Мэр говорил много, гладко и красиво, но чем дальше, тем больше Майкл чувствовал, что дело тут не такое простое. По ходу пространного монолога он вежливо кивал мэру, а когда тот сделал паузу, решил спросить ещё кое о чём.

— Я слышал, что у вас используются роботы. Это как-то способствует повышению общего уровня жизни?

— Конечно! — мэр явно обрадовался вопросу. — Роботы применяются у нас очень широко, практически везде. Они выполняют всю тяжёлую работу, например, уборку улиц и помещений. Заменяют людей в рутинной работе. Роботы незаменимы в сфере обслуживания: работают официантами, продавцами, швейцарами. А нашим гражданам остаётся лишь приятная физическая и интеллектуальная работа. Разумеется, это тоже привлекает к нам людей!

— Но если большая часть функций отдана роботам, не возникает ли безработица среди населения? Чем же занимаются граждане и те, кто остаётся в вашем городе?

— Никакой безработицы! — видно было, что мэр сел на любимого конька. — Мы ведь всё учитываем. Люди часто сами не знают, чего хотят, но зато точно могут определить, чего не хотят. Мы используем информацию буквально о каждом, проводя регулярное тестирование, и создаём рабочие места с учётом предпочтений граждан. Вы, пожалуй, удивитесь, но большинство людей хотят быть руководителями, хотя бы маленькими начальниками. Никто не любит, когда им командуют. Вот у нас и создано много должностей. Люди присматривают за роботами. Простая работа, но от неё есть эффект, и людям приятно. Всё очень логично. Так вот и напишите.

— Логично, — проговорил Майкл. — Но как объяснить исполнение желаний у приезжающих?

— Если постараться, всё можно объяснить, — мэр многозначительно посмотрел на журналиста. — Я вижу, вы человек настойчивый и проницательный. Пожалуйста, выключите на минутку диктофон.

Майкл остановил запись.

— Надеюсь, в своей статье вы напишите всё так, как я рассказал. Но хочу добавить кое-что не для публикации. Только при условии, что это останется между нами.

— Хорошо! Даю слово, — Майкла разбирало любопытство, в чём же состоит настоящая тайна города. Всё сказанное мэром звучало убедительно, но как-то уж явно нарочито и прямолинейно.

— Дело вот в чём, — продолжил мэр уже другим тоном после небольшой паузы. — Современная наука открыла способ считывать информацию по излучаемым мозгом волнам. Таким образом, после небольшого и незаметного экспресс-сканирования на человека может быть заведено всестороннее досье, включающее не только исчерпывающие сведения обо всех его вкусах и предпочтениях, но даже о самых заветных, часто неосознанных, желаниях. Имея эту информацию, нетрудно устроить каждому «исполнение желаний».

— Но ведь это грандиозно! Это же переворот всей мировой жизни.

— Пока это открытие засекречено. Наш город вроде полигона для испытаний. Поверьте, за проектом стоят очень серьёзные люди, и придавать это огласке не стоит. Я потому и открыл вам правду, чтобы вы знали, о чём нужно говорить и как следует это подать. Надеюсь, наш договор о неразглашении останется в силе.

— Хорошо, я не буду об этом писать. Но что, если это всего лишь выдумка? Вы как-то можете подтвердить свои слова?

— Легко! — мэр расплылся в улыбке. — Я слышал, вчера вы познакомились в Дэзи?

Упоминание о Дэзи смутило Майкла.

— Так вот, — продолжил с улыбкой мэр, — вы, как и все, с первых же минут подверглись сканированию. Анализ информации позволил определить, какую девушку вы считаете идеальной. Признайтесь, она ведь вам понравилась.

— Понравилась… — Майкла переполнила смесь возмущения с отвращением, с досадой на себя, со злостью на весь мир и ещё с чем-то кисло-горьким, чему он сейчас не мог подобрать слов.

Мэр нажал кнопку, и в кабинет вошла она. Дэзи была ещё красивей, чем при первой встрече в кафе. Её появление буквально обожгло Майкла.

— Значит, договорились, Майкл. Сейчас вы даёте подписку о неразглашении, затем публикуете о нашем городе правильный материал, всё то, что у вас на диктофоне. А от нас вам подарок — знакомство с девушкой вашей мечты.

