Виктория рассказала, что музыкант часто ездил в Москву. И когда проводница уже совсем было собралась рассказать скрипачу о своей любви, ей некстати предложили должность бригадира купейных вагонов — совсем на другом направлении. Об этой должности Виктория давно мечтала и приняла предложение.

— С начальником поезда у нас двое взрослых детей и две кошки — Скрипка и Арфа. Я их так назвала в память о своей любви, — закончила женщина и смахнула слезу длинным ярко-красным ноготком мизинца. — Как я понимаю Тамару. Страдает бедная.

— Она не переживет разлуки, — вздохнула Вера Сергеевна. — Мы хотим помочь тиграм. Они любят друг друга.

— Можете рассчитывать на мою помощь. Ради любви я готова на все. Я смотрела все серии «Санта-Барбары»… Но вас, наверное, уже ищет вся милиция. Я знаю, что надо делать. Думаю, что вам лучше выйти не в самой Москве, а чуть раньше. У нас будет минутная техническая остановка в поселке под названием Незлобня. Лучше там выйти. Давайте, я вам дам адресок моей подруги-проводницы, у нее дача в Незлобне, вы сможете у нее остановиться, если что. Прекрасные места — людей мало, лес кругом.

Проводница объяснила, что большую часть времени подруга проводит в Москве, а на дачу выбирается только по выходным и то раз в месяц.

— Ключ под половиком, половик у входной двери в дом, дом во дворе, а калитку, ведущую во двор, надо просто посильнее толкнуть, замка там нет.

— Вы хорошая женщина, — поблагодарила Вера Сергеевна проводницу. — Передавайте привет вашим кошкам.

Когда проводница Виктория ушла, все замолчали, обдумывая события прошедшего дня.

— Все-таки есть на свете добрые люди, — сказала Вера Сергеевна.

— Виктория любит смотреть телепередачи, — заметила Маша. — Чтобы мы делали, если бы у нее, как у тебя, не было телевизора?

— Если бы у нее не было телевизора, она бы не знала, что из зоопарка исчез тигр, — не согласилась с внучкой Кошкина.

За окном мелькали огни маленьких населенных пунктов, а в небе сверкали звезды.

Вера Сергеевна замурлыкала — специально для кошек:

— Вот это Большая Медведица, а это Малая. Это созвездие Гончих псов.

— Интересно, а за кем бегут эти псы? Не за кошками, надеюсь? — поинтересовалась Кисточка. — Есть, что-то кошачье, там на небе? Звезда, или хотя бы какое-нибудь созвездие? Чтобы в честь кота или кошки.

— Есть созвездие Льва, созвездие Белого Тигра, Барса. Это если брать близких нам животных, — Вера Сергеевна задумалась. — А вот созвездия кота или кошки почему-то нет. Зайца есть, Жирафа, Журавля, Змеи и даже Мухи.

Все замолчали, размышляя над странными предпочтениями астрономов.

— Даже созвездия мухи есть? — спросил Алексей Васильевич. — А меня лично интересует, есть ли все-таки жизнь на Марсе? Лично я думаю, что есть, и у власти там кошки. Вера Сергеевна рассказывала, что на фотографиях Марса можно рассмотреть кошачьи морды.

— Эх, на Марс бы сейчас. Всем. А вас бы, Вера Сергеевна мы сделали главной кошкой, — заговорила Кисточка.

— Спасибо за доверие, но я бы отказалась от такой должности, моя дорогая., — сказала Вера Сергеевна и погладила Кисточку. — Я, в известном смысле, анархистка.

— Что значит, анархистка? — спросил Мурчик.

— Сама по себе. Я не люблю указывать другим, как им жить. И не люблю, когда указывают мне.

— Тогда все кошки — анархисты, — заключил сиамский кот Мурчик.

— Когда-то на земле главными были кошки. Вы думаете, случайно сфинксы с головой кошки? — вздохнул Алексей Васильевич.

— Сфинксы с головой льва, — поправила Вера его Сергеевна.

— Все равно — львы относятся к кошачьим, — настаивал Алексей Васильевич.

— А я немного по-собачьи понимаю. Лаять умею. Научилась. Без это мне было не выжить, — промяукала Кисточка и негромко заскулила.

— О чем вы мяукаете, а потом еще и скулите? — не выдержала Маша.

