Я случайно взглянула на Сайруса и заметила, с каким недовольством он взирает на этот спектакль. Кулаки его сжались так, что ногти впивались в кожу едва ли не до крови… А главное, что видно это было только мне одной, так как Грин стоял ко мне спиной, отведя руки назад. Значит, он прячет свои эмоции от окружающих? Так-так-так, кажется на сцену, наконец, вышел ревнивый любовник! Спектакль перестает быть томным…

Настроение моментально улучшилось.

Однако, Сайрус не стал устраивать истерик или требовать дуэль до последней капли крови, к моему вящему разочарованию. Он разжал кулаки, вздохнул и с большой долей веселья в голове сказал:

— Кэр, ну ты и нетерпеливый… Столько лет ждал и еще подождешь, — некромант недовольно скривился, но спорить не стал. — И впрямь, девушки столько пережили… Им обеим нужно отдохнуть, — Сайрус обернулся, прибавив в голос заботы и указал на мою руку.

Я только сейчас заметила, что кисть, которую я порезала для ритуала чуть ранее, заботливо забинтована и даже не саднит. Кто это озаботился моим здоровьем? Я кинула взгляд на Дика, который скромно мялся на другой стороне кушетки и вопросительно подняла бровь, помахав перед ним забинтованной кистью. Парень, чуть помедлив, мотнул головой в сторону окна, где сидели Кэрриан и Анна. Значит, некромант… Ибо вряд ли Анна бы стала заниматься такой ерундой.

Хм, занятно. Нашел время оторваться от своей неземной любви, воспетой в веках. Но это, конечно, не оправдывает его недовольные вопли.

— Ладно, — наконец недовольно протянул Эрте, помогая подняться возлюбленной. — Я провожу тебя в твои покои, дорогая… Арианда поможет тебе, ну… Что вам там девушкам надо, — закончил он, смявшись под конец фразы. Нет, ну точно подросток, который первый раз оголенные женские лодыжки увидел и не знает, что делать с этим восхитительным знанием! Я с трудом удержалась от смешка. Удивительно, что делает любовь с матерыми некромантами, казалось бы, закаленными многочисленным созерцанием всяких трупов, в том числе и женских, и не только на картинках в анатомических пособиях …

Мужская делегация проводила нас до дверей комнаты Анны. Жах тоже сунулась за нами на правах домоправительницы, но Вейт была непреклонна и заявила, что в ее услугах не нуждается и ей вполне достаточно меня. Вот бы мое мнение еще кто спросил, хочется ли мне возиться с взбалмошной притворщицей! Я, может, сама отдохнуть хочу…

Дверь захлопнулась, и с Анны тут же слетела маска хихикающей прелестницы. С неожиданной для хрупкой девушки силой, она схватила меня за плечо и отшвырнула назад. Я едва смогла удержаться на ногах, отшатнувшись на несколько шагов. Анна воздела вверх руки, встряхнула ими, и кончики ее пальцев засветились голубоватым светом… Ну, конечно, магичка!

— Поиграем, дебрианово отродье? — прошипела она, ухмыляясь и резко опустила руки, посылая в меня наверняка страшное, жуткое проклятие… Вот только не могла знать она одного маленького обстоятельства… Я вернула ей ехидную ухмылку.

— Ну давай поиграем… — покладисто согласилась я, небрежно опираясь на деревянную балку от балдахина. — Я люблю бесплатные представления от заезжих комедиантов… Что еще интересного покажешь?

Анна нахмурилась, вновь генерируя в пальцах магию. Что-то резко прошипела, выпуская ее наружу, но очередное заклинание, как и ему предшествующее, снова ушло в никуда, ударившись о мое тело и рассеявшись легким ветерком. Вейт попыталась еще раз, и еще раз… Я наблюдала за ее попытками с чувством невероятного самоудовлетворения. Не знаю, кто послал мне кусочек сыра в виде невосприятия магии, но спасибо ему.

— Что происходит? — спустя несколько томительных для меня минут, протянула девушка, опустив руки. В ее глазах отражались ужас и паника, она тяжело дышала — видимо, колдовство отняло у нее достаточно сил. Я посмотрела на нее с жалостью.

