– Ты говорила с ним о чем-нибудь еще?

– Ну, мы мило болтали. Мне показалось, что я даже смогла бы с ним поладить, если бы мне не надо было притворяться кандидаткой.

В ее голосе послышалось сожаление, что порадовало Дарнессу, но затем кое-что другое пришло ей в голову:

– Будем надеяться, что он не расскажет ничего другим солдатам. А то будет сложно разговорить их.

Сальвия поморщилась. И это было хорошо. Сваха знала: когда ее помощница успокоится, она поймет, что нужно извиниться. Просто надо позволить ей считать, что это ее собственное решение.

– Тебе следует отдохнуть, – наконец сказала сваха. – Завтра с самого утра много работы.

Сальвия кивнула:

– Спокойной ночи.

Дарнесса дождалась, пока дверь за девушкой закроется, и позволила себе с удовлетворением улыбнуться. «О дикорастущая Сальвия, я и тебе найду пару».

Когда Чарли принес обед, Квинн изучал пергамент, испещренный заметками. Судя по свече, отмерявшей время, пажу давно следовало быть в постели, но Квинн не смог заставить себя упрекнуть брата за то, что тот пытается о нем позаботиться. Впрочем, тарелка так и осталась нетронутой к тому моменту, когда офицеры один за другим принялись входить в комнату и выстраиваться в ряд. Квинн еще несколько секунд хмурился, глядя на лист, затем положил его сверху в одну из стопок рядом с собой и поднял голову:

– Простите, я задумался.

Извиняться было необязательно, но в прошлом старшие по званию часто заставляли его ждать, просто чтобы подчеркнуть свое положение, и он находил это омерзительной привычкой. Квинн взял чистый лист пергамента и обмакнул перо в чернила:

– Докладывайте.

Каждый описал, что его команда смогла узнать о зам ке, его окрестностях и о привычках его обитателей за прошедший день. К концу Квинн целиком исписал весь лист и начал новый. Наконец он отложил пергамент и принялся разминать правую руку.

– Очень хорошо. Есть пробелы, но со временем каждый из вас научится отличать важное от пустого.

Он откинулся на стуле и покусал губу, а затем продолжил:

– Слуги – лучший источник информации, так что пусть ваши люди помогают им в работе и попутно задают вопросы. Можно заигрывать со служанками, но без глупостей. И кстати… – Он наклонился в поисках конкретного листа пергамента. – Вот заметки Хорька о девушках из группы. Запомните имена и сориентируйтесь, кто есть кто.

Кассек взял лист и бегло просмотрел его, а затем нахмурился:

– Сэр, почему об этой последней так много сказано? Что-то необычное?

– Хорьку удалось поговорить с ней наедине. Она была в библиотеке, и он принес ей туда ужин.

Кассек пристально посмотрел на него поверх листа, прежде чем передать его Грэмвеллу, но Квинн сделал вид, что ничего не замечает. Роберт заглянул Грэмвеллу через плечо:

– Тут сказано, что она делает заметки о людях. Что это значит?

– Она переписывала сведения о нескольких благородных мужчинах – владения и имущество, предпочтения, антипатии и прочее. Ничего подозрительного.

– По-моему, звучит довольно подозрительно, сэр. – Кассек приподнял бровь.

– Я сперва тоже так подумал, – сказал Квинн. – Но она – последняя в списке, так что, возможно, пытается снискать расположение свахи, делая для нее работу. Госпоже Роделл скоро пятьдесят – возможно, ей становится тяжело самой вести все записи.

Грэмвелл кивнул, не поднимая глаз:

– Звучит логично.

– Это все. – Квинн опустил взгляд, показывая, что собрание окончено, хотя видел, что у Кассека еще остались вопросы.

Но его друг встал по стойке «смирно» и отсалютовал вместе со всеми. Роберт и Грэм ушли, но Касс остался и закрыл за ними дверь. Затем сел в кресло напротив Квинна и подождал, пока тот делал вид, что приводит в порядок записи. Наедине они общались без формальностей, но Кассек всегда ждал знака от Квинна. Наконец тот выпрямился на стуле:

– Ну, что такое, Касс?

Тот пожал плечами:

– Мне показалось, Хорек не завел стабильного контакта в группе. Вроде бы в этом была его цель.

– Он пока ни с кем не успел познакомиться. К чему ты ведешь?

– Может, обратить внимание на леди Бродмор?