Горло от волнения перехватило, Майкл молча кивнул.

— Дэзи, — назидательно обратился мэр к девушке, — всю эту неделю проведёшь с Майклом. Погуляйте по городу, ему это пригодится для репортажа. Будь с ним любезна, постарайся, чтобы ему было хорошо.

— Постараюсь, — ответила Дэзи, озарив комнату обворожительной улыбкой.

Неделя пролетела, как один миг, репортаж был готов, и Майкл покидал город. Он был счастлив. С Дэзи он провёл самое чудесное время в своей жизни. Ну и что же, что она оказалась роботом? Её поцелуи и объятия были несравнимо лучше, чем всё вместе взятое, что было у Майкла когда-либо прежде. Да, она была именно той, о ком он мечтал, и Майклу было всё равно, природная у неё кровь или синтетическая. А после выхода статьи мэр обещал ему Дэзи навсегда. Да, Майкл возвращался абсолютно счастливым.

С чашкой утреннего кофе в руке, главный редактор открыл отчёт Майкла и намётанным глазом бегло пробежался по строчкам. Нервно прокрутил текст на мониторе еще раз и, убедившись, что второпях от него ничего не ускользнуло, в сердцах отшвырнул кофе в корзину. Опять всё то же! Общие фразы об автоматизации и ни одного сколько-нибудь стоящего факта, который позволил бы разгадать суть происходящего в городе. Пять предыдущих репортёров, сдав отчёты, тут же уволились и уехали жить в Дизайер. Последняя надежда была на этого робота. Конструкторы уверяли, что «Майкла» невозможно обмануть: вживлённый детектор последней разработки якобы распознаёт фальшь в ста случаях из ста. Значит, Майкл знал, в чём там дело. Или, по крайней мере, был способен узнать. Но почему же тогда он выдал такую туфту? Будь он человеком, можно было бы подумать, что его подкупили. Но как подкупишь робота? Впрочем, что мы о них знаем, об этих «братьях меньших»? Может быть, им передались не только наши достоинства, но и наши слабости?

— Я с малолетними дурачками играть не собираюсь.

Ещё он говорил:

— Тот, кто не знает правил, не просто не может играть. Он другим всё испортит.

Он появился у нас во дворе в начале лета. Каникулы только начались, ещё ничего не надоело. Можно было играть в прятки, в штандр, в собачки, в футбол или в чеканку. Костика взяли в компанию сразу. Он был почти что самым старшим — на месяц младше Санчо, только ростом чуть пониже, и тощий. А всё равно видно было, что взрослый.

Костик умел играть во всё, даже в футбольные салочки. Эту игру придумал Вовка Зотин: надо было осалить кого-нибудь мячом, а вести мяч можно было только ногами. Новеньких заваживали иногда до слёз — ну, не получалось у них ничего. А Костик мгновенно загнал Вовку в угол, сделал пару финтов, а потом влепил ему мячом прямо в лоб, даже зазвенело. Вовка, правда, не обиделся, ржал вместе со всеми. Ну, он вообще такой человек, его разозлить трудно.

А потом однажды Костик сказал — уже июль был, кто-то в лагерь уехал, кто-то на дачу, и нас всего четверо осталось: я, Санчо, мелкий Олежка и сам Костик. Ну, так вот, он и говорит:

— Есть одна игра. Но она сложная, очень. Долго надо правила учить.

Олежка говорит:

— Неохота. Что мы, в школе, что ли?

Но Костик только на него посмотрел, внимательно так, и как раз и сказал: и про малолетних дурачков, и про то, что кто не знает правил, всё испортит.

Санчо показал Олежке кулак:

— Испортишь игру — в рог дам.

Понятно, что не дал бы — О лежку никогда не трогали. Мы его жалели, потому что мама у него умерла, а отец жил на Севере, деньги заколачивал, а его оставил жить с тёткой Зиной. Хотя, если честно, он был дико вредный иногда. Даже не специально вредный, а просто на него что-то находило, и все, не уговоришь: как ишак упрётся. В этот раз, правда, не стал — говорит, ладно, давай рассказывай.