Стояла жаркая майская погода, так хотелось пойти на Вятку порыбачить, не смотря на то, что надо было готовиться к экзаменам. И мы с Лёней всё же не устояли, пошли на Вятку за водокачку ловить уклейку (мы называли её щеклеёй). Наловили мы много, но потеряли фактически целый день. Мне это стоило дорого – на следующий день на экзамене по зоологии Афанасий Викторович Гагарин поставил мне тройку за стадии развития майского жука. Окончил семилетку я средне. После того, как было принято решение учиться в школе дальше и поступать в институт, отношение к учёбе надо было кардинально менять.

Я специально довольно подробно описываю этот период своей жизни по той причине, что он явился основным, ключевым пунктом, с которого, по сути, и сложилась вся моя последующая жизнь.

Наступила осень 1948 года. Восьмой «Б» встретил меня обновлённым. Пришло много новых ребят. В основном это были выпускники неполных средних школ города Котельнича и ближайших сельских школ.

Среди них была скромная девочка с длинной толстой рыжей косой, которая к тому же отлично училась. Звали её Альбиной. В восьмом классе я практически не обращал на нее внимания, отметив для себя лишь её успеваемость и косу. Она сидела далеко от меня сзади на соседнем ряду, так что видел я её в основном только, когда её вызывали к доске. Однако, в 9-м классе нас близко свела совместная комсомольская работа.

Из всех ребят, которых я ранее знал, наиболее близким мне был Виктор Хаустов. Он жил на одной улице со мной. Мы с ним до этого учились вместе с начального класса после того, как он переехал жить от матери с Урала к бабушке с дедушкой по материнской линии. Сидели мы с ним на одной парте.

Отношение к учёбе у меня резко изменилось. Если раньше не сделанные или недоделанные домашние задания для меня были не редкостью, то теперь я полностью это исключил. Особенно это коснулось математики. Когда у меня что-то не получалось, я шёл к Коле Хитрину, и мы с ним вместе эту задачу решали. Упорство принесло свои плоды. Постепенно роли наши поменялись, он стал пользоваться моей помощью. Решал задачи я порой своим, нетрадиционным, путём. Ответ был правильным, а способ решения необычным. Учительница по математике Мария Степановна Мамаева это обнаружила. Постепенно к окончанию школы за мной укрепилась репутация лучшего математика. Налёг я и на немецкий язык, выправив оценки по нему с тройки на пятерку. Преподавал нам его Борис Степанович Мамаев.

Преподаватель физики Галина Павловна Карлова с восьмого класса стала нашим классным руководителем. Павел Михайлович Перминов преподавал химию. Фёдор Яковлевич Федькин преподавал историю, он же некоторое время был директором школы. После ухода от нас Фудора Яковлевича на пост директора РОНО, преподавать историю нам стала Евдокия Степановна Попова, она же стала директором школы. Русский язык и литературу преподавала Ольга Александровна Юдинцева. Она произвела на меня большое впечатление своей интеллигентностью и какой-то необыкновенной манерой преподавания. Мне казалось, что увидел учителя, образ которого у меня сложился из прочитанных книг, герои которых учились в старых гимназиях. В процессе знакомства с нами она удивилась, как при отличной успеваемости по литературе я так безграмотно пишу. С грамматикой русского языка у меня действительно не ладилось. Писал я безграмотно. Видимо, сказались недоработки в младших классах. Как исправить грамотность я в то время не знал. Остальные предметы беспокойства у меня не вызывали.

С вновь пришедшими в восьмой класс ребятами я быстро познакомился. Немало этому способствовала совместная работа и участие на осенних полевых работах в колхозе по уборке картошки, на которой мы провели весь сентябрь. Я мало что могу еще вспомнить о восьмом классе. Мне кажется, что полностью был занят своими собственными делами.

