Ответ ему был дан тут же устами сербского (! — как ни странно это звучит, учитывая историческую взаимосвязь двух государств и двух народов, Сербии и России) делегата Сполайковича:

— Я предпочёл бы, чтоб вымер весь русский народ, чем рискнул бы оказать какую бы то ни было поддержку советскому правительству!

Лига же Наций вынесла окончательное постановление: в отпуске средств отказать.

И тем не менее, слова Фритьофа Нансена возымели действие. На его имя со всего света хлынули пожертвования голодающим России. Был создан Международный комитет помощи России, куда вошли 22 Союза милосердия со всего мира (поучаствовал в этом даже Ватикан), возглавил который Нансен, а среди его членов были такие личности, как Альберт Эйнштейн, Анатоль Франс, Бернард Шоу, Линкольн Стеффенс.

Естественно, советское правительство не имело никакого морального права отказываться от этой милосердной акции, но Ленин быстро оценил создавшуюся ситуацию и распорядился создать Всероссийский комитет помощи голодающим, имевший право организовывать за границей филиалы. Возглавили комитет некие Прокопович, Кускова, Кишкин, кстати, сторонники кадетской партии. В кремлёвском обиходе комитет этот называли по начальным слогам фамилий руководителей — "Прокукиш". Впрочем, Ленин прекрасно понимал, что представители этого комитета тешили себя надеждой на то, что создавшаяся ситуация поможет свергнуть большевиков. (Один раз в российской истории такое уже было — двухлетняя засуха и неурожаи, а вследствие этого и страшный голод помогли противникам руками Лжедмитрия свергнуть не успевшую утвердиться на российском престоле династию Годуновых.) Поэтому, с другой стороны, по поручению Исполкома Коминтерна, был создан так называемый Межрабпом (Комитет международной рабочей помощи), занимавшийся тем же самым, но уже снизу, непосредственно через профсоюзы и рабочие комитеты. Возглавил Межрабпом Вильгельм Мюнценберг, бывший председатель Социалистического, а затем и Коммунистического Интернационалов молодёжи, тот самый, которого Ленин в апреле семнадцатого года хотел привлечь к переговорам по поводу выезда группы большевиков из Швейцарии в Россию. Комитеты помощи голодающим Поволжья были образованы во многих странах мира. Даже буржуазные правительства, не признававшие советское правительство красной России, не могли с безразличием наблюдать за всем этим. Так, английские профсоюзы направили в Россию целую экспедицию, а американская компания АRА (Американская администрация помощи), которую, кстати, возглавлял министр торговли и будущий президент США Герберт Гувер, в тот же Симбирск 16 октября 1921 года отправила первый состав продовольственной помощи из 29 вагонов. Разгрузкой эшелона, боясь мародёрства, руководили сами же американцы. В вагонах были мука, рис, рыба, мясо, какао. Причём, помощь предназначалась не только детям, но и взрослым и на тех же условиях, на каких АRА действовала в десяти других странах Европы, где после окончания первой мировой войны были накормлены три с половиной миллиона детей.

Поняв, что американцы не шутят и, в случае неприятия их условий, они от помощи откажутся вовсе, Ленин написал письмо Чичерину:

"Ввиду того, что подлые американские торгаши хотят создать видимость того, будто мы способны кого-то надуть, предлагаю формально предложить им тотчас по телеграфу от имени правительства за подписью Каменева и Чичерина (а если надо, и моей, и Калинина) следующее:

мы депонируем золотом в нью-йоркском банке сумму, составляющую 120% того, что они в течение месяца дают на миллион голодных детей и больных...

Этим предложением мы утрём нос торгашам и впоследствии осрамим их перед всем миром".

Но и здесь не обошлось без споров. Сталин, ссылаясь на то, что, по его мнению, это не благотворительность, а самая настоящая торговля, предложил взимать плату за провоз посылок от границы и за пользование складами. Слава богу, Ленину удалось убедить Сталина и других в их неправоте:

"... (если даже цель — торговля, то мы должны сделать этот опыт, ибо нам дают чистую прибыль голодающим... Посему брать плату за провоз и за склады не следует)".

