Здание так и не восстановили. Ни нового приюта, ни другой какой-нибудь отвратительной лавочки. Прекрасно. Меньше на свете останется покалеченных и сломленных так называемой «добродетелью» — любимой ложью взрослых.

Иветта что-то говорила ему. Вероятно, то же, что и всю неделю. Марк заставил себя вынырнуть из прошлого и вернуться к ней.

— Его слова не выходят у меня из головы. Ты же помнишь, что он говорил о Дите?

— Он открывал в тот день рот, только чтобы позлить тебя.

Иветта дёрнула его за руку.

— А вдруг нет? Вдруг она сейчас там… Страдает, — запинаясь, вымолвила она.

«Вот тебе дополнительный стимул найти твоих Ткачей и покончить со всей этой историей», — подумал Марк, но вместо этого сказал:

— Дита не даст себя в обиду. Она предпочтёт смерть унижению.

— В этом-то всё и дело, — Иветта понурила голову.

Марк остановился, и она чуть не налетела на него. Взяв её за плечи, он притянул девушку к себе и посмотрел в её осунувшееся лицо.

— Всё, через что мы прошли и собираемся пройти — ради её спасения, — уверенно проговорил он. — Не впадай в уныние. И я ни в коем случае не виню тебя в том, что произошло в Короне. Тогда ты спасла нас. А Радим… Любое убийство, даже врага, оставляет на душе вечный след. Я хотел бы, чтобы с тобой этого никогда не случилось. Только и всего.

Она молчала недолго, подбирая слова.

— Тогда, в Тиссофе, у меня не было выбора, — произнесла Иветта, посмотрев в сторону. — Я защищала себя. Но с капитаном Радимом выбор был. Если бы боги дали мне решить его судьбу ещё раз, я бы ничего не изменила.

Она вновь перевела на него взгляд. В больших глазах страх читался всё реже, вытесняясь природным умом и пониманием. Его девочка взрослела.

Марк уже протянул ладонь, чтобы коснуться её щеки, но тут вмешался Рихард:

— Мы пойдём дальше, или вы ещё не закончили, голубки?

Иветта отстранилась от Марка, пряча лицо под капюшоном. Пальцы успели потрогать вместо ещё кожи лишь застывший воздух. Он не мог винить Рихарда. Ему не терпелось попасть в прохладное место, ведь даже камень под их ногами раскалился до состояния пышущей жаром печи.

Слишком терпеливым он стал. Прощал всё и всех. Может, из-за того, что вся злоба выходила из него, когда он охотился в теле волка.

Марк собрал волосы в узел на затылке и пошёл вслед за Иветтой и Рихардом, оглядывая окружавшие улочку дома.

Полгода назад он был уверен, что они с Летой приедут сюда и будут целыми днями пить вино и купаться в нежном Жемчужномморе. Белое Копьё процветало по этой причине— богатые виноградники и наплывы путешественников, стремящихся попасть к Соляному побережью, где белый песок смешивался с прозрачной водой, а солнце каждый вечер закатывалось за безмятежными волнами, розовое и ослепляющее. Марк хотел смотреть на это солнце день за днём, пока не надоест. Пока не забудутся холода чёртова Севера и все события, что были с ним связаны.

Он не думал, что вернётся в БелоеКопьё только для того, чтобы найти корабль и уплыть на Иггтар. И, несмотря на иллюзорность своих детских образов, из которых была соткана его память об этом городе, он хотел задержаться здесь подольше.

Рихард вдруг застыл возле одного из домов, от которого разило кислым пойлом и поджареным мясом. На блеклой вывеске с нечитаемым названием сохранился рисунок — три звезды над скверно прорисованной толстой рыбой.

— Вот это место, — проговорил керник, разглядывая вывеску.

Заведение ничем не отличалось от прочих подобных. Обычная таверна не в центре Белого Копья, дешёвая и тёмная, позволявшая себе одновременно с разбавленной выпивкой недорогих куртизанок. И что мог здесь забыть капитан корабля, мачты которого наверняка величаво высились над водой в гавани среди других?

— Говорить буду я, — сказал Рихард. — Мы не знаем, с кем имеем дело, осторожность не повредит. Кассандре известно лишь его имя.

— Совсем неплохо для начала, — отозвался Марк.

