Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Последняя фраза была покрыта аплодисментами, и в то же время с улицы, по ту сторону толпы, громче прежнего донеслось чириканье мальчишек-газетчиков, сопровождаемое взрывами смеха. Каридиус не обратил внимания на смех и продолжал свою обвинительную речь. Смех усилился, и толпа начала редеть, часть слушателей направилась вниз по Линн-авеню. Впрочем, подходили новые прохожие и занимали место ушедших. Наконец, оратор закончил призывом ко всем итти к урнам и подать свои голоса против архиизменника Герберта М. Лори!

Оратор сошел с трибуны, духовой оркестр по знаку дирижера заиграл военный марш. Каридиус стал выбираться из толпы.

Однако многие из слушателей провожали его глазами, чему-то весело посмеиваясь. И тут Каридиус услыхал протяжный крик мальчишки-газетчика:

«Читайте о Каридиусе, продавшем военную тайну!», «Читайте о члене Конгресса Каридиусе…»

Каридиус слушал, пораженный, потом подошел к мальчишке и купил газету. Многие кругом уже держали газету в руках. Каридиусу довольно было одного взгляда, чтобы убедиться, что это «Новости», которые с самого начала кампании стояли на его стороне. Он торопливо перелистал страницы и нашел в разделе, озаглавленном «Голос народа», подробный отчет о выступлении Каридиуса перед военной комиссией за подписью какого-то читателя.

Каридиус не верил своим глазам — «Новости» были всегда так дружественно настроены к нему, и вдруг позволили какому-то читателю выкопать из «Ведомостей Конгресса» эту зарытую кость!

Он повернулся спиной к толпе и пошел прочь, утешая себя мыслью, что, во-первых, очень немногие из присутствующих вообще имели право голоса, а во-вторых, что он во всяком случае попал не в худший переплет, чем сенатор Лори.

Он взял такси и поехал домой, но по дороге вспомнил, что редакция «Новостей» ему почти по дороге, и решил зайти туда. Поднявшись на десятый этаж, где помещалась редакция, он спросил главного редактора и вскоре был введен в кабинет, заваленный, как и подобало, газетами. Каридиус представился сидевшему за письменным столом мужчине и протянул ему газету с отчеркнутым столбцом.

— Я не понимаю, каким образом это попало в печать, — сказал он. — «Новости» всегда относились ко мне очень дружелюбно. Меня интересует, не попало ли это письмо по ошибке.

Главный редактор был мужчина с седыми волосами, нервными руками и бесстрастным лицом.

— Нет, ошибки не произошло, — ответил он. — Наоборот, это было сделано нарочно, с заранее обдуманным намерением, — больше того: письмо помещено вопреки указаниям секретаря мистера Литтенхэма.

— Как, секретаря Литтенхэма?! — воскликнул Каридиус.

— Разве вы не знали, что «Новости» принадлежат ему?

— Нет, я думал, что он собственник «Трибуны».

— И «Трибуны» тоже. Он считает нужным быть хозяином двух здешних газет: одной — консервативной, другой — оппозиционной.

— Однако «Новости» всегда яростно нападали на Литтенхэма.

— Когда «Трибуна» отстаивает интересы Литтенхэма, различные ценные бумаги, которыми он располагает, обычно поднимаются в цене, и мистер Литтенхэм продает. Когда «Новости» нападают на его предприятия, акции их иной раз снижаются в цене, и тогда мистер Литтенхэм покупает. Разумеется, нельзя быть твердо уверенным, что биржа каждый раз будет реагировать одинаково, но это случается достаточно часто, и держать две газеты — прямой смысл для Литтенхэма.

— А это письмо, — сказал Каридиус, похлопывая по своему экземпляру газеты, — Литтенхэм велел поместить, чтобы «Новости» перешли на сторону моих противников постепенно, а не делали внезапный поворот на 180 градусов?

— Нет, ничуть не бывало. Это письмо написали мы здесь, в редакции, и напечатали его под вымышленным именем. Мы это сделали за собственный страх и риск, прекрасно зная, что нас могут за это уволить.

Каридиус остолбенел:

— Если Литтенхэм не против меня, какого чорта вам это нужно?

— Мы решили, что, как журналисты, сохранившие искру чести, мы не можем итти рука об руку с вашей бандой, мистер Каридиус, — бесстрастно произнес редактор.

