побила! И ещё… деньги из жалованья вычитает за каждую провинность…

— Понятно, — печально усмехнулась Полина. — Сладкая конфетка с ядовитой начинкой эта госпожа Тамила.

Сёстры невольно хихикнули и тут же снова стали испуганными, будто зловещая управительница могла их видеть.

Полина уселась в кресло и с тоской посмотрела на остывающий пирог. Аппетит снова помахал ручкой и растворился на горизонте. Конечно… ведь теперь на горизонте злой Ярон. А с аппетитом вместе они там никак не поместятся, не настолько широкий у неё горизонт…

Ждать пришлось недолго, хотя Полине эти десять или пятнадцать минут показались немалым сроком. Дверь распахнулась едва ли не с ноги, так что сразу стало ясно: пришёл Хозяин! Хозяин жизни, замка, Теновии и Полины.

Ярон вошёл быстро, но дверь за собой прикрыл аккуратно, чем несколько удивил поднявшуюся из кресла Полину, прикрыл глаза, сделал глубокий вдох.

"А ведь он пытается взять себя в руки", — ещё больше удивилась Поля.

Князь был бледен, под глазами залегли тени. Простая белая туника перехвачена широким ремнём, чёрные кожаные штаны заправлены в невысокие сапожки. Полина вспомнила: Райяна говорила, что Ярон только утром вернулся из очередной военной экспедиции и даже был ранен. Значит, он и поспать не успел… Отправил ей украшение и, может быть, собирался отдохнуть. А теперь пришлось идти к ней самому. Лёгкий укол чувства вины ей совсем не понравился. Начинается… Всё её характер: вечно окружающие давят ей на чувство вины и добиваются своего. Нет, она не виновата в происходящем!

— Могу я узнать, чем тебе не угодило украшение? — с расстановкой спросил князь.

— Украшение прекрасно, — совершенно искренне ответила Полина.

— Да, понимаю, — Ярон прищурился. — Тебе не угодил я.

— Именно, — осторожно ответила Полина, опуская глаза. Быть битой ей категорически не хотелось.

— Хорошо. Признаю. Я погорячился.

Полина удивилась уже в третий раз и взгляд подняла.

Ярон смотрел куда-то вверх и по диагонали, смотрел пристально, будто обнаружил в углу под потолком какой-то непорядок. Может, паук там сидит или плесень завелась. Полина не удержалась и тоже посмотрела. Нет. Ни паука, ни плесени, ни даже завалящей какой-нибудь мухи.

— Послушайте, — устало сказала она. — Вы меня не любите и не уважаете, и вряд ли это изменится. Я вас тоже не люблю и не… — тут она благоразумно остановилась, но князь продолжил за неё:

— И не уважаешь. Странная манера, кстати, обращаться к единственному собеседнику во множественном числе… Да, Фаина тоже так говорила поначалу… Он опустил голову и показался вдруг усталым и чуть ли не растерянным.

— Да, я не заслужил уважения. Вернее — я заслужил твоё презрение, понимаю. Я сам… мне очень неприятно вспоминать о том, как я тебя встретил. Я виноват. Это ты хотела услышать?

— Ну вот… — Полина вздохнула. — Так хорошо начал и опять всё испортил. Я хочу услышать, что меня вернут домой. Желательно — прямо сейчас. Ну не получится у нас ничего, это же очевидно!

Ярон кивнул.

— К сожалению, да. Почти очевидно. И всё же придётся постараться. Я понимаю, тебе безразличны наши проблемы. Хотя это много больше, чем просто проблемы. Это война. На которой каждый день кто-то погибает.

— Я не спасительница, — отрезала Полина, скрестив руки на груди.

— Ты можешь родить наследника и тем самым предотвратить междоусобицу, которая обрушит Лоаниру в кровавый хаос! — Ярон снова глубоко вдохнул и медленно выдохнул.

Да, занятия по управлению гневом ему бы не помешали. Но по крайней мере, он пытается.

— Я плохо умею находить общий язык с женщинами, — неожиданно признался он. — На поле боя чувствую себя увереннее, чем… Но это всё не имеет значения. Не имеют значения ни мои чувства, ни твои. Есть только долг. И он у нас один на двоих, придётся с этим смириться. Наш ребёнок или дети — нужны Теновии и всей Лоанире. Свара из-за княжеского престола должна быть предотвращена любой ценой, — он взглянул на Полину, и во взгляде его сверкнула сталь, та сталь, что заставляет замирать на месте и подчиняться без возражений. Та сталь, за которую, пожалуй, и уважать можно, потому что это отсвет той стороны власти, что зовётся ответственностью.