Взятие Пинска Булак-Балаховичем рассекло 4-ю российскую армию на две части и на время расстроило управление ею. Победителям достались 30 тысяч пар сапог и несколько тысяч полушубков. Генерал тут же одел и обул свой отряд, так как уже наступали холода{370}.
В следующие дни его отряд вместе с 18-й польской пехотной дивизией вел бои с отступавшими частями 4-й российской армии западнее Пинска, в районах Дрогичина и Янова-Полесского. Лишь 30 октября группа Балаховича была отведена с линии фронта.
Подготовка похода на Полесье
Формирование Народной Добровольческой армии (НДА) в сентябре 1920 года шло быстрыми темпами. Ход политических событий подталкивал к скорейшему началу похода против потерпевших поражение, уставших и в значительной степени деморализованных войск Красной Армии. Переговоры в Риге о заключении перемирия не оставляли сомнений в том, что всем иностранным вооруженным силам на территории Польши придется либо самораспуститься, либо самостоятельно воевать с большевиками. Поэтому штаб НДА, а также штабы УНА и генерала Б. Перемыкина срочно разрабатывали план похода. 12 октября на совещании генералов было принято решение о выступлении против советской России.
Направление похода Балахович и Савинков избрали заранее — Полесье. Этот лесисто-болотистый район был удобен для партизанских действий, и в то же время являлся кратчайшим путем для выхода на территорию России, охваченной крестьянскими восстаниями.
Савинков и Балахович договорились о создании единой армии, хотя их взгляды на дальнейшее развитие событий расходились. Савинкову пришлось согласиться с кандидатурой Булак-Балаховича на должность командующего, так как российские генералы в Польше были монархистами и не поддерживали его идею создания Российской демократической республики. Пилсудского тоже устраивал Балахович, ибо не был связан с Врангелем, да и по происхождению был местный, ему можно было доверять. Так что он оказался единственной приемлемой фигурой как для поляков, так и для Русского политического комитета.
17 октября в газете «Свобода» председатель РПК Савинков и командующий НДА Булак-Балахович опубликовали Программу действий НДА. Она содержала те же пункты, что были объявлены в августе:
1) Борьба с большевизмом;
2) Борьба вместе с другими народами не за восстановление прежней России, а за признание тех государств, которые уже возникли. Военная коалиция против большевиков;
3) Борьба против понятия «Советская Россия», которое является гнездом самодержавия, группой захватчиков. Борьба не против Красной Армии, состоящей из насильно мобилизованного народа, а против тех, кто произвел эту мобилизацию, против комиссаров, коммунистов и их приспешников;
4) Уничтожение советской власти… исключительно на добровольном начале. Это подразумевает полную свободу выбора — идти с нами или нет;
5) Создание временного управления в очищенных от большевиков областях. Создание на местах учредительных собраний, которым вручается вся власть{371}.
Одновременно (12 октября) С. Булак-Балахович заключил соглашение с Белорусским Политическим Комитетом (БПК) польской ориентации, созданным в начале октября в Варшаве с ведома Пилсудского. В состав БПК входили Вячеслав Адамович, Павел Алексюк, Антон Левицкий, Евгений Миткевич, Радослав Островский, Юрий Сенкевич, полковник Беляев и другие лица.
БПК обязался помочь генералу сформировать белорусскую армию в составе его «Отдельной Союзной армии», как ее официально называло польское военное командование. Со своей стороны, С. Балахович обязался передать власть БПК на освобожденной его армией от большевиков территории Белоруссии. Отдельное соглашение БПК заключил с Б. Савинковым.
В своем письме к С. Балаховичу члены БПК выразили уверенность, что «армия пана Генерала, в составе которой значительное количество белорусов, действительно принесет нашему краю подлинную свободу и возможность создания своего государственного устройства».
Вскоре после захвата Пинска численность НДА резко увеличилась за счет пленных красноармейцев. На 29 сентября в ней насчитывалось 4600 штыков и 1150 сабель.
Пополнялась НДА также и за счет отрядов, сформированных в Калише, Люблине и Бресте из российских солдат и военнопленных.
