— Это было здорово. Не божеское дело — сражаться — но я ведь не совсем бог, верно? Мне не обязательно делать что-то чужими руками, когда приятнее делать это своими. Я понял, в чем состояла моя ошибка в бою с тобой — я тебя ненавидел, и ненависть ослабила меня, а сегодня такого не случилось. Я был уверен в том, что должен драться, и что мне нравится это. Сегодня великий день. Я не совсем бог, и не должен вести себя, как бог. Я — это я. Пусть инвалид — инвалидам прощаются странности, и это здорово.

Кончик сигары выпал у меня из пальцев. Вот в чем была проблема… Денис пытался ему объяснить, какие привилегии дает положение особенного, но только сегодня он полностью это осознал и абсолютно удовлетворился.

— А если тебе интересно, что там происходило, — спокойный и довольный, продолжал Дарх, — то могу предложить только свои мнемотемы.

И он тут же направил мне в голову недавние воспоминания. Я подхватила.

С его позиции картинка была менее страшной и более эпичной, чем с позиции Вали: сверху и корабли «диких» выглядели не так драматично, и драконы казались симпатичнее, и народу болталось гораздо больше. Ни боги, ни духи не упустили возможности посмотреть на экстраординарное событие своими глазами, и многие даже что-то предпринимали, чтобы не быть просто зрителями, но что именно — мне никогда не понять. И слава богу.

Рядом, заразительно счастливый, парил Денис. Его стрелы сбивали стрелялки и впивались в зеркально-гладкие бока кораблей, в то время как шаровые молнии Дарха прицельно сжигали сердцевины «диких».

Что портал закрыт, стало видно только из-за внезапного и дружного отлета драконов: продолжая лить на корабли огонь, они вдруг полетели в сторону океана, и вскоре исчезли, растворившись в воздухе, а несколько крошечных фигурок на берегу стояли неподвижно, глядя им вслед.

С уходом драконов битва затихла. Корабли стали очень темными, но еще блестели и переливались в лучах солнца. Потом группка на берегу резко, словно по команде, рванула с места и побежала к замку. Фантомы, которых было с десяток, на бегу сливались со мной, пока их не осталось лишь двое — поддерживающих под руки Валю и Олю. Когда я, пропустив всех в башню и закрывая дверь, обернулась, по эфиру разнеслась громкая и ясная мысль, не оформленная ни словами, ни образом, а мысль в чистом виде, улавливаемая интуитивно: «Помоги нам!». И так удивительно стало понятно, кому и в какую даль она послана…

Всё, хватит.

— Дарх, скажи, если бы я не позвала на помощь Перворожденного, вы стали бы нас спасать?

— Не знаю, — подумав, ответил он. — Я — нет, ведь тебе ничто не угрожало. Денис до последнего был с вами, но он не мог ничего сделать, и не проявлялся, чтобы не подавать ложных надежд. Вообще, любителей таких драм и счастливых развязок среди богов достаточно, возможно, кто-нибудь и занялся бы твоими подругами, но переходить дорогу Великому Командору Ветра — дураков нет. Опять же, было очень интересно, что он придумает… Дело того стоило.

Стоило. Аннигиляция уничтожила замок вчистую. Открыв глаза, я увидела, что мы лежим на голой земле, а от башен замка остались лишь глубокие ямы-подвалы. Можно только догадываться, какой яркости и, наверное, красоты была вспышка. Ветров спасли костюмы, рассчитанные на космические перегрузки, а девочек — обернувшие их серебристые коконы, уж не знаю для чего предназначенные на корабле Капитана-Командора.

И мне — ничего. «Броня» обволокла тело автоматически, без приказа — оно уже перестало доверять изменчивому сознанию.

Интересно, как сейчас девочки? Всего дел узнать это — попроситься в мозг Командора да увидеть его глазами. Он открыт, я знаю.

…Но боюсь. Он заметит, что я больна.

— Счастье твоих подруг от того, что за ними пришли, было таким сильным, каким редко доводится наслаждаться богам, — счел необходимым пояснить Дарх. — Этим искренним счастьем они заслужили и любовь, и почет. Теперь в любых делах и желаниях их будет сопровождать удача.

Гм. Не отвагой, не преодолением пределов возможного, а счастьем. Боги любят счастливых. Тяжело им, наверное, приходится обычно…

— Дарх, почему я не чувствую твоей любви?

