Наутро в доме было всё спокойно. И на другой день, на третий ничего не изменилось. Ветер гонял по улице красно-синие перья, люди занимались своими обычными делами. Но каждый, можете мне поверить, думал только о Мамрис По. На пятый день жить стало невмоготу: у хозяек подгорал хлеб, охотники упускали дичь, рыболовы теряли сети, и только дети собирали в пыли цветные перья. К вечеру селяне собрались у дома, служившего прибежищем Мамрис По. Он всё так же стоял с распахнутой дверью. Поклонившись дому, бывший его хозяин прошёл мимо погасших светильников и заглянул в детскую. Внутри было пусто. Если не считать шерстяного, во всю стену, ковра. С изображения на ковре, добродушно улыбалась сидящая Мамрис По. Её чудная шерсть цвета морской волны сливалась с фоном полотна.

Постояв обескураженно у порога, мужчина вернулся к односельчанам, в тревоге ждавшим вестей. «Она исчезла. Остался только портрет», — просто объявил он. Народ зашумел, засуетился. Многие захотели увидеть портрет собственными глазами. Потом двери закрыли и объявили дом святилищем.

И люди зажили по-прежнему. Сетовали только, что рассказать об удивительном происшествии некому. Маленькое селение лежало среди плодородных полей за густыми лесами и крутыми горами, через которые никто не знал хода. Горы окружали селение с трёх сторон, а с четвёртой шумело утыканное скалами море. И было оно таким бурным, что рыболовы не решались отплывать далеко от берега. Старожилы рассказывали, будто селение это появилось, когда у прибрежных скал потерпел крушение большой корабль. Несколько десятков людей чудом спаслись. С той поры семьи, а также одинокие мужчины и женщины поселились в укрытом от всех уголке. Триста лет менялись поколения, прежде чем пришла к ним Мамрис По. Пришла и поселила в сердцах надежду: кто тайком, а кто вслух, все мечтали о том, как бы выбраться в большой мир. Однако люди поначалу остерегались доверить ей свои чаяния.

Шло время. Однажды маленькая девочка с кроликом на руках пришла к дому Мамрис По. Она остановилась у закрытых дверей и еле слышно проговорила: «У нас кошка всё время обижает моего кролика. Сделай его не таким беззащитным, пусть у него будут хотя бы клыки». Дверь приоткрылась, и кролик прыгнул внутрь. А девочка скорее побежала прочь. Всю ночь вокруг дома Мамрис По выл ветер, а к утру распогодилось. Девочка рассказала родителям, где теперь живёт её любимец, те забеспокоились, решили извиниться перед праматерью всех зверей за своё неразумное дитя и забрать крольчонка. Но каково же было их удивление, когда в комнате оказалось пусто! С портрета на ковре улыбалась ясноглазая Мамрис По, а на полу застыла лужица крови.

Вскоре в долине стали рождаться кролики с острыми клыками.

Чтобы проверить, правда ли имеет силу шерстяное изображение, один охотник изловил волка, затащил в комнату с портретом и сказал: «Слышал я о морских волках, но ни одного живьём не видел. Вот пусть волки едят соль, а не овец из нашего стада». И запер волка в комнате. На следующее утро комната с ковром была пуста, если не считать лужи крови на полу. А потом на побережье начали появляться необычные волки. Шерсть у них была волнистой и серой, как море в непогоду. Морские волки плавали с открытой пастью и, похоже, бывали от этого сыты. Ещё они обожали гоняться за всем, что увидят, но вреда никому не причиняли. По ночам морские волки сворачивались мохнатыми калачиками, и весь берег покрывался серыми пушистыми кочками.

Заволновались люди, стали толковать между собой о том, что же им делать с чудотворным даром Мамрис По.

Долго никто не отваживался тревожить изображение на ковре.

Как-то старый человек пришёл тайком от всех и привёл волкодава. Его пёс доживал свой недолгий век, хозяину было жаль терять верного друга. Человек попросил, чтобы волкодавы жили по сто лет и не умирали от горя, если расстаются с хозяевами. Он оставил пса в комнате вечером и больше не нашёл его утром. С тех пор жизнь волкодавов стала невероятно долгой. Хозяева умирали прежде своих питомцев, на кладбище по ночам завывала стая бездомных собак. Со временем волкодавы расправились с хищниками в лесах, не тронув только безобидных морских волков на побережье.