Охотно вербовали в НДА уроженцев Пинского Полесья, особенно из числа «зеленых». Кроме того, крестьянские волостные сходы принимали постановления о мобилизации крестьянской молодежи в возрасте от 19 до 24 лет в распоряжение Балаховича. Крестьяне также обслуживали обозы армии Балаховича{372}.
За короткое время были созданы два белорусских пехотных батальона. Одним командовал капитан Николай Демидов, сформировавший батальон в районе Белостока. В начале ноября в НДА вошел белорусский партизанский отряд капитана Тимофея Хведощени. Затем присоединились еще два партизанских отряда — один из окрестностей Слуцка, другой — из-под Минска.
В середине октября 1920 года в НДА состояла 1-я пехотная дивизия (или «Дивизия Смерти») под командованием полковника (затем генерал-майора) Матвеева. В нее входили Партизанский, Псковский, Островский и Вознесенский полки. Каждый полк насчитывал около 800 штыков. Кавалерия армии состояла из Конного (400 сабель) и Уланского (250 сабель) полков, а также двух конных взводов (по 80 сабель) братьев Балаховичей — командующего армией и его заместителя. Имелась артиллерия из двух батарей{373}.
17 сентября из Люблина в Пинск прибыла 2-я Минская пехотная дивизия полковника Медарда Микоши. А 3-я Волжская дивизия генерал-майора Ярославцева еще 23 сентября закончила свое формирование в районе Дрогичин — Янов-Полесский. В конце сентября С. Балахович разместил 1-ю дивизию в нейтральной полосе в районе Турова и потребовал от командования 2-й и 3-й дивизий ускорить их движение к Турову. Дело в том, что между Балаховичем и командованием двух новых дивизий (2-й и 3-й) отсутствовала координация действий и даже наблюдалась определенная враждебность. Лишь категорический приказ командира 18-й польской пехотной дивизии и оперативной группы на Полесье генерала Ф. Краевского заставил командование этих дивизий выполнить приказ о выдвижении в нейтральную полосу{374}.
Формирование армии Булак-Балаховича продолжалось вплоть до начала наступления в Полесье.
Что касается национального состава НДА, то вопрос этот достаточно сложный из-за отсутствия документальных источников. Ясно лишь, что большинство солдат были русские из числа пленных красноармейцев. Наиболее белорусский характер имела 2-я Минская дивизия. Здесь и полки назывались соответственно: Минский, Смоленский, Витебский, Могилевский. Большинство солдат и офицеров этой дивизии происходили из Литвы и Белоруссии.
3-я Волжская дивизия, кроме офицеров, полностью состояла из русских военнопленных. Названия полков имели «волжский» характер — Казанский, Ярославский, Нижегородский и Самарский.
В Крестьянской бригаде атамана Искры (И. Лохвицкого) было много украинцев. Ее полки имели соответствующие названия: Киевский, Путивльский и Новоград-Владимиро-Волынский.
В НДА Балаховича было довольно много поляков; в основном — дезертиры из польской армии, искавшие «легкой жизни» в полупартизанских формированиях.
С учетом политической ситуации, уже в самом начале формирования «Особой Союзной армии» был намечен раздел ее в ближайшем будущем на Русскую и Белорусскую армии.
Поскольку НДА пополнялась за счет разнородных элементов, то немалую часть солдат составляли перебежчики, дезертиры, и даже криминальные элементы, привыкшие к разбою и легкой наживе за счет населения. Поэтому за балаховцами утвердилась недобрая слава грабителей, убийц и насильников, организаторов еврейских погромов. Обычно сами балаховцы объясняли свои погромы тем, что евреи почти все на стороне большевиков (что было правдой), но это не оправдывало убийств, грабежей и массовых изнасилований. Доставалось от этих партизан и крестьянам, у которых они отбирали скот, провиант, фураж, теплую одежду, а сопротивлявшихся вешали. Вместе с тем, значительная часть крестьянства поддерживала Балаховича, в деревнях имелась сеть осведомителей, постоянно связанных с его штабом.
