— Ну, — начал он, обращаясь к демону. — Что скажешь?

Черные глаза Девины заблестели, а ее выражение, в кои-то веки, стало отстраненным. — Нам нужно огромное количество сфокусированной энергии. Колин и я можем одновременно послать атакующее заклинание. В теории и при условии, что наши силы равны, противодействующие силы будут столь велики, что эта реальность не сможет выдержать, и в занавеси между мирами возникнет разлом.

Сисси нахмурилась. — Как вы узнаете, что открывшаяся дверь ведет именно в Чистилище?

Блин, а она не глупа, подумал Эд. — Мы зададим поисковый маячок. — Он посмотрел на безжизненное тело Джима. — Да, может, если мы зададим направление…

Девина зарычала, обнажив зубы. — Ты не бросишь туда его тело. Оно будет уничтожено, и Джиму некуда будет возвращаться.

Верно, верно. И если не сработает, то она останется без игрушки.

Эд задрожал при мысли, как она могла использовать его останки.

— Кровь, в таком случае. Его кровь.

Колин кивнул.

— Логично. Смерть, как таковая, произошла совсем недавно. Когда душа переходит в другую реальность, переход не бывает окончательным. В плоти всегда остаются следы. В крови.

Повисла еще одна длинная пауза, когда масштабность их замыслов накрыла дом.

— Как мы можем доверять тебе? — сказала Сисси демону.

— А вы и не можете. — Девина пожала плечами. — Но Колин воспользуется любой возможностью уничтожить меня… ведь так, архангел?

— О, да. — Колин сузил глаза. — Такая радость почти компенсирует мою потерю.

На губах Девины растянулась почти дружеская улыбка. — А я никогда не позволю причинить себе вред. Поэтому если он ударит меня, я ударю в ответ. И он, в свою очередь, постоит за себя. Ну, девочка, довольна?

К чести Сисси, она не попалась на удочку. Просто кивнула.

А после опять повисла пауза, которую разбавила Девина, пробормотав имя Джима. Дерьмо, учитывая, как прекрасно демон ладила с трупом, начинаешь задумываться, почему она хотела вернуть Джима.

— Остается лишь одна проблема, — сказал Эд. — Не считая «а-что-если-не-сработает».

— Согласен, — Колин потер лицо. — На самом деле, я бы беспокоился больше, если все пойдет по плану. Именно так образовалось Мертвое море.

Сисси посмотрела н архангела. — Я думала, дело в сдвиге тектонических плит.

— Лэсситер, — сказали Эд и Колин в голос.

Услышав имя, даже Девина закатила глаза. — Иисусе. Опять он.

— Ну, хотя бы кто-то пытался до нас? — спросила Сисси.

— Да. И посмотри, что из этого вышло. — Эд покачал головой. — Яма в земле шириной в триста миль, глубиной в тысячу футов.

— И даже это его не остановило, — добавил Колин.

Девина бросила сердитый взгляд. — Я серьезно полагала, что бубонная чума выведет его из игры.

— Так это твоих рук дело? — удивился Эд.

— Я должна была что-то предпринять.

— Хорошо, так в чем наша проблема? — требовательно спросила Сисси, будто пыталась сменить тему.

Посмотрев в потолок, Эдриан мог только догадываться о реакции Создателя.

— Здоровяк будет в ярости, если мы это сделаем. Будут последствия. Забудьте о чуме… он придет по наши души, вам мало не покажется.

Эдди мертв, к тому же у Эдриана не работал член, поэтому терять ему нечего, но это не означало, что он добровольно подпишется на страдания.

— Ты готов к этому? — спросил он у Колина. — Я уже пару раз испытывал Гнев Божий, а я стою намного ниже тебя по служебной лестнице.

Девина ответила раньше архангела. — С этим проблем не будет.

Эд рассмеялся.

— Демон, ты не настолько сильна.

— Я скажу ему, что это моя затея. — Она посмотрела на Эда, потом на Колина. — Творец создал меня, чтобы наводить хаос в его вселенной… иначе воцариться утопия, и не будет нужды в его Рае. Я — его уравнитель, тьма к солнечному свету, жгучий холод к теплу, обжигающий огонь к сдержанности. Я — болезнь для здоровых, бедность — для богатых. Я — предательство, что идет бок о бок с благочестием. Такова моя природа, его дар мне и всему миру. Он не может и не станет наказывать то, что собственноручно создал с подобной целью. В ином случае, это его промах.

