— Драгоценные камни, которые являются тычинками цветов под названием снежные звёзды, — пояснил волк, ведя меня вперёд по коридору. — Их очень трудно собрать, особенно в таком количестве.

— Это всего лишь платье, — растерянно произнесла я.

— Всего лишь? — взглянул на меня жёлтым глазом Сивер. — И метка Темнейшего на твоей руке тоже «всего лишь»?

Я тут же накрыла ладонью кисть, плотно сжав губы.

— Он не одаривает просто так своей меткой, — продолжил меж тем он. — Поверь мне, что бы её заслужить, надо чуть ли не спасти Темнейшего из пропасти безумия. Ты это сделала.

— И как же? — осипшим голосом поинтересовалась я.

— А разве неясно? — наклонил голову Сивер. — До того, как Темнейший решил посетить ниитов, он всё ждал, когда же болезнь заберёт и его. А если правитель ослабевает, то и земли вместе с ним. Болезнь начала распространяться. Помнишь наш поход в Край Зимы? Болезнь добралась почти до туда, и если бы Темнейший всё так же бездействовал, была бы уже в скором времени и здесь. Но он ожил. И благодаря кому?

Я не ответила, опустив глаза и переплетя побледневшие пальцы.

— Это не я его спасла… — тихо прошептала я, чувствуя на себе взгляд волка. — Это он… меня.

— Возможно и так, — не стал спорить он. — Но факт остаётся фактом. Вы оба спасены и оба живы.

— А у тебя тоже есть… этот знак? — поспешила я перевести тему, показав кисть с меткой.

— Есть, — довольно хмыкнул Сивер. — И у Хорма есть. А теперь у тебя.

— Так нас… трое?

— Раньше было больше, — согласно кивнул тот. — Но века идут — кто — то уходит, кто — то приходит, а правители вечны.

От его слов мурашки пробежали по коже, и я вспомнила слова Темнейшего. Та людская девушка, которую он полюбил… она жила две тысячи лет назад. Он уже не помнит её имени, как она выглядит, хотя и осталось напоминание о ней на всю жизнь. Но если бы и шрама не было? Помнил бы Темнейший спустя века её? Помнил бы меня?

Не спеша, словно растягивая момент появиться перед «сёстрами» и самим Темнейшим, мы дошли до конца южного крыла. Дальше была только лестница и главный холл, откуда уже доносились голоса. Сглотнув, я осторожно подалась вперёд, зажмурившись от яркого света. Из — за него украшенные золотой лепниной стены полыхали огнём, а рисунки на обоях оживали, пускаясь в пляс.

Передо мной, даже не решаясь спуститься вниз, о чём — то переговаривались сёстры Аар. На Инеж было приталенное чёрное платье, из — за которого крылья казались изящным плащом. На Птолае же висело пышное розово — золотое платье с юбкой, больше похожей на раскрывшийся бутон розы. И как она только не потонула в нём?

— А спуститься не пробовали? — подходя к резным перилам, не без усмешки поинтересовалась я.

— Нас пока не приглашали, — сдержанно произнесла младшая, окинув меня презрительным взглядом и сомкнув губы. — Разве ты не ведёшь дневной образ жизни? Как человек?

Последнее можно было засчитать и за оскорбление, но я лишь улыбнулась. Откуда ей знать, что я и вправду человек? От такой новости она бы вряд ли отошла.

Облокотившись об перила, я взглянула вниз, пытаясь рассмотреть за лестницей самих послов Светлейшего. Их принимал Хорм, не скупясь на комплименты и спрашивая про дорогу. Слушать это было совершено неинтересно, и когда послы скрылись в восточном, самом красивом в замке, крыле, волк рыкнул, веля следовать за ним. Инеж тут же завозилось, поправляя и так безупречную причёску, а Птолая начала крутить кольца на тонких пальцах. Я следовала рядом, пытаясь сохранить спокойствие. Но только оно приходило, как вспоминались губы Темнейшего, и всё тело тут же напрягалось. Пришлось закусить губу, чувствуя приятный вишнёвый привкус помады.

Сивер замер у дверей в столовой, прислушиваясь к разговорам по ту сторону и дожидаясь команды. За это время Инеж с Птолаей вновь перепроверили свои наряды. По сравнению с платьями, которые им здесь шили асахи, их одежда из Там'Аха казалась бледной и невзрачной. Они это поняли, выкинув в первые же дни все свои наряды. Зря только мы с Сивером их тащили до дверей.