Квинн поерзал:

– Мы планировали подружиться с кем-то из служанок.

– Мне кажется, леди Бродмор подходит больше. Ты сам говорил, она пользуется расположением свахи. Это будет полезно, если возникнут какие-то трудности.

Касс был прав. Квинн посмотрел на доклады Вяза о последних патрулях: был замечен еще один отряд кимисарцев. Нужно отослать генералу сообщение со следующим посыльным.

– Кроме того, – сказал Кассек, – здесь сказано, что она первая завела с ним разговор. Я удивлен, что Хорек не воспользовался такой возможностью.

– Разговор закончился, когда она заявила, что в армии служат одни тупицы.

– Я помню. – Кассек наклонился и положил руки на стол. – Но это очень странно, Алекс. Здесь сказано, что она держалась вполне дружелюбно и предложила разделить с ней ужин. С чего бы ей грубить? Иногда Хорек чересчур остро реагирует на некоторые вещи. Это уже не в первый раз, когда он делает поспешные выводы.

Квинн проворчал:

– Может, ты и прав. – Он провел рукой по взлохмаченным волосам и почесал спину. – Но он повел себя довольно невежливо, не думаю, что она захочет снова с ним разговаривать.

– Я, возможно, могу с этим помочь. Скажу ей, что Хорек всегда так реагирует на разговоры об образовании, потому что не умеет даже читать.

Квинн несколько секунд обдумывал это.

– Знаешь, а в этом есть смысл. Если он когда-нибудь снова принесет ей еду, она не побоится оставить свой журнал открытым, и он сможет лучше его разглядеть.

– Ты же сказал, что там нечего опасаться.

– Лишняя осторожность не повредит.

– Ну да, – ответил Кассек с еле заметной улыбкой. – Ну так что, мне поговорить с ней завтра? Попробовать сгладить ситуацию от имени Хорька?

Хорек страшно напортачил, и Квинн внутренне вздохнул.

– Ладно, попробуй. Если сработает, используем ее в качестве источника.

Кассек встал и потянулся:

– Только убедись в том, что Хорек готов сыграть свою роль. И поспи немного, Алекс. Эти несколько недель будут сложнее, чем ты думаешь. – Он уже взялся за щеколду, но обернулся. – Кстати, ей тоже нужно кодовое имя.

Квинн постучал пером по столу, в десятый раз проглядывая записи Хорька. Эти леди – как стая галдящих птиц, следующих за предводительницей.

– Сойка.

Касс кивнул:

– Сойки – умные птицы.

– И чертовски раздражают.

а следующее утро носильщики явились за багажом девушек. Сальвия уже проснулась и приготовилась, но многих приходилось торопить. Слуги бегали туда-сюда в суматохе, и Сальвия едва удержалась от соблазна влезть в какое-нибудь дело, так что решила пойти вслед за своим сундуком во двор, где уже стояло несколько фургонов. Утро выдалось прохладным, и девушка поплотнее закуталась в плащ, высматривая в толпе молодого человека, которого встретила вчера. Вскоре она увидела, как он накрывает повозку широким навесом.

Розы, вышитые на шатре, указывали на особый статус путешественников. Этим цветком обычно обозначали особ королевского происхождения. Одну из принцесс всегда называли Роза, и многие семьи использовали слегка измененный вариант имени, чтобы подчеркнуть связь с королевской семьей, даже сейчас среди девушек была одна Розалина. Была некая ирония в том, что в остальных случаях названия растений в именах указывали на внебрачное или низкое происхождение, за исключением самой Сальвии, но ее отец гордился тем, что не признает условностей.

Сальвия наблюдала, как Вяз Возчик привязывает навес к раме. Судя по его имени, он либо из простой семьи, либо рожден вне брака – или и то и другое. Он оказался выше, чем ей запомнилось, и шире в плечах, но отнюдь не был неуклюж. Услужливая поза, которую он принимал вчера вечером, исчезла; свою работу он выполнял быстро и уверенно. Сальвия обошла гору вещей, собираясь подойти к нему и поговорить, не привлекая лишнего внимания. Он, конечно же, не станет грубить, если вокруг будет много людей. Но тут перед ней возник черный мундир всадника. Девушка подняла глаза – на нее смотрели добродушные голубые глаза, лицо обрамляли светлые кудри. Лейтенант, если судить по серебряным полоскам на воротнике.