Леку Августу кто-то помогал. Чародей. Возможно даже сильнее, чем все маги, которых Кассандра знала. Но у неё не было никакого желания выяснять правду. Кто-то назовёт её трусихой. Может быть. Каждый делает свой выбор. Она выбрала остаться на свободе.

Ей даже не верилось, что кто-то сумеет противостоять верховному служителю, прикончит его и всю эту шайку. Она сразу почувствовала, что возрождённая Инквизиция, приготовившая новые игрушки, станет стихийным бедствием для всех, у кого в крови течёт хоть капля магии.

Время тянулось так долго и мучительно, что Кассандра уже подумывала сняться с места и перебраться дальше. В Зубках ей нечего ловить, кроме скачущих по постели блох. Волна народного недовольства чародеями рано или поздно докатится и досюда, а из Оплота до сих так никто и не пришёл. Поэтому она немало удивилась, паря в сине-чёрном небе над Зубками, когда увидела компанию странных путников, хорошо вооружённых и выглядевших так, будто они три недели шли пешком через Гиблые земли. Покружив немного над ними, она узнала, что они расспрашивали про рыжеволосую целительницу и, получив верную наводку, отправились к дому Кассандры, стоящему на отшибе. Соколица поспешила туда первой, заранее продумывая варианты отступления.

Запах леса и крови было ни с чем не спутать. Керники. Один из них принёс с собой жуткие раны, до острого нюха Кассандры донеслось зловоние воспалённой плоти. Двое из компании, не Стражи, пахли как-то странно. От здешних жителей исходил привычный крестьянский смрад, смешанный с потомственной боязливостью и невежественностью. Но от двух мужчин в окружении керников тянуло горной прохладой и сталью. Северяне. Здесь? В самом сердце княжеств? Мало кто из них так далеко уходил от родных краёв.

Был ещё один запах, молодой женщины, который и заставил Кассандру впорхнуть в открытое окно своей избы и принять человеческий облик за секунду до стука в дверь. Чуть помедлив, она распахнула дверь и увидела измождённые лица во всей красе. Некоторые уже успели спешиться и привязывали коней к вбитым в землю кольям возле хаты целительницы.

— Кассандра? — обратилась к ней худощавая смуглая девчонка с огромными, как блюдца, глазами.

— Иврабив Рабах Даниф, — отозвалась чародейка, скрывая улыбку. — Я помню тебя. Уж не думала, что увижу тебя в живых.

— Просто Иветта, — отвечала девчонка, опустив голову.

— Не стоит стыдиться имени, данного при рождении, — пожала плечами Кассандра, невозмутимо проводя глазами по остальным спутникам юной магички. — Я полагаю, тебе нужна помощь? Вам.

Внутренне она едва не ликовала от того, что встретила спустя столько времени свою сестру. Чародейку. Её породу. Одну из тех неопытных девиц, которые должны были через пару десятков лет стать такими, как Кассандра и Дита.

— Долгая история. Прошу… Он может умереть, — она указала на светловолосого керника, который в бессознательном состоянии оставался в седле, крепко примотанный верёвками к лошади.

Кассандра оценивающим взглядом посмотрела на него и покачала головой.

— У него мало времени. Я смогу помочь ему, но тогда твою историю действительно придётся отложить на потом. Заходите.

— Да уж, ничего удивительного, — резко бросила рыжая чародейка, смывая с рук кровь Брэнна. — Хорошо ещё, что хвост с собой не привели.

Иветта пролепетала что-то вроде извинений, на твёрдый ответ у неё не хватило ни сил, ни совести. Впрочем, извинения вполне устроили Кассандру и она пригласила их за стол. Не евшие ничего кроме ягод да тощей дичи несколько дней, путники набросились на скромные яства, которые магичка едва успела выставить перед ними. Пытаясь оторваться от Короны как можно дальше и замести следы, они почти не тратили время на привалы и охоту.

Кассандра порхала на своей маленькой кухне, взяв на себя заботы о гостях с той же ответственностью, с какой она лечила Брэнна. Она сказала, что ему повезло. Ещё один день, и он бы…

Иветта прогнала тревожные мысли и взялась за хрустящий картофель, которым Кассандра их угощала. За окном окончательно стемнело. Хорошо, что они успели до наступления темноты добраться сюда. С Брэнном всё обошлось, чародейка очистила его кровь, а позже пообещала заняться заживлением тканей. Для Иветты, утратившей свой талисман, она тоже что-нибудь подыщет.

