Капитан Радим драл глотку приказами, пробираясь к последним рядам. Больше Лета не рассмотрела. Внезапно всё поле зрения заняло море красных плащей, окружившее помост.

— Убить их! — послышался чей-то рык.

Иветта отупело посмотрела на меч, который ей мимоходом всучил Конор. Округлившиеся глаза чародейки были полны ужаса. Должно быть, она в первый раз держала клинок. Руки её напряглись, пытаясь совладать с громоздким оружием.

Лета оторвала с пояса одного из мёртвых дружинников кортик и протянула его Иветте. Меч в её хрупких руках будет бесполезным куском железа. Это ведь Лете был знаком вес клинков, она много лет имела дело с мечами, но магичка никогда не поднимала что-то тяжелее книги.

Иветта схватилась за нож обоими руками, взглянув на Лету. Та ободряюще кивнула ей и потянула ошарашенную магичку локоть, поставив её между собой и Марком.

Дружинники обступили помост со всех сторон, некоторые уже забрались на него, шагая к пленникам. Лета крепко вцепилась в чужой меч, выставляя его перед собой. Они не дадутся им живыми. Они умрут так, как пожелают сами. В сражении.

Бесчисленные противники устремились к ним, словно саранча. Лета не стала бросаться в самую гущу. Достаточно было просто не подпускать их близко. Она метила в уязвимые шеи, с осторожностью, боясь промахнуться. Не прошло и минуты, как их стали зажимать к середине помоста, не давая возможности прорваться через плотный строй.

Как могла, Лета отшвыривала врагов вниз, босой ногой ударяя их в металлические кирасы. Чуть не лишившись так стопы, когда дружинник попытался перерубить ей ногу ударом снизу, девушка быстро отказалась от своей задумки. Рукоять меча скользила в потной руке. У него была неправильная гарда, слишком широкий для её ладони эфес и невыносимо тупое лезвие. Она слишком привыкла к своему мечу, разучившись владеть любым другим оружием. Разумеется, этот меч был более чем хорош. Но он не смог стать продолжением её руки, и это невероятно раздражало Лету, то и дело пропускающую атаки дружинников. Ей приходилось чаще уворачиваться, чем нападать.

Брэнн обессиленно рухнул вниз, выпустив меч из ладони. Одного он всё-таки успел прикончить, прежде чем боль в спине и изнурение взяли над ним вверх. Лета и Рихард заслонили его собой, отбиваясь от десятка дружинников, сунувшихся добить упавшего пленника. Остальные кинулись к ним на помощь.

События складывались отнюдь не в их пользу. Они окружили Брэнна, мешая дружинникам подступить к нему, защищая его. Враги ползли отовсюду, а отобранная у трупов сталь не могла заменить собственные мечи друзей. Но это было лучше, идти на врага с голыми руками.

Их взяли в кольцо. Огромное кольцо из закованных в сверкающие доспехи воинов, сомкнувшееся вокруг одного маленького, состоящего из шести голоногих оборванцев. Рихарда ранили в плечо, но он стерпел и продолжил размахивать неудобным двуручником, оставляя глубокие порезы на незакрытых бронёй местах. Лета помогала ему, выбрав единственную возможную в её случае тактику. Чёртов меч не давал ей разойтись в полную силу, выкручивать его в разные стороны и вертеться вместе с ним. Ей удавалось лишь изредка пронзать глотки и задевать сонные артерии. Она была всё ещё жива только потому, что её вёл за собой пробудившийся гнев, чья энергия заглушила усталость и боль.

Если она вернёт Анругвин, то станет безжалостным неуловимым призраком. Противник не поймёт, что случилось. Они все будут мертвы в одно мгновение. Даже сейчас, ослабшая и израненная, Лета не позволяла дружинникам прорваться через их маленькое кольцо, убивая каждого осмелившегося подойти к ней ближе, чем на метр.

Она не отдаст им ни себя, ни Брэнна, ни кого-либо ещё из её друзей. Не здесь и не сегодня.

Краем глаза Лета увидела несколько трупов у ног Иветты. Чародейка визжала, но смогла однажды воткнутькортик в незащищённый доспехами бок дружинника. Других от неё отгонял Марк.

В них не стреляли. Иначе задели бы своих. Но всё равно проблем хватало. Силы пленников были на исходе.

«Нет. Вы подохните здесь, а не я», — пронеслась скорая мысль.

Удар, уворот, блок. Клинок ей не подчинялся, он казался в её руках скользкой змеёй, норовившей улизнуть каждый раз в ненужную сторону.

Им всем конец. Дружинники напирали стеной, вынуждая их стеснить своё кольцо. Лета попятилась назад и упёрлась голенью в чьё-то тело. Брэнн. Отступать было в прямом смысле некуда, а пробить строй воинов было невозможно.

Им не дадут победить.

Когда Лета уже думала над тем, чтобы начать прощаться с жизнью и вызвать в памяти хоть какое-нибудь хорошее воспоминание, насладиться напоследок одним из немногих светлых обрывков прошлого, она заметила что-то красное слева от себя. Дружинники в той стороне прекратили атаку, уставившись во все глаза на происходящее.

Время приостановилось.

Лета увидела, как тело Конора поглощал пунцовый туман, рассыпая его конечности на миллион алых частиц. Северянин сосредоточенно смотрел на свою исчезающую руку. Над деревенской площадью воцарилась полнейшая тишина.

Когда его тело полностью пожрал туман, оставив лишь голову, Конор зловеще усмехнулся. Дружинники застыли, опустив мечи и с ужасом глядя на то, во что он превращался. Растворив в себе Конора до конца, мгла взвивалась вверх и пронеслась над головами. Затем, зависнув на миг, туман принялся сплетаться в очертания птицы. Ястреба. Прежде, чем кто-то успел опомниться, он завершил превращение и полетел вниз, врезаясь в ораву воинов.

Молчание было разорвано истошными криками и журчащими звуками крови. Дружинники бросились врассыпную, пытаясь избежать страшного наказания, которое нёс туман. Он пролетал между удирающими воинами, вгрызаясь в них и отрывая конечности. Ничто не было ему помехой, ни их доспехи, ни летевшие сквозь его эфемерную плоть стрелы и арбалетные болты. Он проходил через дружинников, словно вода сквозь землю, впитывался в них, убивал, оставляя после себя потоки крови.

Лета видела раньше этот туман. В ночь, когда Конор признался ей в том, кем он стал в плену у Лэлеха. Тогда это напугало и обескуражило её, но сильнее — заворожило. Это было ненормально, противоестественно, странно…. Однако образ исчезающего в кровавой мгле Конора на фоне мерцающей глади озера навсегда отпечатался в её памяти.

Она помнила, что он владел особым даром. Но и представить не могла, на что был способен этот туман.

Пора была воспользоваться замешательством дружинников. Переборов смятение, она закричала и бросилась в бой. Следом за ней в атаку пошли остальные, продираясь через строй обомлевших воинов. Раздавая удары направо-налево, впереди неё шёл Рихард, обронивший где-то двуручник и орудовавший двумя ножами. Воскресшая внутри пленников надежда вела их за собой, размечая дорогу красными плащами.

Они вонзились в толпу дружинников, как стрела через плоть, но не застряли в ней, а шли дальше. Через какое-то время с противником было покончено.

Лета остановилась, переводя дух. На опустевшей площади лежали только мертвецы. Зрители спешно покидали скамейки, тесными толпами вклиниваясь между домами, но узкие улицы Короны не могли их всех вместить. Началась давка. Люди были так напуганы, что пошли по головам. Те, кому не повезло, оказались внизу, затоптанные своими соседями. Инквизитора не было видно среди них. Должно быть, он удрал одним из первых.

Капитан Радим стоял вдалеке, в последних рядах трибуны. Лета поймала его растерянный и испуганный взгляд.

«Теперь мы будем танцевать на своих условиях, тварь».

Понял ли он что-то по её глазам или нет, неизвестно, но он сорвался с места и стал отдавать приказы тем дружинникам, что уцелели. Откуда-то сбоку, с левой стороны, пришли ещё воины.

Битва не была окончена.

Лета помогла Марку стащить Брэнна с помоста. Он был без сознания.

— Нам нужно оружие, — выдохнул Марк.

Она кивнула и выпрямилась, оглядывая площадь. Красный ястреб всё ещё кружил над землёй, добивая раненых, и Лета старалась не обращать на него внимания.