После этого снова долгое время никто не решался беспокоить волшебное изображение. Хотя имелась у людей одна мечта, которую они хотели осуществить для себя. Не знали только, как к ней подступиться. Уж очень просьба была непростой: они мечтали уметь летать. Страшило же их то, что Мамрис По, похоже, съедала тех, кто оставался с ней в комнате. Оттого-то редко кто решался идти к ней с просьбой.

Наконец, одна бабка предложила удобный способ. Знали про неё, что она старая и хитрая, а про то, что она безжалостная, никто раньше не догадывался. Посоветовала она изловить орла, запустить в комнату и выкрикнуть просьбу в щёлочку. Да прибавила, чтобы в охоте участвовали только неженатые парни…

Отправились в лес два десятка парней и охотились там до тех пор, пока в сети не попалась красивая, крупная птица. Односельчане ждали охотников у волшебного дома. Каждый опасался заходить внутрь. Лишь один из юных охотников набрался храбрости и понёс орла к изображению Мамрис По.

Парень не знал, что коварная старуха подговорила людей, и как только он впустил птицу в комнату и произнёс всеобщую просьбу, его втолкнули внутрь и заперли дверь. Не говоря ни слова, все тут же разошлись по домам. Думаю, не ошибусь, если скажу, что им было в тот вечер совестно. Так совестно, как никогда в жизни ещё не было. Из-за закрытых дверей не донеслось ни звука…

Утром комнату открыли — она оказалась пуста. Не было ни юноши, ни орла. Не стало в комнате и портрета. А вскоре в селении стали рождаться крылатые дети. Рождались они от тех отцов, которые когда-то участвовали в охоте на орла…

— Дедушка, это ты был тем парнем, которого втолкнули в комнату? — спросил один из малышей.

— Да, это был я. И мне было не по себе оказаться один на один с Мамрис По. Но её изображение дружелюбно улыбалось мне. Потом шерстяная картина ожила, Мамрис По спустила левую лапу на пол. И лапа эта оказалась намного больше самой Мамрис По. Загнутые когти топорщились веером. Из раскрывшейся лапы выкатился зелёный глянцевый шар. Шар спугнул орла. Неуклюже ковыляя по полу, орёл подобрался к лапе и скрылся под одним из когтей. Поборов страх, я поднял загадочный шар. Когтистая лапа тут же придвинулась ближе. Мамрис По улыбалась, щуря голубые, обведённые короткой чёрной шерсткой глаза. Делать нечего: я тоже нырнул под придвинувшийся вплотную коготь и оказался в удивительном месте. Было очень светло и тихо. Я огляделся. Вокруг — узкие полоски травы чередовались с пустыми полупрозрачными трубками. По одной из травяных дорожек прыгал маленький кролик. Сквозь трубу за мной наблюдал крупный волк. С другой стороны на траве лежал волкодав, он грыз кость и не обращал ни на кого внимания. В следующей трубке топтался орёл, словно бы устраиваясь на ночлег в собственном гнезде.

Лапа дрогнула, я вывалился на пол. Зелёный шар выпал из моих рук. Огромная, обворожительно красивая и кроваво-красная, стояла передо мной праматерь зверей. Её передняя лапа кровоточила, но Мамрис По все равно улыбалась. Она присела. Страшно было ошибиться, но я догадался, что это она подзывает меня и хочет увезти на себе куда-то. Я подобрал с пола шар, вскарабкался на её широкую спину. И как только я сделал это, мы словно растаяли в воздухе.

Утром жители села обнаружили кровь на полу и ужаснулись, как они думали, моей страшной гибели. Но я-то знал, что то была кровь из раненной лапы, я-то остался жив-здоров. Я летел на невидимой Мамрис По высоко-высоко в небе и боялся только, что поток ветра сбросит меня с её мохнатой спины. Мы пролетели над горами, заслонявшими село от остального мира, над пустынной землёй, где не было ничего, кроме песка и кактусов. Над каменистыми равнинами без единого пятнышка зелени. Когда мы оказались над выжженной, обугленной землёй и тёмно-красными холмами, Мамрис По вновь стала видимой. На бурых холмах виднелись высокие кусты без листьев. Мамрис По медленно летела дальше. За одним из холмов показалось огромное кряжистое дерево. Могучий ствол его был перекручен, ветви не просто торчали в разные стороны, они будто искали вокруг себя кого-то или что-то.