В целом АRА накормила в тот год 10 429 399 россиян! А всего продуктов питания, медикаментов и одежды американцы тогда поставили на 63 миллиона долларов. Даже Межрабпому Вилли Мюнценберга такое было не под силу.

Однако, ещё не выехали из страны последние сотрудники АRА, как руководство РКП(б) начало кампанию по дискредитации американцев: многим могло показаться странным, что американская буржуазия помогает Советской России. Но это объясняется просто: ей надо было изучить Россию, найти её слабые места, прощупать измученный разрухой и голодом российский народ... Уже в октябре 1921 г. Троцкий писал, что все эти благотворительные организации помогают России только для того, чтобы снова втянуть её в сферы своих интересов. (Впрочем, всё это была игра на публику, и американцы, кстати, это понимали. Потому что на самом деле 10 июля 1923 года от имени русского народа Советом Народных Комиссаров руководителю ARA Герберту Гуверу и всем сотрудникам этой организации была направлена резолюция со словами благодарности:

"Если сейчас миновала опасность голода и громадные успехи ARA приблизились к концу, Совет Народных комиссаров считает своим долгом от имени миллионов спасённых и от имени трудящегося населения Советской России выразить свою глубокую благодарность этой организации, её руководителю Герберту Гуверу, её представителю в России Колонелю Гаскеллу и всем её сотрудникам и заявить, что народ Советской России никогда не забудет, какую помощь ему оказал американский народ через ARA, и что в этом видится залог для будущей дружбы между обеими нациями").

Решил делом помочь голодающим россиянам и старый друг большевиков и лично Ленина Фриц Платтен. На собственном примере он решил показать, как надо вести хозяйство. Осенью 1923 года он организует в Заволжье сельскохозяйственную коммуну "Солидарность", состоящую исключительно из швейцарских рабочих, откликнувшихся на призыв своего партийного лидера и изъявивших желание переехать в советскую Россию. Для этого им был выделен земельный участок в 626 десятин и имущество в бывшем имении графини Катковой Новая Лава, в шести десятках вёрст от Сызрани. Вступили в коммуну 77-летний Петер и его жена Паулина Платтены, отец и мать Фрица Платтена. Они, как сказано в одной из книг о Фрице, "решились оставить родные места, чтобы на старости лет увидеть зарю новой жизни". В 1924 г. к ним присоединился и Георг, сын Фрица Платтена.

Работали коммунары не покладая рук, по 10-12 часов в сутки. Никакого личного подсобного хозяйства они не имели. Распределение было уравнительным — по едокам. Любопытна система учёта труда: мужчина в коммуне рассматривался как "фактор", то есть полный работник, а женщина — как 0,8 "фактора". Каждому коммунару на руки выдавалась рабочая книжка, в которую он сам записывал, что сделано. Проверку и учёт сделанного осуществлял Совет товарищества.

Чуть позже, вспоминая коммунаров, Фриц Платтен, прозванный коминтерновцами "партийным Одиссеем", писал: "Мои товарищи, так упорно отстаивающие свои идеалы, достойны восхищения".

Через несколько лет коммуна перебазировалась в Московскую область и была преобразована в сельскохозяйственную артель, а потом и в совхоз имени Межрабпома, председателем которого Платтен был до 1930 года. После этого он перешёл на научную работу в Московский международный аграрный институт. В 1934 году в журнале "Аграрные проблемы" была опубликована статья Платтена, в которой он, анализируя состояние дел в сельском хозяйстве Швейцарии, доказывал, что капиталистическое развитие неминуемо ведёт к разорению мелких крестьянских хозяйств, и звал трудящихся крестьян Швейцарии встать на советский путь — объединяться в колхозы.