Да, пожалуй, только так и можно работать в этом аду. В берушах или “синхайзерах”.

-Привет, - проговорил парнишка. - Вы заблудились?

-Типа того, - признался я. - Мне бы к мистеру Кинни.

-А, к Брайану... Это вот сюда, - паренёк махнул рукой себе за спину, и я увидел проход между перегородками, который упирался в стеклянную дверь, затянутую изнутри жалюзи. - Спросишь Жен, она представит.

Услышав знакомое имя, я воспрял духом и поблагодарив парня, который снова натянул наушники и уставился в монитор, поспешил в указанном направлении. Помедлил перед дверью, зачем-то пригладил волосы и постучал.

-Не заперто! - раздался голос Жен, я вошёл в маленькую приёмную, и подруга поднялась мне навстречу - сияющая, одетая в супер-обтягивающее красное платье, очень сексуальная даже на мой взгляд. - Джаред! А я только что хотела тебе звонить... Боссы ждут, проходи.

Она звонко крикнула куда-то в пространство: “Ребят, к вам Джаред Падалеки!” и, сбив с лацкана моего пиджака несуществующую пылинку, чмокнула меня в щёку, шёпотом пожелав удачи.

Я сглотнул, снова пригладил волосы (дурацкая привычка, но с моей так называемой причёской у меня на башке вечный бардак) и постучался в кабинет. Оттуда донеслись обрывки разговора и взрыв хохота, сквозь которые пробилось:

-Заходи!

Ну, я и зашёл. Собственно, с этого всё и началось - когда я переступил порог их кабинета и увидел... Нет, как-то по-дурацки звучит: увидел любовь всей моей жизни. Но, клянусь, в тот момент я подумал, что если рано или поздно не смогу быть рядом с ним - то не смогу жить вообще. Да, пафосно и банально, но что поделать, если всё было именно так.

На мягком диване напротив двери вальяжной кошкой развалился безумно привлекательный мужик лет тридцати пяти - тёмные волосы, орехово-зелёные глаза, чуть надменная полуулыбка “мистера-я-поимею-вас-всех”. Одет в рубашку без галстука, брюки, ботинки стоимостью в мою потенциальную зарплату. На руке - дорогущие стильные часы. Брайан Кинни, генеральный директор рекламного агентства “Киннетик”, безусловный альфа-самец, открытый гей и, судя по цинично прищуренным глазам, сволочь ещё та.

А потом я перевёл взгляд на того, второго, которому, при удачном раскладе, предстояло стать моим непосредственным начальником. Я напрочь забыл его имя. Я забыл, как зовут меня и что я здесь делаю. Да что там... я забыл, как дышать.

Блядь, не бывает, не бывает таких глаз... таких огромных, тёмно-зелёных, словно освещающих лицо изнутри. И таких ресниц - длиннющих, от которых даже тень падала на его щёки, покрытые мелкой россыпью веснушек. Веснушек! Нос прямой, губы - и-де-аль-ны. Он выглядел совершенно - от коротко стриженой макушки до носков ботинок, нормальных таких грубых ботинок со стёртыми носами. Свитер болотного цвета с треугольным вырезом, джинсы, сидящие чуть мешковато. За долю секунды я успел разглядеть каждую мелочь, каждую деталь (кулон на кожаном шнурке, перстень на безымянном пальце правой руки, обручальное кольцо на левой) его облика, вобрать это в себя единым глубоким вдохом и на выдохе понять, что влюбился.

В глубоко женатого гетеросексуала Дженсена Эклза, креативного директора “Киннетика” и соучредителя фирмы, а также, по словам Жен, одного из близких друзей Кинни. Я вспомнил его имя в ту же секунду, когда осознал, насколько глубоко и безнадёжно влип. Единственное, что могло бы меня хоть как-то спасти, это выставить себя полным некомпетентным идиотом, подставить Жен и с чистой совестью покинуть “Киннетик”, чтобы с глаз долой, из сердца вон, пусть и не сразу...

Но я сделал шаг в трясину. Сознательно. Спокойно. Я смотрел на Брайана Кинни, но чувствовал на себе взгляд внимательных зелёных глаз.

-Привет, - сказал я. - Я - Джаред Падалеки, тот самый копирайтер, который вам нужен.

В глазах Кинни вспыхнул огонёк заинтересованности - наверное, моя наглость так подействовала. А Дженсен Эклз внезапно усмехнулся краем губ и отвернулся к окну, больше не проявляя ко мне никакого интереса. Это было более чем странно, потому что мне именно с ним предстояло составить... гм... креативную пару. А получилось так, что меня с язвительной дотошностью допрашивал Кинни, а Эклз периодически ронял замечания или короткие вопросы, после чего умолкал и снова отворачивался к окну, предоставляя мне возможность созерцать его затылок, плечи, сильную стройную спину и... задницу - такую, что у меня, “творца”, так сказать, со стажем, слов не было, чтобы её описать. Вылинявшая ткань, обтягивающая ягодицы, медные заклёпки на карманах...

-Джаред!

Ох... кажется, я отвлёкся.

-Да, мистер Кинни.

-Брайан, - небрежно бросил тот.

-Брайан, - повторил я, а про себя прошептал: “ Дженсен”.

-Спасибо, что пришли, Джаред. Мы с Дженсеном обсудим вашу кандидатуру в течение сегодняшнего дня, и вам обязательно перезвонят.

А чего ты ожидал, Падалеки? Что тебя с порога потащат контракт подписывать? Или ты настолько втюрился с порога, что решил, будто уже здесь работаешь, и расписал счастливое будущее с Дженсеном Эклзом на год вперёд как минимум?

-Вам спасибо, - деревянно произнёс я, и Дженсен, словно уловив отчаяние в моём голосе, обернулся и смерил меня взглядом. Я не смог его расшифровать. Блядь, у меня был отличный заход, так какого же хрена я так быстро сдулся и стал выглядеть жалким? Всё, теперь точно Кинни решит, что я полный придурок, который только и знает, что выёбываться с порога, а Эклз... что решит Эклз, я даже представлять себе не хотел. И плевать, что у меня отличное портфолио... мы с ним не сработаемся. Точно.

Есть у меня такая черта: враг ещё не напал, а я уже обороняюсь изо всех сил. Ощетиниваюсь со всех сторон, не подберёшься. Да и больно надо...

Я буркнул слова прощания, больше не стремясь произвести впечатление, и нажал на ручку двери, но она внезапно распахнулась, и в кабинет влетел.... тот самый блондинчик, с которым я потрепался в лифте. Джастин, точно.

Он смерил меня беглым взглядом, улыбнулся и подбежал к Кинни, размахивая распечатками с каким-то эскизами. Я всё ещё топтался в дверях, наблюдая, как Джастин кладёт бумаги на стол Брайана, становится рядом, наклоняется, указывая на что-то пальцем, а рука генерального небрежно ползёт по спине блондинчика, собственническим таким жестом... Вот я и выяснил с порога, кто тут любовник великого Кинни. Тоже мне, великое дело...