Протесты России
Заявления Украины о Голодоморе как геноциде вызвали волну возмущения в России. Практически все политики на всех ведущих телеканалах в разных ток-шоу обвинили Украину в «национализме» и «русофобии», в том числе против признания Голодомора геноцидом высказались и представители РПЦ Москвы. Кстати, Московская церковь так и не осудила Голодомор.
Журналист газеты «The Washington Post» Питер Финн 28 апреля 2008 года в статье «Отголоски советского голода» дал такой комментарий:
Российские политики, историки и литераторы утверждают, что Ющенко и его сторонники пытаются представить советское преступление, которое уносило жизни и русских, и казахов, как трагедию одного только украинского народа. Они соглашаются с тем, что голод был кошмарным событием, но утверждают, что это был лишь побочный эффект от безжалостной сельскохозяйственной политики и движения индустриализации, а не преднамеренное массовое убийство.
«Нет никаких исторических свидетельств того, что голод организовывался по этническому признаку, — говорится в специальной резолюции нижней палаты российского парламента, которая была принята в апреле 2008 года. — Его жертвами стали миллионы граждан СССР, представители различных народов и национальностей, проживающих преимущественно в сельскохозяйственных районах страны».
Более того, в России некоторые полагают, что стремление определить Голодомор как акт геноцида связано не столько с тягой к исторической справедливости, сколько с желанием очернить современную Россию в глазах Запада. С начала 2005, когда Ющенко пришел к власти, между двумя странами неоднократно возникали столкновения по целому ряду вопросов, в том числе в связи с намерением украинского президента вывести Украину из российской орбиты влияния и интегрировать ее в западные организации.
В апрельской передовице газеты «Известия» российский писатель Александр Солженицын писал, что «провокаторский вскрик о “геноциде”» оформился «в затхлых шовинистических умах, злобно настроенных против “москалей”».
«Да, для западных ушей такая лютая подтравка пройдет легче всего, — писал он. — Они в нашу историю никогда и не вникали, им — подай готовую басню, хоть и обезумелую».
Эта инвектива появилась несколько дней спустя после того, как во время своего визита в Украину венок к памятнику жертвам голода возложил президент Буш. В США и некоторых других странах Запада упомянутая катастрофа уже признана актом геноцида.
Впрочем, среди историков нет единого мнения по поводу того, подходит ли голод 1932–1933 годов под принятое в ООН определение геноцида, как, в частности, «действия, совершаемые с намерением уничтожить, полностью или частично, какую либо национальную, этническую, расовую или религиозную группу как таковую».
Сотрудник Института российской истории РАН Адрей Марчуков в статье, опубликованной российским информационным агентством «РИА Новости», пишет:
Согласно статистике ЗАГСов за 1933 год, смертность в городах имела обычный естественный характер, а вот на селе была повышенной… по всему СССР. Иными словами, люди гибли не по национальному признаку, а по месту проживания.
Вопрос о геноциде привел к расколу и в украинском обществе: русскоговорящие украинцы (преимущественно жители восточных регионов страны) считают, что обвинения в геноциде, которые выдвигает Ющенко, — это политический трюк. Президент Украины предложил принять новый закон, согласно которому отрицание Голодомора будет признано уголовным преступлением.
Прокремлевская партия во главе с бывшим премьер-министром Виктором Януковичем бойкотировала голосование по внесенному еще в 2006 году законопроекту о признании голода актом геноцида. Парламентарии от этой партии предлагают признать голод «трагедией».
«Это произошло на территории многих стран, — сказал Янукович. — Возможно, в Украине последствия были более тяжелыми, потому что Украина — в больше степени аграрная страна».
Некоторые украинские историки, такие как сотрудник киевского Института истории и специалист по голоду 1932–1933 годов Станислав Кульчицкий, возражают: хотя голод охватил многие части Советского Союза, «сокрушительный удар» (так, по его словам, выражался Сталин) пришелся именно по Украине и Кубани, населенным в основном украинцами.
«На Украине применялась иная методика», — сказал Кульчицкий в телефонном интервью. Он указывает, что именно в Украине деревня изолировалась от внешнего мира, в то время как в других местах, по его словам, это не практиковалось.
Кульчицкий утверждает, что голод следует рассматривать как часть более масштабной кампании по искоренению украинской культуры и украинского национализма, которая началась в 1920-х.
«Это была не индустриализация и не модернизация, — сказал он. — Это было хладнокровное убийство голодом».
Споры о Голодоморе
Не вызывает никаких сомнений, что голод был создан Кремлем сознательно. Как не вызывает никаких сомнений и то, что действия Кремля носили характер все-таки именно геноцида над Украиной, так как именно там войска окружили районы голода и не давали жителям их покидать. Это — второе преступление СССР — еще страшнее самого искусственно созданного голода, оно является очевидным доказательством именно национального геноцида над украинцами.
Одно дело — действия сталинизма по созданию голода: тут можно о чем-то полемизировать, даже находить эти действия «ошибками», а не умыслом. Но совсем другое дело — действия Кремля во время самого голода: вместо помощи умирающим миллионам сограждан, которых власть СССР довела до людоедства, — они со всех сторон ограждаются кордонами НКВД, а за попытку бежать из районов голода расстреливаются.
Представьте аналогичную ситуацию: люди бегут из региона, охваченного пожаром или наводнением, спасая свои жизни, — а власти их не выпускают, отлавливают и расстреливают за это бегство. Это — чудовищное преступление, а поскольку оно имело место в СССР только в одной Украине, и нигде больше в СССР подобного не было, то у него все черты именно национального геноцида.
Но важно в этой теме другое. Эти споры о Голодоморе выявили две главные проблемы.
Во-первых, преобладание в менталитете россиян идей великодержавия. С одной стороны, многие там находят СССР «Русской Империей», а потому любую критику против сталинизма воспринимают как «русофобию».
Показательная деталь: во время одной из передач Познера «Времена» редактор «Московский новостей» (и бывший редактор «Независимой газеты») Третьяков оговорился, сказав вместо «Музеи советской оккупации» (открытые в ряде стран экс-СССР) — «Музеи русской оккупации». Ни Познер, ни кто-либо из других участников передачи не заметил этой оговорки Третьякова: видимо, действительно в российском сознании «советское» и «русское» стало неведомым образом синонимами.
С другой стороны, в России крайне негативно относятся к независимой политике Ющенко, а «оранжевая революция» воспринимается как «сущее зло» — именно по той причине, что она несла в себе освобождение от идеологии российско-советского империализма, ментально противопоставляла ордынскому великодержавию общеевропейские ценности, курс на интеграцию с Европой и на равенство стран. Плюс инициативы Ющенко о вступлении в НАТО и ЕС, реабилитация воинов УПА и прочее, что каждый раз уязвляет великодержавные чувства в России. В этом ряду инициатива о признании Голодомора геноцидом — выглядит, как «очередная провокация» или «обезумелая басня», как выразился Солженицын.
Во-вторых, споры о Голодоморе показали нерешенность В ОЦЕНКЕ ПРЕСТУПЛЕНИЙ СССР — государства, уничтожившего миллионы своих сограждан. Как раз имперское мышление большинства россиян и мешает дать соответствующую оценку сталинским преступлениям — ведь Сталина в России многие считают «великим созидателем великой Советской империи».
Конечно, никто, в том числе россияне, не оспаривает причастность Кремля к тому, что миллионы людей были обречены на голод. Но в резолюции Госдумы РФ, которая ошибочно нашла, что «кто-то пытается обвинить РФ как правопреемницу СССР в геноциде» (хотя Ющенко как раз подчеркивал, что это не так), сказано:
