— Идём, — позвала девочка, и я нехотя зашагала следом.

Мы и вправду оказались внутри полого древа: у стен вились мосты и лестницы, уходящие в отдельные коридоры. Здесь не было и намёка на окна, и голубой призрачный свет лился откуда — то снизу. Решившись, я осторожна подошла к деревянным перилам из переплетения веточек. И тут же отшатнулась назад, когда поток воды взметнулся откуда — то снизу, голубым сияющим столбом поднимаясь наверх, к самой кроне.

— Невероятно… — пробормотала я, вновь заспешив за спутницей.

Она свернула в один из коридорчиков, заканчивающимся лестницей наверх. Подождав меня, девочка начала подниматься, щеголяя голыми тёмными стопами. Пришлось следовать за ней, чувствуя охватывающее тело тепло. А какого же было моё приятное удивление, когда я ступила в небольшое овальное помещение с круглым углублением в центре, заполненным водой. Стены тут были светлыми, сплетающимися в ветки над головой так, что можно было разглядеть непонятного цвета небо. Кажется, с того момента, как я оказалась в Малоречье, прошло уже несколько часов. Должен был быть рассвет, но почему — то была ещё ночь. Может, время тут по иному двигается?

— Раздевайся побыстрее, — отвлекла от мыслей зеленокожая, роясь в нише с различными травами, маслами и мочалками, — и залазь. Тебя надо отмыть и привести в порядок. Инеж должна остаться довольной…

— Ты ведь ей прислуживаешь, — сощурив глаза, заметила я, но так и осталась без ответа.

Обувь снялась только со второй попытки, а вот всё остальное слетело чуть ли не моментально. Оглянувшись на стоящую ко мне спиной девчонку, я перевела взгляд на тёмный неровный шрам прямо на груди. Это смертельный удар. Сердце пробили насквозь, и всё же каким — то образом это тело живёт. А вот что стало с моим собственным? Неужели я и вправду… умерла?

Тут же закачав головой, я поспешила погрузиться в горячую воду, задохнувшись от наслаждения. Не знаю, зачем здешняя луна выбрала именно мою душу и именно это тело, но мне надо возвращаться домой. Должен быть какой — то способ! Я не могу жить в мире, где смерть является чуть ли не повседневным делом! И не могу быть в теле того, кто увлекается человечиной. Вот уж кошмар какой…

Зеленокожая кинула в воду охапку лиловых листьев, и нос тут же защекотал приятный запах. Я расслабилась, от удовольствия закрыв глаза и ощущая пронырливые пальцы девчонки. Она старательно расплетала то, что было на моей голове, вынимая мелкие веточки и листья. Возилась долго, и наконец на мои плечи упали тяжёлые тёмные кудри, отливающие золотистым каштаном. У той же Инеж волосы были непроглядно чёрными. Видимо, Ис и вправду какой — то неправильный ниит.

Меж тем девчонка начала намывать мои волосы вкусно пахнущими маслами, смывая всю грязь и позволяя хотя бы сейчас расслабиться. И получалось у неё это отменно. Словно попала в лучшие руки массажиста.

Чёрствая мочалка коснулась шеи, проведя по плечам, и вздрогнув, я перехватила зелёную руку.

— Я сама, — повернув голову и взглянув на замешкавшуюся девочку, как можно спокойней произнесла я, хотя сердце так и билось. У неё то наверняка возникнут вопросы по поводу шрама на моей груди.

— Мне сказали…

— Я поняла, что тебе сказали. Но это я и сама в состоянии сделать, — перебила я, отобрав от неё мочалку и отвернувшись.

Помявшись на месте, зеленокожая всё же отошла, вновь начав перебирать травы.

Нещадно сдирая с себя всю запёкшуюся кровь на груди и руках, я остановилось только тогда, когда белая кожа наконец — то покраснела. И тут же окунувшись с головой в горячую воду, от которой валил пар, восхищённо зажмурилась. Ну здесь мне пока всё нравилось, не считая, правда, эту самую Инеж. Ну и ладно, с ней потом разберёмся.

Девочка вновь присела напротив, взяв в руки гребешок из чёрного лакированного дерева. Смазав мои волосы маслами, она провела по ним пальцами, разделяя на равные части.

— Как тебя зовут? — не выдержав, всё же поинтересовалась я.

— Мава, — тут же ответила та, не заподозрив в моём вопросе ничего такого. Кажется, с ней Ис особо и не имела дел.

— Откуда ты?

Мава замялась, проведя гребнем по моим волосам и распутывая волоски, слипшиеся из — за смолы.

— С окраины земель Светлейшего, — помедлив, всё же произнесла она.

— И каким же образом ты оказалась здесь? — Говорила я нарочно небрежно, пытаясь утаить в голосе интерес. А это было ой как не просто, учитывая, что обо мне знает один только Реверс.

— Захотела и пришла сюда, — так же небрежно ответила Мава, явно скрывая истинную цель побега.

Я усмехнулась, проведя ладонью по воде и смотря на тонкие гибкие пальцы. Какие же они белые. Интересно, а нииты вообще загорают?

— Ну и как тебе Светлейший? — не выдержав поинтересовалась я.

— Ну… он довольно… не плох собой, — растерялась Мава, выронив несколько прядок. — О красоте Светлейшего ходят слухи. Говорят, один его взгляд способен влюбить в себя даже деревья или воду.

— А Темнейший?

От меня не укрылось, как вдруг поморщилась Мава.

— Темнейший, насколько я знаю, не так хорош лицом… один его облик может привести в бегство любого, — сказав это, она даже обернулась, словно боясь, что нас могут подслушать. — Вся красота досталась его брату, но силы у него больше… и всё же даже эта болезнь подкосила его!

Опять болезнь. Спрашивать про неё Маву я не стала — видимо, о ней тут знал каждый, а я со своими вопросами лишь усугублю своё положение. Реверс сказал, что сам про неё расскажет, вот и дождусь объяснений от него.

Спустя четверть часа Мава всё же уложила мои волосы в нечто сложное, являя шею и остроконечные уши. Как же жаль, что я не могу посмотреть на себя в зеркало! Интересно ведь, куда меня всё таки закинуло. А если я ещё и полукровка, то тем более должна отличаться от ниитов.

— Мава, тут есть зеркало? — надевая свежую рубашку с длинными рукавами, такую же чёрную, как была до этого, поинтересовалась я.

— Зеркало? — не поняла та, и спустя пару секунд её лицо озарило. — Ты про ту штуку, которая отражает лица? Неа, последние зеркала в Малоречье есть только у Темнейшего. Но могу дать это.

Достав из ниши круглое блюдце из начищенного олова, Мава довольно протянула его мне. Заколебавшись, я всё же приняла странное зеркальце, взглянув на него и попытавшись хоть что — то разглядеть. Отображение было мутным, словно приходилось смотреть через пелену тумана. Ужас какой — то! Напрягая зрения, я всё же еле — еле разглядела своё лицо — высокие скулы, не такой острый подбородок, и непонятного цвета глаза. Они точно не сияли красными камнями, но и правильный цвет я не могла рассмотреть. Даже и не поймёшь, урод я или вполне нормальный ниит. Но шрамов вроде бы нет, и это успокаивало.

Вернув зеркальце Маве и оставшись не особо довольной, я поинтересовалась:

— Так для чего всё это?

— Инеж говорила, что ты очень беспечно относишься к делам Ааров якобы из — за того… — Она резко замолкла, но я и так уже поняла смысл фразы.

Из — за того что ты не полноценная из Ааров.

— В общем, сегодня ведь посвящение охотников, — быстро перевела тему Мава, и её глаза лихорадочно блеснули. — У тебя ведь сегодня тоже сотая охота была. Наверняка Аары наградят…

— Я не хочу это слушать, — перебила я, поняв, что вряд ли бы Ис слушала такой «бред» насчёт этого посвящения.

Да. Она хотела крылья, как сказал Реверс, но теперь вряд ли их получит. А я вряд ли их добуду — убивать только из — за какой — то старой вражды я не собираюсь. И пускай делают всё что хотят.

— Давай лучше вернёмся обратно, — видя, как замешкалась Мава, предложила я.

— Да, нам уже… пора, — неловко произнесла девчонка, поджав губы и заспешив в сторону лестницы.

Кинув прощальный взгляд на горячую воду, я коснулась пальцами остроконечного уха. Как же необычно. Людям это и вправду может показаться очень странным. Интересно, а в понимании Мавы, да и всех жителей Малоречья, что вообще значит красота? Судя по словам зеленокожей, для них красота — это воплощение Светлейшего. Почему — то я сразу представила на троне какого — то эльфийского короля в золотой одежде и с точно такими же волосами. Ну а Темнейший тогда какой? Горбатый карлик с рогами и хвостом? Видимо, так оно и есть.