Об этом никогда не писали наши учебники истории, как, впрочем, не пишут и сегодня — в независимых уже странах СНГ. Это — как раз то, что принято называть «белыми пятнами» в нашей истории.

В конце 1943 года, после коренного перелома в ходе войны, союзники уже не сомневались в по беде и на Московской конференции министров иностранных дел стран антигитлеровской коалиции в октябре 1943 года и на Тегеранской конференции глав государств и правительств в ноябре-декабре того же года стали обсуждать послевоенное устройство мира. В том числе — создание ООН, которой предстояло взять на себя функции обеспечения коллективной безопасности.

К практическому созданию ООН приступили в 1944 году, и сразу стало ясно, что организация станет ареной борьбы между Великобританией, США и СССР. Сталин видел, что в ООН СССР оказывается в одиночестве или меньшинстве. Поэтому он вносит предложение о включении в ООН советских республик — в качестве самостоятельных членов. При этом Москва ссылалась на намерение британских доминионов быть участниками организации.

Сия инициатива Кремля вызвала в Лондоне и Вашингтоне полное недоумение, ибо республики СССР в отличие от британских доминионов (Канады, например) не являлись государствами. Их нельзя было назвать даже «карикатурами на некую государственность».

В ответ Москва придумывает трюк с «декоративными» атрибутами государственности для союзных республик — вводит в них впервые и уникально за всю историю СССР наркоматы иностранных дел и обороны.

В 1944 году республики СССР стали вдруг «суверенными государствами». А было это так.

Газета «Правда» 28 января 1944 года сообщила об очередном Пленуме ЦК ВКП(б), который рассмотрел предложения Совнаркома СССР по РАСШИРЕНИЮ ПРАВ союзных республик в сфере обороны и внешней политики. В тот же день сессия Верховного Совета СССР на основе доклада председателя Совнаркома и министра иностранных дел В. М. Молотова приняла два закона: «Об образовании воинских формирований союзных республик» и «О предоставлении союзным республикам полномочий в области внешних отношений».

Само название этих решений звучит жутко одиозно для уха советского человека (крамольна сама формулировка Пленума «образование воинских формирований союзных республик», за повторение которой можно было смело угодить в концлагерь через несколько лет). О них не вспомнили даже в период перестройки, когда в республиках шел национальный подъем и высказывались осторожные попытки просить у Центра то, что он уже ранее давал республикам в 1944 году. Ибо вся эта история с созданием ООН была уже прочно забыта к 1980-м.

Тут же были мгновенно внесены изменения в Конституцию СССР и в конституции союзных республик. В прессе эти шаги объяснялись «успехами в решении национальных вопросов в СССР и торжеством ленинской национальной политики».

Однако у рядовых граждан СССР преобразование ключевых министерств из общесоюзных в республиканские могло вызвать только недоумение. Во-первых, этот «очередной» Пленум ЦК ВКП(б) был вовсе не «очередным», а единственным за все годы войны (а съезды партии не собирались вообще с 1939 по 1952 г.). Во-вторых, удивляла поразительная молниеносность внесения столь серьезных изменений в законодательство и саму систему союзных отношений. В-третьих, эти новшества полностью противоречили сталинской политике планомерного уничтожения в республиках всего национального, которое объявлялось «сепаратистским» и «националистическим». Наконец, это противоречило позиции самого Сталина, который во времена создания СССР категорически отверг предложение руководителей Советской Украины сохранить за республиками право на самостоятельные внешние отношения и торговлю.

Это «торжество ленинской национальной политики» и расширения прав республик — никак не сочетались с развернувшимися репрессиями против целых народов по их национальному признаку. Шло массовое переселение западных украинцев и западных белорусов, прибалтов, поголовное выселение с родных мест крымских татар, чеченцев, ингушей, карачаевцев, балкарцев — с огромными человеческими жертвами. А, например, освободившиеся территории чеченцев и ингушей Сталин и Берия включили в состав своей родной Грузии (за что и поныне почитаются у грузинских шовинистов). Становилось ясно, что принятые на Пленуме 1944 года новые свободы республик СССР — это вовсе не нечто, близкое к СНГ, как мы бы сегодня сказали, а только фикция.

Согласно решениям Пленума, были действительно учреждены во всех республиках СССР свои наркоматы иностранных дел, просуществовавшие до 1946 года.

Но там тысячи чиновников абсолютно ничего не делали, получая ни за что свои высокие зарплаты, так как Москва не позволила им установить дипломатические отношения даже с Монголией и новоявленными при оккупации «странами народной демократии» — марионетками СССР в Восточной Европе.

Сии созданные решением Пленума в 1944 году МИДы республик СССР многократно обращались в МИД СССР с разными предложениями о налаживании дипломатических связей с соседними странами — но получали вначале ответ «ждать», а затем вообще не получали от Кремля никаких ответов. Вся эта «бурная» деятельность МИДов республик СССР не имела никакого практического смысла, хотя стоила налогоплательщикам СССР огромных расходов (неуместных в условиях военной разрухи) на содержание иллюзорных республиканских министерств иностранных дел — с высокими зарплатами «бумажных чиновников», живущих в дорогостоящих лучших государственных квартирах столиц республик.

Что касается республиканских армий и наркоматов обороны, то они вызывали еще большие опасения у Кремля (как сепаратизм республик) — нигде на деле созданы не были, существуя только на бумаге. У меня нет данных относительно Беларуси (возможно, тут и были реальные полушаги в этом направлении), но единственным исключением стала Украина — как пишут российские историки Ю. Т. Темиров и А. С. Донец в книге «Война» (М., «ЭКСМО», 2005). Там не только 11 марта 1944 года назначили народного комиссара обороны Украины (им стал генерал-лейтенант В. П. Герасименко, командовавший затем одновременно Киевским военным округом), но и разработали структуру республиканской Армии Украины и наркомата, сформировали его штат.

Фактически Украина стала единственной республикой СССР, которая в период нахождения в СССР обладала (пусть и недолго) своими собственными вооруженными силами республики, существовавшими параллельно с Советской Армией.

Эта «поблажка» (а более — иллюзия для Запада), была, скорее всего, вызвана тем фактом, что западные союзники в переговорах со Сталиным о будущем устройстве Европы постоянно ставили вместе с «польским вопросом» и «украинский вопрос», требуя от Москвы дать Украине если не государственность, то хотя бы «расширенную автономию».

Игра в национальную Армию УССР продолжалась до мая 1946 года. Наивный генерал Герасименко со всей серьезностью отнесся к назначению и все время засылал в Москву просьбы более четко определить круг полномочий его комиссариата. В ответ — тишина.

Вместо ответа в октябре 1945 года Герасименко переводят на должность заместителя командующего Прибалтийским военным округом, и министерство обороны Украины остается без министра, а в мае 1946 года вообще ликвидируется.

Игры в «страны СНГ» были в СССР закончены весной 1946 года, когда отпала сама в них надобность: ООН была создана, и «протиснуть» в нее удалось из 15 республик только Беларусь и Украину. Причем, Москва себя настолько считала теперь свободной от этих «игр в государственность республик», что ликвидировала сии бумажные зачатки государственности не только у тех республик, что в ООН не вошли, но и у БССР и УССР. Которые с ликвидацией ведомств внешней политики и национальных вооруженных сил — формально уже не могли являться членами ООН и должны были быть ИСКЛЮЧЕНЫ из ООН по факту потери ими атрибутов какой-либо государственности.