Серией бывших вычислений, Эд испытал теорию на живучесть, искал дыры, из-за которых предложение «помощи» от Девины может выйти ему с Колином боком. И ничего не нашел: Девина была лживой сукой, но на ее личный интерес всегда можно ставить деньги.

Больше всего в этом мире и загробном она хотела Джима Херона. Очевидно, Девина была готова сделать что угодно, чтобы вернуть его, и была достаточно умна, чтобы понимать, что она не сможет перевести стрелки в последний момент. Творец знал ее слишком хорошо, чтобы купиться на это дерьмо.

Тем не менее, Создатель поверит в то, что это ее затея, вероятно, Девина была права. А если нет? Да плевать он хотел. Не его задница была под прицелом.

— Ты готова пойти к нему, — сказал Эд, — после всего? Если, конечно, это сработает.

— Да. Как только все кончиться… я даже знаю, что он скажет. Будто раньше мы не проходили через это.

Логично. Сколько уже она творила на земле свои пакости?

— Хорошо, я за, — заявил Эд.

— Да, — сказал Колин. — Я тоже.

— Помогу, чем смогу, — добавила Сисси

Черные глаза Девины блеснули. — Тогда за дело. Вернем моего мужчину.

— Ииииииииииииииииии-иииииии-ииииииимммммама…эвэй…

Рядом никого не было, чтобы пританцовывать вместе с ним, и Джим, запрокинув голову, продолжил кричать что есть мочи:

— Авимовэ, авимовэ, авимовэ… — Левая нога. Права. Левая. Правая. — Где-то в джунглях… в дремучих джунглях…

Певец из него на самом деле паршивый. Хуже чем Эдриан в самом начале их пути… прежде чем ангел признался, что никакой медведь ему на ухо не наступал: ублюдок мог составить серьезную конкуренцию певцам в церковном хоре. Джим, с другой стороны, был прекрасным кандидатом на Американского анти-Идола.

Репертуар также оставлял желать лучшего. Его завербовали в спецподразделение вскоре после того, как он расправился с насильниками своей матери… поэтому он, в отличие от всех школьников конца восьмидесятых, не отплясывал под Ван Халена и AC/DC, проигрываемых «Сони Уокмэном». Он знал слова к «Бубенцы звенят», но сама песня напоминала ему о матери, поэтому без вариантов. Он уже спел пару раз «С днем рождения». Следующая после этой? Он взвешивал «за» и «против» касательно песни про канун Нового года или из рекламы Твикса.

К слову о вынужденном перерыве.

— Ииииииииииииииииии-иииииии-ииииииимммммама…эвэй…

Как долго он пытался напрямую выкрикивать имя Найджела? Но пришлось завязать с этой идеей… его вокальные изыски не решали проблемы с песками, но с песнями, по крайней мере, шлось лучше, чем просто с именем.

— Милая, не бойся… — приступ кашля оборвал строчку… — моя милая…

Черт, голос садился.

Серая, пыльная земля. Неугомонный, пыльный ветер. Бесконечный горизонт, где небо сливалось с землей. Господи Иисусе, пустошь перед ним давала новое определение понятию «Ад», но пока он не садится, пока он не дает холодному ветру сбить его с ног, пока он продолжает идти…

Ага, и что дальше? — подумал Джим. Что тогда?

Сложно не гадать, сколько душ до него мотивировали себя на бесцельное гулянье. И за все преодоленное расстояние он не встретил ни намека на жизнь… или Найджела.

Чтобы оградить себя от окончательного безумия, он представил то единственное, что могло отвести его от пропасти: его Сисси. Ее длинные светлые волосы. Ее глаза, напоминавшие ему львиный зев синего цвета, который его мама выращивала вокруг их фермерского домика. Ее голос, который до странного приземлял его и одновременно заставлял парить. Ее запах свежести и родинку на шее, и ее кривой ноготь на мизинце левой руки.

Он представил, как Сисси постоянно теребила воротник своей футболки, будто она заставляла себя перестать прикусывать губу или ноготь, а нервы как-то нужно успокаивать.