— О звездах, — объяснила внучке Вера Сергеевна. — Учись мяукать, Машенька. В жизни пригодится. Никогда заранее не знаешь, что может пригодиться. Учи языки.

Домой Горбатову подвез полковник Мальцев — синяя «Волга» журналистки не завелась.

— Вы Галина, как всегда прекрасны… Если мы поймаем банду, я вам обязательно позвоню. Вы будете первой, кому я сообщу о задержании, и вы сделаете репортаж, подчеркнув особую роль вверенного мне подразделения.

— Конечно, товарищ полковник.

— Даже начальству звонить не буду, а вам позвоню, — Мальцев хотел произвести на Горбатову благоприятное впечатление.

— Но скажите честно, что вы думаете о роли кошек в этом запутанном и загадочном деле? — поинтересовалась Горбатова у полковника Мальцева.

— Их роль пока нам до конца не ясна. Вероятно, пенсионерка Кошкина — талантливая дрессировщица. К сожалению, свой талант она направила в неправильное русло. Я знаю похожий случай. Вы что-нибудь слышали о фокуснике и гипнотизере по имени Рубен?

— Не слышала.

— Это был очень талантливый человек. Он брал у зрителей дорогие часы, бил по часам кирпичом, и возвращал старые и разбитые, говорил, что фокус не удался. Погорел на банальной растрате кроликов, которых использоваал в своих представлениях. При обыске у него обнаружили целый ящик часов. Но этому делу тогда не дали огласки — иначе пострадала бы репутация многих городских руководителей.

Попрощавшись с полковником Мальцевым, Галина поднялась к себе на девятый этаж. Покормила своего кота по кличке Белинский. И легла спать.

Горбатову разбудил звонок Кочерги.

— Вот вы там нежитесь в мягкой постели. А я мерзну на вокзале. Сердце подсказало — иди Клава на вокзал, потому что упустят. Так оно и оказалось. И вот, что я вам скажу. Только что гражданка Кошкина, а также ее внучка, тигр, и несколько кошек — сколько, точно не разобрала — сели в поезд до Москвы. В общем, я звоню в милицию. Пусть встречают. Пусть им устроят торжественную встречу. С цветами, — рассмеялась в телефонную трубку Кочерга.

— Какая торжественная встреча, на каком вокзале, с какими цветами? — Горбатова не сразу поняла, о чем ей говорит эта странная женщина..

— Про цветы я шучу, но вы не слушаете меня. Еще раз рассказываю. Пока вы готовили свои репортажи, я отправилась на вокзал. Потому что сообразила, что другим путем из города им не выбраться. Клаву не обманешь, — Кочерга не замолкала. — В Москву они поехали. Там надо встречать.

— Жалко, конечно, что не получится сделать репортаж, — но в Москву меня не отпустят, там есть свои корреспонденты, — зевнула в трубку Горбатова. — И вообще, я с завтрашнего дня ухожу в отпуск.

— Но вы же подтвердите, что я первая нашла тигра?

— Конечно.

— Ну и на том спасибо. Боюсь, упустят. Надо было бы и мне ехать с ними…

После разговора с Клавой, журналистка долго не могла заснуть. Ее встревожил звонок Кочерги.

«Получается, что в масштабах города или даже страны действует преступная группировка, состоящая из людей и дрессированных животных. Такого еще, кажется, нигде не было. Вот бы найти. Такой репортаж можно сделать. Тут, главное не ошибиться, а то засмеют», — журналистка вспомнила, как она искала приведение на консервном заводе.

— Нет, приведений у нас на предприятии нет, — объяснил тогда Горбатовой директор завода. — Есть старейший работник Николай Николаевич Одинцов. Ему скоро девяносто. Если хотите, сделайте материал о старике.

«Все-таки коллеги меня не воспринимают всерьез, раз позволяют себе такие шутки» — подумала Горбатова и заснула.

Галине приснилось, как ей вручают грамоту за лучшее журналистское расследование. При этом грамота в массивной позолоченной раме — примерно метр на метр. Рама такая тяжелая, что журналистка не может ее поднять. Горбатова заплакала во сне.

Проводница была права. В Москве Веру Сергеевну ждали.

У здания вокзала, так чтобы не привлекать внимание пассажиров, бродили десять оперативных работников в штатском. Здесь же стоял «воронок» с надписью «Центральный цирк»… Еще с десяток милиционеров — также в штатском — держали под контролем перрон.