— Пора, — хрипло произнёс Сивер, отпрянув на пару шагов.

Двери вдруг вздрогнули, так и заставив замереть и побороть желание зажмуриться от яркого света, затопившего тёмный коридор.

— Инеж, Птолая и Исара из дома Ааров, — раздался громкий голос Хорма, что даже потрудился расчесать ворох чёрных волос на своей голове. Правда, они теперь ещё больше напоминали птичье гнездо.

Послы стояли чуть в стороне от пока пустого стола, и один их вид заставил сердце внутри боязливо сжаться. Их было пять — четыре довольно высоких мужчины и карлик с горбатым носом и тёмно — зелёной кожей, покрытой бородавками. Они совершено не походили на людей: у одного была морда ящерицы, а вся кожа покрыта плотной чешуёй. У второго были только синие глаза без зрачка, когда лицо скрывали рыже — красные перья вместе с чёрным мощным клювом. У третьего за спиной виднелись полупрозрачные крылья, а лицо было покрыто мелкими шрамиками, а у четвёртого и вовсе был хвост и козлиные ноги. Но при этом на всех послах были тёмно — зелёные мундиры, обшитые красными и золотыми нитками с изображением солнца и розы на спине. Они даже не взглянули на меня, восхищённые красотой Птолаи, на щеках которой заиграли румяна.

Какие же они все тут странные.

Я поймала чей — то взгляд, подняв голову и встретившись с Темнейшим. Уголки его губ поднялись в усмешке: он даже не одарил сестёр Аар взглядом, смотря на меня. Надо было признаться, Темнейший и сам надел всё самое лучшее: рога сияли серебристой краской, а длинные волосы собраны атласной лентой сзади. На нём была прочная кожаная броня, облегающая фигуру и чешуйками стелясь по рукам. При этом за спиной всё так же клубился теневой плащ, извиваясь у самых ног.

— Восхитительных созданий я в жизни не видывал, — подал рокочущий голос ящер, так и заставив сестёр улыбнуться, являя ровные зубки с клыками. Пора бы уже и мне перестать удивляться.

— Прошу к столу, — меж тем произнёс Хорм и стулья сами собой отодвинулись.

Мы не спеша двинулись к столу, но заметив, что Темнейший задержался, я непонимающе взглянула на него. Он подал знак, и пока никто не видел, я незаметно подошла к нему. Сделав жест молчания, Темнейший подхватил меня за руку, поведя к своему месту. Внутри меня всё так и зарокотало, заставив невольно стиснуть его рукав. Что он задумал? Впрочем, всё встало на свои места, когда он усадил меня на стул рядом со своим креслом, прежде чем опуститься сам. Я заметила на себе полный непонимания и возмущения взгляд Инеж, усмехнувшись ей уголками губ. Надо было видеть её лицо.

Хорм щёлкнул пальцами, и на столе тут же появились подносы. Запахло жареным мясом, вином, фруктами, от которых вскружилась голова. Я еле удержала слюни, смотря на всё это великолепие и боясь лишний раз вдохнуть. Запах перебивал все другие ароматы, и я уже давно поняла, что со здешний кулинарией лучшие повара дорогих ресторанов никогда не сравнятся.

Еле сдерживаясь, что бы не положить себе всё сразу, я выбрала запечённую картошку. Но до конца съесть её мне так и не получилось: за столом послышались разговоры, обращённые по большей части к Темнейшему. Тот отвечал, но коротко и сдержано, мешая в руке чёрный бокал с цветочным вином.

— С прошлого визиты вы словно ожили, — ворчливым голосом произнёс карлик, не стесняясь и вгрызаясь в мясо тупыми зубами.

— Есть такое, — кивнул Темнейший.

— Неужели вы узнали, как излечиться от болезни? — оживился ящер, сидевший ближе всех к нам, но всё равно до него было два пустых стула.

— Нет, но я на пути к этому.

— А вы слышали про пророчество Луны? — вдруг оживился с орлиным клювом посол.

— К сожалению, нет.

Я внутренне напряглась, с интересом взглянув на собеседников. Значит, есть ещё и пророчество Луны? Ну — ну…

— Буквально пару дней назад нашему прорицателю — мудрому Лорару — было дано пророчество от самой Луны. В нём говорилось об новом избраннике, который спасёт наш мир или ввергнет его в пучину, — таинственным голосом произнёс тот, что был с крыльями.