На столе помимо картофеля разместились блюда с другими овощами из огорода Кассандры и утка в масле с травами. Богатая трапеза, вопреки ожиданиям. Белые, крашеные извёсткой стены избы с малюсенькими оконцами навевали Иветте воображаемые картины скудной похлёбки и исхудавшей, замученной чародейки, вынужденной голодать, чтобы не выдать своего происхождения.

Кассандра была напротив румяна и здорова, закусок не жалела и хлопотала над тем, какое вино поставить на стол. Толстая огненно-рыжая коса хлестала её по спине, пока она сновала туда-сюда. На шее мерцал кулон — дымчатый кварц, копия талисмана Диты. Две магички были старыми и близкими подругами. Но Кассандра отличалась от строгой наставницы Иветты, всегда холодной и собранной, сдержанной в нарядах и в поведении, с тёплым однако взглядом изумрудных глаз.

Карие глаза Кассандры излучали искрящийся свет, злой по своей природе, который был способен только обжигать. Иветта помнила, какой видела её в Обители — подвижная, с покрытым веснушками лицом, постоянно прикусывающая нижнюю губу, носившая полупрозрачные мантии, струящиеся красным или чёрным шёлком по широким бёдрам. С тех пор мало что изменилось во внешнем облике Кассандры, разве что роскошные платья и мантии теперь заменял крестьянский сарафан и белая рубаха. В лице читалась знакомая игривость.

В какой-то мере Иветта даже завидовала Кассандре. Всё мужское внимание за столом было отдано ей. Нет, разумеется, утихомирить голодные желудки сейчас являлось первостепенной задачей, но никто не мешал набивать рот и пялиться на прелести Кассандры под серым простеньким сарафаном, который явно был ей мал на два размера, сдавливая полную грудь.

Помогая накрыть стол, Иветта кратко рассказала всё, что произошло с ней за эти месяцы. Кассандра скептически отнеслась к предположениям Радигоста и к истории о Ткачах, но пообещала помочь, чем сможет.

— За вами точно не было погони? — спросила она, наблюдая за уплетавшими её стряпню путниками.

— Я бы не позволил этому случится. Подставить такую очаровательную женщину под удар из-за помощи беглым преступникам… — Рихард протянул ей деревянный стакан, и Кассандра подлила в него ещё вина. — Мы не могли встречаться раньше?

Взгляд керника опустился с лица чародейки в её декольте, и Иветта ощутила себя так, будто её укололи в спину чем-то острым. В глазах Рихарда отчётливо мелькал голод.

«Неужели он со всеми так?» — вспыхнула обидная мысль.

Кассандра ответила ему усмешкой и выпрямилась.

— У меня никогда не было привычки ошиваться по лесным чащам с неживодниками, — отозвалась она, но Рихарда это нисколько не задело, и он продолжил сверкать улыбками в её сторону.

У него были красивые зубы. Ровные, белые, оставлявшие даже в самой безобидной улыбке намёк на скрытое коварство.

Иветта тряхнула волосами, умоляя свой разум прогнать эти странные думы.

— В любом случае я сочувствую вашей утрате, — сказала Кассандра, наливая вино в стакан Леты. — Траквильский лес… Он был одним из последних удивительных мест в этом мире. Горестно наблюдать, как люди рушат всё великое и древнее. Всё, что им самим чуждо.

Сказала она это действительно искреннее. Этим она всегда нравилась Иветте — способностью и смелостью никогда не скрывать своих чувств и намерений.

— Спасибо, — ответила Лета.

— Я знаю тебя, — произнесла Кассандра, поглядев на керничку. — Дитя Марилюр. Я восхищалась твоей матерью.

— Правда?

— У неё были свои взгляды на жизнь, — дёрнула плечом чародейка и переместилась к Берси. — Но в упрямстве ей не отказать. Всё, за что бы она не принималась, она доводила до конца. Любыми способами. Ты такая же?