Гнев наполняет мои вены, заставляя каждый нерв гореть. Кровь приливает к мозгу, создавая головокружительный водоворот хладнокровной обиды. Какого хрена Оуэн не может просто оставить меня в покое? Почти половину моей жизни он издевался надо мной, унижал и оскорблял. Он превратил меня в мальчика, до смерти боящегося людей, родителей, правды. Он на моих глазах разорвал романтику на куски. А теперь я нашёл кого-то, кого полюбил, по-настоящему полюбил, и он тоже любит меня, несмотря на все мои заморочки, а Оуэн пытается разрушить и это тоже.

Я умру прежде, чем позволю ему убить мою любовь.

Правая рука Оуэна поднимается в воздух.

На самом деле, это мгновенное решение. Секундная реакция. Все эти химические вещества, устраивающие во мне беспорядок, говорят мне, что я должен защитить, спасти Джерарда. Это такое быстрое решение, над которым я даже не думаю, потому что у меня нет времени, - я выскакиваю перед Джерардом.

Сначала это чувствуется так, словно кто-то бьёт меня в живот, быстро снаружи и изнутри. Это полностью выбивает воздух из моих лёгких, и у меня перехватывает дыхание. Я слышу свой крик, полный шока и боли, а затем яростный рёв Джерарда. Медленным движением рука Оуэна отстраняется от моего живота. Быстрый отблеск окровавленного серебра в лунном свете, а потом Оуэн убирает складной ножик в карман.

И даже тогда всё не совсем до меня доходит. Есть все части, но я просто не могу собрать головоломку воедино. Я отшатываюсь назад и вижу в зеркале шок, застывший на моём лице. Как будто я просто не предвидел такого поворота событий. А я и не предвидел. За все те годы, когда Оуэн регулярно издевался надо мной, я и представить не мог, что дойдёт до такого.

Боль приходит резко, в ушах начинает шуметь. Я никогда не чувствовал ничего болезненнее. Как будто кто-то вылил на меня бензин и поджёг. Мои глаза закрываются, а руки сжимаются на том месте, куда он меня ударил. Я заставляю себя поднять веки и взглянуть на тёмно-красное пятно, расползающееся по моей рубашке.

Срань господня, этот ублюдок ранил меня ножом.

Одна за другой части встают на свои места. В меня вонзился нож, спрятанный в его кулаке. И он предназначался Джерарду, но я был смелым и принял удар. Мучительную боль. Моя кровь просачивается между пальцами.

Джерард не знает об этом. Он слишком занят тем, что разбивает красивое лицо Оуэна.

Я приваливаюсь к стене, но каким-то образом мои ноги всё ещё удерживают меня. Я стараюсь издать хоть звук, но всё, что выходит - странный сдавленный шум. Мои пальцы в крови, и это вызывает тошноту. Мои ноги отказываются и дальше поддерживать меня, и я соскальзываю вниз. Я смотрю на Джерарда, превращающего Оуэна в неузнаваемое кровавое месиво, но просто не могу ни на чём сосредоточиться. Я действительно хочу, чтобы Земля прекратила вращаться на некоторое время, а я сошёл.

Внезапно, я прихожу к осознанию того, что умираю. На этот раз по-настоящему, без шуток. Всё выглядит как флэшбэк в каком-нибудь фильме, по краям картинка чёрная и размытая. Как в тот раз, когда я попробовал марихуану и словил кайф. Всё просто кажется... нечётким. Меня накрывает странное тепло, когда я понимаю, что всё заканчивается. Прямо здесь, прямо сейчас. Больше не будет боли, не будет слёз. Вот последнее слово Кармы, прежде чем она отправит меня отдыхать. Как это любезно с её стороны, прекратить мои страдания.

Я осознаю, что одна сторона моего лица приближается к ковру, пока моя драгоценная кровь продолжает вытекать. Я падаю, когда моё тело прекращает попытки поддерживать меня. Это нормально, потому что я умираю.

Я начинаю чувствовать себя так, будто надышался краски. Этот тошнотворный, порождающий боль туман в моём мозгу, и я просто хочу уйти. Мой рот открывается и закрывается, но из него не вылетает ни звука. Беззвучные крики всегда ужасны.

А затем Джерард оборачивается. Он оставляет окровавленного Оуэна лежать на полу и подходит ко мне. Он выглядит взволнованным.

– Фрэнки, ты в порядке? – спрашивает он.

Его голос звучит глубоко и медленно, как на испорченной плёнке. Я отвечаю непонятным стоном. Как горячая блондинка в пародии на ужастик, обязательно умирающая в самом начале. Но подождите! Я не готов к такому концу! Я хочу продолжать жить.

Я вижу, как его взгляд медленно спускается вниз, на мои руки, прижатые к животу, и на пятна крови, капающей на ковёр. Я смотрю на его приоткрывающийся рот и наполняющиеся слезами глаза.

– Боже мой... – выдыхает он, опускаясь на колени. Его голос звучит так, будто в любой момент он может просто сломаться.

А затем он начинает рыдать. Это мучительные, рваные рыдания, сотрясающие его хрупкое тело. Худший звук, который я когда-либо слышал.

Я хочу сказать ему, что всё будет в порядке. Что мы сбежим вместе и будем жить вдали от наркотиков, выпивки, насилия и лжи. Мы будем навещать Майки, вместе ходить на конвенции по искусству и жить в гостиничных номерах. И мы с Джерардом будем всё той же химической парой, которой мы стали с первого дня, теми, кто безнадёжно зависит друг от друга.

Я хочу сказать ему, что мне так больно. Но он кричит и пытается зажать рану, а кровь всё ещё вытекает из меня вместе с жизнью. Я хочу сказать ему, что слишком поздно. Что мы просто опоздали. Что сейчас мне просто нужно его отпустить, так как я больше не должен испытывать боль.

Мои широко распахнутые глаза сосредотачиваются на его лице и чёрных глазах. Я вижу, что он шевелит губами, но ничего не слышу кроме глухого рёва в ушах. Это как аплодисменты, овации. Хорошая работа, Фрэнки. Ты отлично сыграл свою роль. Ты выиграл в игре. С этого момента ты будешь известен, как чемпион "Быть невидимым". Ты попадёшь в книги, малыш. За твой вклад в историю будут поднимать тосты.

Ох, я вижу его шевелящиеся губы через сужающийся чёрно-белый туннель.

– Пожалуйста, Фрэнки, только держись. Твоя мама вызвала скорую. Чёрт, Пэнси, ты, блять, не можешь сдаться.

Я слышу смех Оуэна. Даже сейчас, когда картинка перед глазами становится серой, и всё смазывается в одно пятно. Даже сейчас, когда моя кровь продолжает вытекать, а я гнию. Даже сейчас, когда я умираю, я всё ещё слышу его маниакальный смех.