Кроме учёбы в школе продолжал учиться в детской музыкальной школе и заниматься авиамоделизмом. Пришло время разработки и изготовления фюзеляжных моделей, которые по-настоящему походили на самолёт или планер. К этому времени Дом пионеров приобрёл несколько бензиновых двигателей. Запускать их было очень интересно. Так я постиг премудрости работы поршневого двигателя внутреннего сгорания.

Мне очень хотелось сделать модель самолёта с таким двигателем. Однако никакой литературы по этому вопросу практически не было. С большим трудом удалось найти чертежи такой модели. Эта модель мне не очень нравилась, но делать было нечего, с чего-то надо было начинать. Мне очень хотелось ее быстрее сделать. На это уходили длинные зимние вечера, а порой и часть ночи, так как времени занятий в авиамодельном кружке явно не хватало. Наконец я ее сделал. Надо было ее испытывать, приближались областные авиамодельные соревнования в Кирове. Однако это оказалось не очень просто. Я боялся, что сразу её разобью, или потеряю, поскольку она улетит неизвестно куда.

Опробовать ее пришлось непосредственно на областных соревнованиях летом 1949 года. Летала она не очень удачно, но все-таки одно из призовых мест я занял. По этому поводу мне вручили так называемую авиамодельную посылку ДОСААФ, которая состояла из набора материалов для постройки фюзеляжной модели самолета. В те времена это было большое богатство, так как кроме бамбука и дерева достать в Котельниче было ничего невозможно. Особым дефицитом была тонкая фанера, из которой делались нервюры крыла и шпангоуты фюзеляжа.

У меня возникло желание спроектировать свою собственную модель с дизельным двигателем, который появился в кружке. Если с конструктивной частью у меня было все в порядке, то с вопросом, хватит ли мощности этого двигателя, чтобы поднять ее в воздух, была полная неизвестность. Литературы по этому вопросу я достать не мог. Не найдя ответа на этот вопрос, я все-таки приступил к разработке и изготовлению этой модели. Она получилась большой и красивой. Однако, мои опасения о недостаточной мощности двигателя подтвердились.

На авиамодельных соревнованиях в г. Кирове летом 1950 г. моя модель смогла лишь делать небольшой подлёт, но набрать дальше высоту и скорость не позволяла малая мощность двигателя. Этот результат наглядно показал мне, что для создания летающей модели собственной конструкции необходимо иметь не только навыки изготовления, но и знания всех аспектов создания проекта модели.

Начался новый учебный год в девятом классе. Мы перешли учиться в другую классную комнату, особенностью которой являлось наличие за загородкой физического кабинета. Это давало возможность нашему классному руководителю Галине Павловне фактически присутствовать на наших уроках по другим предметам. Чем она в своё свободное от уроков время и пользовалась. Таким способом она знала о наших успехах не только по классному журналу.

Если в восьмом классе общего коллектива не ощущалось, поскольку класс был из ребят, пришедших из разных школ, то в девятом классе постепенно он стал создаваться. Этому способствовало значительное уменьшение состава учеников из-за отсева и, мне кажется, по взросление ребят.

Я был избран секретарём комсомольской организации класса. Альбина же была избрана секретарём комсомольской организации школы. Парты наши на этот раз оказались рядом. Альбина со своей давнишней подругой Зиной Караниной сели на последнюю парту, мы с Виктором Хаустовым перед ними. Общение было неизбежно. Кроме того, мы с Альбиной оказались связанными по комсомольской работе.

С детства я был стеснительным мальчиком. Никогда общественной работой не занимался. Не знаю, почему меня выбрали секретарём, чем я понравился ребятам? Однако, назначение своё я воспринял очень ответственно. Мне захотелось, чтобы наша комсомольская организация была лучшей в школе, а класс был лучшим по успеваемости. Как первостепенную задачу мы поставили не иметь никому двоек в четверти. Для этого я предложил закрепить шефство успевающих ребят над неуспевающими ребятами. Такое решение было всеми принято.