— Я не шучу. Мы не в коем случае не должны выдавать ему наши цели. Просто, — Рихард толкнул дверь заведения, обнажившую за собой затхлую тьму, пропитанную потом, дешёвыми духами и спиртным, — расслабьтесь. Но держите рты на замке.

Марк ожидал увидеть кого-угодно. Седого старика. Надменного юнца. Ворчливого капитана. Деловитого пирата. Но никак не полукровку-илиара.

Подавальщицавела их к одной из ниш, закрывавшихся неплотной шторкой. В отличие от всех остальных эта ниша не была зашторена, да и гость в ней не занимался ничем таким, что требовалось прятать от чужих глаз. Всё помещение окутывал страшный мрак, что на контрасте с ярким солнцем снаружи мигом дезориентировало. Марк невзначай положил ладонь на эфес ножа на поясе и оценил обстановку. В зале было людно, несмотря на раннее время и духоту. Привычки работали уже без его ведома, он быстро рассчитал, как выбраться отсюда, если встреча примет скверный оборот.

За несколькими столами велась игра в карты. Рихарда кто-то дёрнул за руку, предлагая присоединиться. Кернун великий, как же здесь воняло… Но один запах резко выделялся из множества скоплений.

Из тёмных углов слышался мужской смех и женские стоны. Иветта спрятала лицо, прижавшись к плечу Марка. Ей было не по себе. Марк ощущал на себе бесстрастные взгляды посетителей. Зачарованные плащи Кассандры делали своё дело, и вошедшие ни у кого не вызывали подозрений.

Запах был ему знаком.

Чутьё волколака позволило Марку разобрать, что обладатель лишь на половину был человеком. Тот другой запах… напоминал ему Лету.

Подавальщица проводила их до столика в нише, где восседал высокий мужчина с девицей на коленях, на которой практически не было одежды, отчего Иветта покраснела до самых корней волос и поспешила уставиться в сторону. Для мужчины их словно не существовало, пока они не приблизились к нему. За его спиной Марк разглядел картину с буйством цветов. Наверное, пейзажи Китривирии. Жаль, что такой красоты не встретишь в скудных садах Белого Копья. Зелёный ковёр у них под ногами также отличался пышностью узоров и красок. Будь бы здесь хоть подобие дневного света, разглядывание интерьера притона доставило бы Марку большее удовольствие.

— Ну? — бросил мужчина, едва взглянув на них.

— Мы ищем капитана Тивурия, — ровно произнёс Рихард.

— Я давно не капитан.

Тогда Марк и заметил его глаза — два осколка нефрита, мерцающих в полумраке. Не такие, как у Леты, но явно выдающие его происхождение. Потом он увидел загорелое лицо с большим носом, напоминающим птичий клюв. Волосы — чёрные, собранные сзади в маленькую косу. Широкие ладони, которыми он гладил девицу по бедру. И, конечно же, его фигура. Длинные ноги и вытянутый торс, бросавшиеся глаза даже в сидячем положении.

— Стало быть, мы зря потратили время на дорогу сюда, — бросил Рихард.

— Кто вас послал ко мне?

Рихард помедлил, изучая лицо Тивурия. Что-то его насторожило, но он всё равно ответил правду:

— Её зовут Кассандра.

— Рыжуля? — оживился капитан. — Давно о ней ничего не слышал.

Марк пялился на полукровку, не в силах скрыть своё удивление. Полуилиар, получеловек, один из детей Медной войны, чьих матерей насиловали воины Китривирии. Значит, Лета была не одна такая.

Такое потомство убивали, дабы не нести позор всю жизнь. Их топили и душили, словно котят, но некоторым удавалось выжить. Полуилиары настолько хорошо скрывать своё существование, что доселе Марк не встречал ни одного из них. Ему сразу же захотелось узнать историю жизни Тивурия и все подробности того, как ему удалось пережить первые годы после войны.

Девица что-то зашептала ему на ухо, и Тивурий поморщился.

— Увы, Рыжуля знала меня совершенно другого, — ответил он Рихарду. — Я знаю, вам нужен корабль. Но его у меня нет.

Речь его, неторопливая, приглушённая, не выдавала никаких акцентов. Только лёгкая южная манера тянуть окончания. Он долгое время жил здесь.

— И где твой корабль? — терпеливо поинтересовался Рихард.