— Не можете итти… с моей бандой?.. Вы намекаете на то, что я обвинял Лори в том, что сделал сам?

— Да нет! Это делают все политические деятели.

— Тогда какого чорта…

— А девушка! Девушка! — выкрикнул редактор вдруг зазвеневшим голосом.

— Девушка? Какая девушка?

— Похищенная девушка.

Каридиус протянул руку, чтобы удержаться за край письменного стола. То, чего он боялся, наконец, разразилось.

— Когда вы узнали, что она вернулась? — спросил он, облизнув пересохшие губы.

— Вернулась?

— Да.

— Да ведь ее еще не вернули! Канарелли прикарманил четверть миллиона золотом, но не вернет ее раньше завтрашнего дня, до окончания выборов.

— Вернет Паулу Эстовиа?

— Да нет же! Дочь Литтенхэма… Мэри Литтенхэм. У нас об этом уже набрано, ждем только разрешения печатать. Что с вами? Вы разве не знали, что ваши сподручные…

Редактор выскочил из-за стола и нетвердыми руками подхватил Каридиуса.

— Уилсон! Смит! — крикнул он. — Дайте стакан виски! Да поскорей! С ним обморок!

42

Когда Каридиус вышел из редакции «Новостей», человек по имени Уилсон, принесший виски, сказал главному редактору:

— Он и вправду ничего не знал?

Главный редактор ответил:

— Очевидно! — И оба журналиста посвятили несколько минут разговору о мерах предосторожности, какие следует принимать политическим деятелям, чтобы не знать ничего или возможно меньше о действиях наиболее активных своих сторонников.

На улице негр-швейцар заботливо усаживал Каридиуса в такси.

— Как чувствуете себя, сэр? Лучше вам, сэр? — спрашивал он. — Может быть, принести еще виски, сэр?

Каридиус сказал, что чувствует себя хорошо. Под этим он подразумевал, что физические силы вернулись к нему. Он велел шоферу ехать в Уэстоверский банк. Когда машина уже тронулась, он сообразил, что ему нечего делать в Уэстоверском банке, и крикнул шоферу, мотая головой:

— Не надо в Уэстоверский! Не надо в Уэстоверский!

— Где вы живете, сэр? — сочувственно спросил шофер. — Вы помните собственный адрес?

— Везите меня в «Лекшер-билдинг».

— Но вы ведь там не живете, сэр?

— Там моя контора.

Каридиус прямо прошел в кабинет к Солу Мирбергу. Адвокат поднял на него глаза и воскликнул с изумлением:

— Господи, что с вами?

— Вы знали, что Мэри Литтенхэм… похищена?

Мирберг вскочил на ноги и уставился на Каридиуса:

— Нет… когда это произошло?

— Не знаю… может быть, уже давно.

— Кто это сделал? Где?

Каридиус устало развел руками:

— Канарелли, вероятно… где — не знаю… я ничего не знаю, только что услыхал…

— Как это некстати, что мы узнали об этом… для вас и для меня…

— Верните ее! Скажите, чтобы он немедленно вернул ее домой!

— Но послушайте, Каридиус, я не могу приказывать Канарелли… я только выручаю его, когда он попадается.

— Скажите ему, чтобы он немедленно привез ее домой.

— Да погодите вы… это, конечно, большой удар… но взгляните на дело с точки зрения Канарелли… и своей собственной.

— Мирберг, — перебил его Каридиус упавшим голосом, — мы… мы любим друг друга…

— Боже мой! — Мирберг протянул руку и взял Каридиуса за плечо. — Сядьте! Ну сядьте! Ой-ой-ой! Вот так каша!

— Помогите чем-нибудь!

Мирберг подошел к Каридиусу и заставил его сесть в кресло.

— Принести вам виски?

— Нет, нет, я уже пил… в редакции «Новостей».

— Послушайте… действовать надо очень осмотрительно… Итак, вы узнали об этом в редакции газеты?

— Мне сказал один из редакторов.

— Откуда он узнал?

— Они все знали, только печатать о похищении нельзя до завтра… после выборов… иначе ее не вернут…

— Понятно… тогда это, пожалуй, дело рук Канарелли… Очень неглупо… после выборов… ужасно жалко, что вы узнали об этом раньше, чем следовало.

— Послушайте, Мирберг, заставьте вернуть ее домой!

59
{"b":"585211","o":1}