Тонкие духи взмыли ввысь. Жестокий вопрос, согласна, но делать вид, будто ничего не знаю — подло.

Дарх сел и сгорбился. На его мысли набежала тень, но тут же ускользнула прочь — сегодня он ни о чем не собирался грустить дольше секунды. Сегодня ему стало понятно то, что открывается слишком редко, да и то — если повезет выиграть бой.

— Потому что такая у меня любовь… Это сила в минусе. Она ничего не дает. Ты для меня — такой же наркотик: мне нужно, чтобы ты у меня была, и эта нужда… жажда заставляет забыть и не видеть все остальное. Любовь раба. Ни смысла, ни ценности. Ничего. Мне нужно отказаться от тебя, да пока не достает воли.

Ну, вот он и сам все решил.

Появился Денис. Его лицо уже не было довольным — лишь усталым и раздраженным.

— На всякий случай, надо запомнить, — сказал он с порога: — там, где злость и отчаянье, боги не водятся. Даже когда видел эмоции, не знал, что эти — настолько противны.

— Как в дерьме вываляться, — вяло согласился Дарх. — Сила в минусе.

— Ты откуда? — спросила я.

— От Тима. Раньше видел, как люди бесятся, но чтобы он!.. Да и остальные ничуть не лучше. Без них, видите ли, обошлись.

Мыслей о парнях-островитянах я избегала — они теперь были связаны с головоломкой, для решения которой не хватало информации. Я не могла связать свое привычное представление о них с раскрытой Алей тайной, хотя и знала, что связать надо, потому что и то, и другое — правда.

— Зачем ты вообще туда пошел?

Денис расположился на молодой траве и посмотрел на меня исподлобья.

— Капитан-Командор попросил.

Ах, да — он ведь тоже его покровитель. Я невольно начала, а Капитан-Командор великолепно закончил изменение его человеческого тела.

— Ты явился ему, чтобы поразить?

Денис возмущенно вскинул брови.

— Нет, чтобы выяснить намерения. Как ты знаешь, мысли Перворожденных недоступны богам.

— И его намерение — вступить в войну, — ехидно «догадалась» я.

— А разве «дикие странники» не естественные враги «детей звезд»? Он очень обрадовался возможности поиграть с ними на своем поле, и это кстати, поскольку у Земли, как тебе известно, нет космического флота. Не считая прогулочных корабликов четырех семей.

— Из космоса Земля уязвима, — поддакнул Дарх.

— А почему? — вдруг осенило меня: что-то было такое в реплике Дарха, наводящее на мысль о предопределенности, а не случайности этого очевидного научно-технического отставания. — Боги нарочно тормозят массовый выход в космос?

— Конечно, — ничуть не смутился он. — Улетать станут лучшие из людей, весь цвет человечества разлетится по разным галактикам, и что прикажешь богам делать? Гоняться за каждым? Боги — да, они большие, они везде — но пробивающие пространство корабли неудобно искать.

— Лень, да? — посочувствовала я. — Так уважаемые боги поставили себя вместе с Землей в зависимость от Перворожденных. И кто вы после этого?

— Почему — мы? — улыбнулся Дарх. — Я не с ними. Я не совсем бог.

Денис помолчал, обдумывая внезапно вскрывшийся нюанс.

— Теперь, я полагаю, научно-техническому прогрессу мешать не будут, — сказал он. — Хотя бы на отдельно взятой, контролируемой территории.

— Ты считаешь, космофлот Земли зародится на Острове? — спросила я.

Остров и островитяне — идеальное место и идеальная компания для этого предприятия, ведь они уже умеют сражаться, и у них есть Герман. Опять же, нам ли не знать, что божеские амбиции пересекаются в этом самом месте, и все ли боги смогут отказаться от них ради обороны Земли?

— Капитан-Командор предложил объединиться. Королева сама обратилась к нему с просьбой о возвращении, и все это требует проработки. И, в общем, должен же был кто-нибудь сказать им о том, что произошло на Острове… Ася, я представляю, что ты испытываешь по отношению к парням, но ты не сможешь отрицать — они отличная и надежная армия. Я не понимаю твоего враждебного настроя к Капитану-Командору — зато он его понимает и согласен с дистанцией, которую ты установила. Он считает, ты слишком много потеряла в бою и предлагает доставить на любую из сестер-планет, чтобы ты смогла восстановиться.