— Не хочу тебя расстраивать, но просто я сильнее тебя в магическом плане… — рассказывать о том, что все дело в моей антимагии, я не собиралась. — Я, пока ты спала, времени даром не теряла, а обучалась магическим премудростям! Не хочется говорить, но хозяин Эрте приложил к этому немало усилий… — некроманта тут не было, так что почему бы немного не приврать? Несчастное выражение на лице недоумевающей магички было мне высшей наградой. Правда, надеюсь, она не расскажет об этом Кэрриану, вот тогда мне будет не до веселья…

— Но… Как же так… Я же… — растерянно пробормотала Анна, а затем внезапно кинулась в мою сторону, решив, очевидно, раз не удалось взять меня магией, так ей поможет физическая сила. Наивная! Я легко ушла от столкновения (все-таки тренировки на близнецовских шалостях развили во мне отличную реакцию), девушка пролетела мимо и расплаталась животом на кровати. Я воспользовалась ситуацией, чтобы расшнуровать ей корсет и принялась стягивать платье. Вейт сопротивлялась, ругаясь на чем свет стоит.

— Уйди от меня! Оставь меня в покое!

— И чего ты брыкаешься? Сама же хотела камеристку, — ядовито ответила я, потянув на себя нижнее платье девушки. Голова Анны застряла в вырезе нижнего платья (который я решила стянуть не расшнуровывая), которое никак не хотело стягиваться. Вейт мычала, сопротивлялась и тем самым еще больше усугубляла ситуацию к моему большому удовольствию. Физически я была сильнее и выносливей нее, натренированная тасканием тяжестей и беготней по лестницам за целый год.

Никто не смеет обижать маленькую Ариандочку, никто… Я зловеще хихикнула и одним движением избавила Анну от платья. Вейт отпрянула от меня, будто от ядовитой змеи, злобно сверкая глазами и прикрывая обнаженное тело руками.

— Убирайся отсюда, дрянь!

— Подожди, еще панталоны!

— Отстань от меня! Ты, чудовище!

— А как же горячая ванна? — не отставала я. — Сейчас я тебя как следует искупаю…

— Немедленно! — взвизгнула Вейт, швыряя в меня подушкой. Я ловко поймала ее, и вернула пас. Подушка прилетела четко в лицо истеричке и откинула ее на позицию назад, погребя под ворохом перьев из порвавшегося бока.

— Ну, как хочешь! — с притворной обидой в голосе сказала я, вскакивая с кровати и направляясь к двери. — Я же хотела как лучше! И не говори потом, что я не предлагала…

— Доиграешься, Маэллье, — прошипела мне в спину Анна, отплевываясь от пуха. — Думаешь, ты тут самая умная?

Я оглянулась на девушку, отметив, насколько ухудшился ее внешний вид — всколоченная, с растрепанными волосами и красным перекошенным лицом, покрытая гусиными перьями и пухом, словно курица-наседка, Вейт уже слабо напоминала ту нежную красотку в гостинной.

— Может быть и нет. Зато самая красивая, — ухмыльнулась я напоследок и захлопнула дверь, в которую моментально что-то ударилось с другой стороны.

К счастью, некромант не опустился до подглядывания и подслушивания (к моему большому облегчению), и в коридоре никого не было. Насвистывая ненавязчивую мелодию, я направилась в сторону своей комнаты.

Да уж, безудержное веселье, ничего не скажешь… Ну и наворотила я дел, сама же себе жизнь ухудшила. Ну никто ж не просил меня поднимать эту поганку из гроба! Зачем полезла? Хотя, откуда ж мне было знать… Вот только сейчас вспоминаю, что близнецы что-то такое упоминали о ее скверном характере. Надо было прислушаться к мудрым словам двух идиотов.

Сдается, прав был мой отец… Конечно, убийство все равно трудно оправдывать, но стерву пристукнуть хотелось уже мне самой. Наследственное?..

Ох, ждут меня еще неприятности на глупую голову!..

…Я даже не представляла, какие.

Проснулась утром я, неожиданно для себя, в великолепном настроении и с чувством зверского голода. Подать мне завтрак в постель — подгоревшую филейную часть одной дерзкой брюнетки!

Но, конечно, всем в этом месте было плевать на мои желания, так что пришлось выползать из кровати. За окном светило солнце — редкая для Вермиела погода. Я быстренько ополоснула лицо водичкой и отметила, что вчерашняя стычка сделала меня намного свежее и бодрее — лицо так и лучилось здоровьем, губы алели, а щеки блестели — хотя карманный портрет пиши, для юнцов вроде Дика, с которым оные любят уединиться в укромном тихом месте вечерком. Для созерцания и воздыхания.