-Почему-то мне кажется, что тебе уже пора, - решительно изрёк я, садясь и хватаясь за голову. Комната плыла перед глазами, качалась на волнах тошнотворного тумана. Мэтт никак не вписывался в это страшное утро - несмотря на свою нарочитую заботливость, серо-зелёные глаза и ослепительную улыбку. Больше всего на свете я хотел немедленно остаться один. Вот буквально по щелчку пальцев.
-Джаред, это нечестно...
Блин, он ещё и ноет. Терпеть не могу нытиков. Какое всё-таки счастье, что вчера я нажрался до такого состояния, что вырубился раньше, чем мы добрались до постели и я успел натворить дел; обычно после бурного секса на протяжении большей части ночи они вообще не уходят. Ну, точнее уходят, но очень долго, трудно и частенько со скандалом.
Скажете, я циник? Ничуть. Вы взгляните на этих смазливых мальчиков - да они ни за что не променяют нерегулярный, но щекочущий воображение трах со случайными незнакомцами на стабильность в отношениях. А я чем хуже? Мне, в принципе, никто постоянный не нужен, сексуальная жизнь у меня достаточно разнообразная, никаких тебе сцен ревности, выяснений несуществующих отношений или скандалов с битьём посуды. И я уж точно не намеревался продолжать какие-либо шашни с Мэттом.
-Малыш, - сказал я мягко. - Давай начистоту. То, что ты проснулся в моей постели, это случайность, не более того. И я, честно говоря, не умею говорить намёками. Я благодарен тебе, что довёз меня вчера в целости и сохранности, и готов поделиться с тобой утренним кофе, так и быть, но потом ты исчезнешь так быстро, словно тебя здесь никогда не было. Договорились?
Мэтт фыркнул, нехотя скатился с кровати, отшвырнул полотенце и нарочито лениво начал одеваться. Я наблюдал за ним, мучаясь от похмелья и нечеловеческого стояка, который применить к Мэтту мне не позволяла гордость. Мне пришлось дождаться, пока он напялит на себя все свои немногочисленные шмотки и уберётся на кухню, чтобы встать и быстро накинуть свободный халат.
В голове пульсировала тупая боль, во рту, казалось, гномики-рудокопы устроили отхожее место. Я поплёлся в ванную, смочил лицо ледяной водой и уставился на себя в зеркало. Смотреть страшно. Глаза опухли, налились кровью, волосы всклокочены, лицо бледное как у мертвеца. Держу пари, что в моих жилах вместо крови течёт виски.
Мэтт чем-то гремел на кухне, очень по-домашнему. Я вошёл, взгромоздился на стул и принюхался: запах, разлившийся по маленькому помещению, мог бы поднять и мёртвого. Парень где-то раскопал старую турку, молотый кофе и сварил его по старинке, на плите, проигнорировав навороченную кофеварку. Я невольно проникся к нему: не всякий способен уйти из моей жизни так красиво.
Мэтт бухнул передо мной чашку с чёрным дымящимся напитком, сел напротив и уставился на меня весёлыми серыми глазами.
-Слушай, можно вопрос?
Я лениво поболтал в чашке ложечкой, прислушиваясь к внутренним ощущениям. Как минимум половина ёбаных гномиков-рудокопов свалила на заслуженный отдых, но оставшиеся продолжали равномерно тюкать по черепу изнутри.
-Валяй. Только один. А потом...
-..."допивай свой кофе и вали". Я уже понял. - Серые глаза смеялись, и я почувствовал себя неловко. - Ты не волнуйся, я не привык задерживаться надолго.
-Очень хорошо... - пробормотал я в чашку.
-Джаред, - Мэтт перегнулся ко мне через стол, глядя на меня в упор. - Кто такой Дженсен?
Я чуть кофе не поперхнулся. Осторожно отставил чашку в сторону и сплёл пальцы.
-Почему тебя так волнует этот вопрос?
-Потому что вчера ты мне весь мозг этим Дженсеном вытрахал, - спокойно отозвался Мэтт, прихлёбывая кофе. - Начал в клубе, закончил на пороге. Когда вырубился. Я так понял, что у вас с ним что-то вроде несчастной любви, и ты по этому поводу здорово психуешь.
-Да? - глупо переспросил я.
-Ага, - подтвердил Мэтт. - Ты реально слегка двинутый, не обижайся только... Ты всё время, пока мы в такси ехали, рассказывал мне о нём. Мне кажется, я с закрытыми глазами по памяти его нарисую... все эти глаза, веснушки, губы... - Он коротко рассмеялся. - Не поверишь, но ты предложил мне вчера перекраситься в русый и прилепить накладные ресницы.
О, чёрт... Вот же я мудак. Полный. Падалеки, ты запрёшься дома на месяц и будешь смотреть только канал "Дикая природа". Чтобы никаких соблазнов. Вообще.
Мэтт словно угадал, о чём я думаю, что, впрочем, было нетрудно - мимика у меня, к сожалению, богатая, - и проговорил весело:
-Да ладно тебе, Джей... можно тебя так называть? Джей. Дело совсем безнадёжно, да?
Я угрюмо кивнул. Даже если представить, что Дженсен Эклз вовсе не настолько гетеросексуален, как о нём говорят, и в клубе он оказался не только в качестве гостя на дне рождения Брайана Кинни, то мои вчерашние закидоны с лёгкостью свели на нет даже мельчайший проблеск интереса - если таковой вообще был.
Мэтт с сожалением покачал головой.
-Сочувствую, приятель. - Быстро же я из "милого" стал "приятелем"... - У меня был друг, у него тоже был... ну ты понимаешь.
Я не понял, о чём он.
-Нет.
-Ну, ВИЧ.
-Блядь, типун тебе на язык! - завопил я и тут же схватился за голову от боли. - Кто тебе сказал?... Что ты несёшь?!
-Ты же сказал, что всё безнадёжно... - Мэтт удивлённо вскинул брови, и я застонал.
-Господи, да натурал он. Натурал.
Мэтт внезапно расхохотался, едва не уронив чашку.
-Джей, ты долбоёб. Натурал... Я думал, всё действительно плохо. Приятель, да из натуралов получаются самые ненасытные и на всю голову трахнутые геи. Надо только приложить определённые усилия, подобрать нужный ключик, и я тебе клянусь, что через месяц максимум твой Дженсен будет у тебя сосать с присвистом. Или ты у него. Ну это уж как договоритесь...
